Теперь предстоял самый опасный и сложный этап – выбраться из дому. Если ее застукают здесь, в верхней одежде, отговориться тем, что, например, одолела жажда, она пошла попить водички и заблудилась, не удастся. Не удастся и объяснить свой внезапный уход простым женским капризом – теперь она свидетель, и очень опасный свидетель, а значит – если не с нами, то против нас. Да и счет в неведомом банке на ней, даже если отбросить эмоции, она просто Мише нужна, без нее – он нищий.

Катя подошла к двери и нащупала рукой замки. Их было три. Массивные замки совершенно незнакомой конструкции – как они открываются, неизвестно.

Довольно долго она возилась, прежде чем сообразила, что к чему. Наконец дверь поддалась ее отчаянным усилиям, и девушка выскочила из дому.

Пробежав по двору к калитке, Катя остановилась. Вчера Ренат, или как там его, открыл ее ключом. Если и с внутренней стороны дверь запирается на ключ, ей ни за что не выбраться – двухметровый каменный забор, совершенно отвесный, без всяких выступов, преодолеть не удастся.

Слава богу, замок оказался обычным, примерно такой же врезан в дверь ее квартиры – простой, «английский», захлопывающийся замок.

Катя выскользнула за ворота и побежала к дороге. Первый большой и сложный этап благополучно пройден – из дому выбралась и, кажется, никого не разбудила. Но она совсем не представляла, в какую сторону двигаться и далеко ли до города. Вчера на джипе они добрались минут за двадцать. Сколько же это километров? Тридцать? Сорок? Во всяком случае ехали они на большой скорости и по пустынной дороге. И в какую сторону идти? Направо или налево?

Сориентировавшись по следу от колес, Катя пошла направо.

Вдоль дороги тянулся лес. Безопаснее, конечно, пробираться лесом. Если обнаружат, что она сбежала, и пустятся в погоню, здесь ее будет найти сложней. Но с другой стороны, на дороге может повезти с попуткой, да и идти по глубокому следу, сквозь деревья, очень трудно, и заблудиться недолго. Что же выбрать?

Спрятавшись между деревьями, Катя оглянулась на дом. Ни звука, ни движения – дом крепко спал и не догадывался, что его предали. Ну что ж, прекрасно. Самое главное сделано, а до города так или иначе она доберется.

Немного подумав, Катя выбрала промежуточный вариант: идти лесом, но у самой дороги. Если появится попутка, она сможет быстро добежать, если увидит джип Рената – спрячется в глубине леса.

Уже совсем рассвело. Дорога просматривалась прекрасно. Правда, и ее с дороги легко можно было заметить, и следы, которые тянулись за ней неровной бороздой.

Сначала Катя почти бежала, утопая по колено в снегу. Но минут через двадцать настолько выбилась из сил, что пошла очень медленно, еле-еле переставляя ноги. А еще через час в изнеможении свалилась на снег. Если так пойдет и дальше, до города она доберется не раньше вечера, а это будет уже слишком поздно, непоправимо поздно.

За все это время не проехало ни одной машины. Оно и понятно – утро первого января, кому взбредет в голову куда-то ехать после бурной праздничной ночи? Все отсыпаются, раньше обеда и на улицу-то никто носа не высунет.

Интересно, как там Вадим? Чем для него оказалась эта ночь? Может, ей и торопиться уже никуда не надо.

Сколько еще осталось? Наверное, много, очень много. Не дойти, не успеть в любом случае. Она и прошла-то всего ничего, километров десять, не больше, а уже совершенно устала. Безумная идея – отправляться пешком в такую даль по глубокому снегу.

Опять накатилась сонливость. Глаза закрываются сами собой, и звуки «плывут».

Звуки? Какие здесь могут быть звуки, кругом только лес и тишина, тишина. Даже ворон почему-то не слышно. Видно, снова она начала засыпать. Но вот это уже последнее дело – спать на снегу.

Катя приподнялась на локте – звук не ушел, наоборот усилился. Ровное гудение. Гудение мотора! Ну конечно! Надо же было так отупеть от усталости, что совсем забыть об опасности. Это может быть погоня за ней.

Но может быть и спасение.

Спрятавшись за дерево, Катя изо всех сил стала всматриваться в далекую чернеющую точку на дороге. Машина приближалась. И это был не джип Рената. Неужели попутка?

Обрадовавшись, Катя побежала к дороге и замахала руками. Машина была уже метрах в десяти от нее. Такси. На такую удачу она и не рассчитывала.

– Здравствуй ж… Новый год! – таксист распахнул переднюю дверь. – Как это ты, милая моя, здесь оказалась, в такой глухомани?

– Да так получилось, – Катя забралась в машину. – До города подбросите?

– До города это понятно. А там-то тебе далеко?

– На Садовую, если можно.

– Можно.

Нет! Вот черт! Домой-то как раз нельзя. Если где ее и будут прежде всего искать, так это там. Но как же тогда?

До сих пор Катя не думала, что делать дальше. У нее не было никакого определенного плана – просто добраться до города и спасти Вадима. Как спасти? Она не знала.

А в самом деле, как? Пойти в милицию и все рассказать? Глупо и совершенно бесперспективно. В лучшем случае ей не поверят, в худшем – обвинят в соучастии и тоже закроют. На время закроют, пока ее не разыщет Ренат, а потом передадут ему с рук на руки. Даже если это окажутся не те менты, с которыми он договаривался, все равно, заплатит, и любые менты станут теми.

Нужно найти Игоря. Наверное, он уже вернулся от своего Володьки, отсыпается дома, у него сегодня выходной, как и у всех. Если только и его не забрали, Миша знал, что с Вадимом был Игорь, значит, и Ренат знал. Тогда он ментам почему-то не сказал, но мог сказать позже.

Что в таком случае делать? Искать Володю? Где его искать? Все, что она о нем знает, это то, что он друг и непосредственный начальник Гаврилова, даже фамилии его не знает, даже отчества. И не видела его никогда. На работе его не найти – выходные, адреса его не дадут.

Одна надежда, что с Игорем ничего не случилось и он дома. Надо и ехать прямо к нему, он разберется, что делать. Все-таки кое-какие доказательства у Игоря уже есть, да и в ментовке он свой человек, такому проще объясниться.

Да и не нужны какие-то особые доказательства, раз Михаил жив. Нужно только его задержать и представить в наличии. Убит его брат, который никакого отношения не имеет ни к ней, ни к Вадиму. Сразу отпадает главный аргумент, что убийство совершено из ревности. Какая может быть ревность к человеку, абсолютно постороннему? Наличие Миши и есть доказательство. Даже если из Вадима уже выбили «признание», оно становится недействительным. В чем он признался? В том, что убил Михаила? Но ведь вот он, Михаил, жив-здоров и довольно упитан.

Жив-здоров. Это конечно. Но если Гаврилова нет? Пока она разыскивает Володю, сто лет пройдет, Михаил вместе с Ренатом уже уедут из страны, под другими фамилиями, в другом обличье. И тогда ищи-свищи их. Никаких свидетелей, никаких доказательств.

Между тем они проехали пост ГАИ, замелькали знакомые улицы. Катя вдруг сообразила, что у нее нет с собой ни копейки денег. Домой, на Садовую, возвращаться было опасно, но другого выхода она не видела.