себя цель (результат) и средство (затраты). Экономическая ценность есть, в свою очередь, единство результата (полезности) и затрат.

Итак, экономическая ценность – это единство экономической полезности блага и экономических затрат на его производство. Ценностью обладают лишь ограниченные блага. Поэтому редкость (ограниченность) блага является элементом ценности».[468]

Из приведенных определений видно, что авторы отождествляют, во-первых, стоимость с затратами труда как таковыми, игнорируя при этом ее другие существенные элементы. Но такое отождествление в корне неверно, поскольку затраты труда присущи всякому производству. Как справедливо отмечает Н.С. Шухов, «марксистская теория стоимости включает в себя три необходимых элемента: 1) учение о субстанции стоимости, т. е. учение о труде как единственном источнике и основании стоимости; 2) учение о величине или о мере стоимости, т. е. учение об общественно необходимом рабочем времени как измерителе затрат общественного труда; 3) учение о форме стоимости или меновой стоимости как необходимой форме проявления, выражения и существования стоимости. Все эти три элемента образуют органическое единство и не могут в отдельности представлять общее учение о стоимости. Только вместе они составляют то, что называется трудовой теорией стоимости.

Однако в отечественной литературе сплошь и рядом стоимость отождествляется просто с затратами общественного труда, при этом игнорируется важнейшее положение марксизма о том, что стоимость не может существовать без имманентной формы своего проявления – меновой стоимости».[469]

Во-вторых, стоимость с ценностью (напомним, что М.И. Туган-Барановский проводил различие между ними). Однако такое отождествление также в корне неверно. Как известно, стоимость – это экономическая категория, присущая лишь товарному производству, вне которого она существовать не может. Напротив, ценность – это философская, общесоциологическая категория. Она характеризует социальную значимость (полезность) какого-либо объекта. «Ценность, – пишет А.М. Коршунов, – есть положительная значимость или функция тех или иных явлений в системе общественно-исторической деятельности человека. Этим самым мы ограничиваем сферу ценности, понимая ее как одну из форм значимости. Явления, играющие отрицательную роль в общественном развитии, могут интерпретироваться как отрицательные значимости… Ценностным является все то, что включается в общественный прогресс, служит ему».[470]

Подобное понимание ценности берет свое начало от античных философов. Именно они впервые в истории экономической мысли использовали эту категорию в исследовании природы хозяйственных благ, выделив два вида ценности: потребительную и меновую. Напомним, под потребительной ценностью античные философы понимали способность вещи непосредственно удовлетворять потребности ее владельца, а под меновой ценностью – способность вещи удовлетворять эти потребности посредством обмена. Но все их попытки обнаружить действительную основу товарного обмена, единую меру равенства и соизмеримости ценности товаров, не увенчались успехом. Будучи сторонниками натурально-хозяйственной концепции, античные философы исходили не из производства, а из потребления, а стало быть, из принципа полезности. Опираясь на этот принцип, даже такой гениальный мыслитель, как Аристотель, считал, что ценность товаров определяется различными факторами: степенью полезности, редкостью, потребностью и в конечном счете – приравниванием к монете. Такой подход всецело предопределялся идеологией греческого общества, естественным базисом которого являлось социальное неравенство людей и их рабочих сил. Поэтому Аристотель не мог понять, в чем заключается то общее, что делает возможным приравнивание и соизмеримость товаров. Этим общим, как известно, является общественно необходимый труд, образующий субстанцию стоимости. Следовательно, у Аристотеля отсутствовало понятие стоимости, что не позволило ему раскрыть действительную основу равенства обмениваемых товаров.

Весь последующий ход развития экономической мысли показал, что раскрыть эту основу, исходя из принципа как общей, так и предельной полезности, невозможно. Это объясняется, прежде всего, неоднозначной трактовкой категории ценности. Как мы видели, экономисты, опиравшиеся на указанный принцип, определяли ценность по-разному, сводя ее к различным явлениям: потребительной ценности, меновой ценности, субъективной ценности, объективной ценности, отношению между услугами, цене и т. д. Коренной порок всех этих определений состоит в том, что их авторам так и не удалось обнаружить единую субстанцию, которая позволила бы приравнивать и соизмерять ценность различных благ.

Как уже отмечалось, с точки зрения трудовой теории стоимости субстанцией ценности является общественно полезный труд. Но ввиду того, что этот труд качественно разнороден и количественно несоизмерим, он не может служить основой определения ценности (общественной полезности) благ в условиях товарного производства. В силу этого ценность (общественная полезность) благ, вступающих в обмен, устанавливается не непосредственно, а опосредованно, т. е. посредством рынка, где одно благо обменивается на другое, вследствие чего каждое из них становится товаром. Последний, как известно, обладает двумя факторами: потребительной стоимостью и стоимостью. Первый фактор неразрывно связан с ценностью, а стало быть, с ее субстанцией, т. е. общественно полезным трудом. Что же касается второго фактора – стоимости, то ее субстанцией является общественно необходимый абстрактный труд, благодаря которому все обмениваемые товары становятся качественно однородными и количественно соизмеримыми.

§ 9 Критика «критиков» трудовой теории стоимости

Как мы видели, с критикой основных положений трудовой теории стоимости впервые выступили представители неклассического направления буржуазной политэкономии – Ж.Б. Сэй, Т. Мальтус, Дж. Милль, Р. Торренс, С. Бейли, Д. Мак-Куллох, Ф. Бастиа, Г. Кэри и др. Несостоятельность выдвинутых ими доводов была показана основоположниками марксизма, в работах которых эта теория получила более глубокое и всестороннее обоснование.

Именно это обстоятельство побудило противников марксистской интерпретации трудовой теории стоимости – неонеклассиков, являвшихся убежденными сторонниками маржинализма, изыскивать новые доводы для ее критики. Последняя активизировалась в конце XIX в., когда вышел в свет третий том «Капитала» К. Маркса.

Пожалуй, главным «критиком» учения К. Маркса в этот период являлся упомянутый выше австрийский экономист О. Бем-Баверк. В 1890 г. была опубликована его книга «К завершению марксистской системы». В данной книге он обобщил и в известной мере развил все возражения оппонентов трудовой теории стоимости, сформулировав свои аргументы, направленные на дискредитацию и опровержение этой теории. Суть их такова.

Первый аргумент. По мнению О. Бем-Баверка, основное теоретическое положение марксистского учения, согласно которому всякая стоимость товара базируется единственно и исключительно на количестве овеществленного в нем труда, не является само собой разумеющейся аксиомой. Напротив, это положение якобы нуждается в «доказательстве», которое не подлежит никакому сомнению.[471]

Используя софистический прием, О. Бем-Баверк дал весьма извращенное толкование основного содержания указанного положения. В этой связи он утверждал, что стоимость как таковая не имеет ничего общего с трудом. Подменяя вполне определенное понятие «труд» более расплывчатым понятием «усилие» (или «мучение») и отрицая наличие тесной связи между этими понятиями, О. Бем-Баверк выдвинул тезис, который гласит: не затраты «усилий» («мучений») определяют стоимость товара, а наоборот, стоимость товара определяет, сколько «усилий» («мучений») затрачивается на изготовление товара.[472]

Сформулировав, таким образом, этот нелепый тезис, в рамках которого стоимость товара трактуется как