— Я догадываюсь. Там же, где алмазы.

— Ты вспомнила?

— Кое-что я действительно вспомнила, — поморщиласья. — Но дело даже не в этом. У меня было много времени, чтобыпроанализировать ситуацию. Искандер провожал отца на эту встречу, уже зная, чтоон не вернется, потому что чувствовал: отец из другого теста, его не купишь ипустыми словами от него не отделаешься. Отец не мог никому здесь довериться.Только мне. Вечером, накануне его отъезда, у нас произошел разговор. Скажучестно, я сомневалась в его правоте, Искандер очень ловко выступал в ролигероя-бессребреника. Но прав оказался отец. Однако те, кто поджидал его здесь,просчитались. Они избавились от тела и объявили отца предателем, похитившималмазы. Главная проблема не была решена, оттого-то им нужна была я. Твой братхотел получить алмазы, продажная публика из спецслужб — разоблачающую ихдискету. Возможно, они действовали сообща, а возможно, врозь… Но твоего братаРябов знал и очень не хотел, чтобы я об этом догадалась. Причина одна — ихслишком многое связывало.

— И что теперь? — помолчав, задал вопрос мой муж.

— Я заберу дискету и передам ее…

— Кому? — засмеялся он.

— Не знаю, — честно ответила я. — Но людидолжны…

— Какие люди? — зло спросил он. — Нашахозяйка? Ее брат? Тетя Маша где-нибудь в Барнауле? Это так глупо рисковатьжизнью ради… извини, — передернув плечами сказал он. — Извини.Конечно, ты права, а я нет. Ты думаешь о том ужасе, что здесь творится, а ятолько о том чтобы несколько лет пожить счастливо. Маленькое глупое счастье,дом на берегу моря и никакой стрельбы и глобальных проблем. И не надо по утрамспасать мир для того, чтобы к вечеру с прискорбием констатировать: как многодерьма в этом самом мире.

— Я не прошу тебя идти со мной, — сказала я,прекрасно зная, что он ответит.

— Не болтай глупостей. Конечно, я пойду с тобой… Мысунем голову в петлю, и очень возможно, что нам не повезет. Но ведь другоговыхода все равно нет?

— Нет, — кивнула я.

— Отлично. Тогда мне стоит навестить одногочеловека. — Он поднялся со скамьи и уже сделал шаг, когда я схватила егоруку.

— Там алмазы.

— Ты все перепутала, — усмехнулся он. —Алмазы интересовали моего брата. — И ушел.

Рано утром мы загружали в машину два тяжеленных рюкзака.

— Большую часть пути придется идти пешком, —заметила я. — На машине не проехать, там сплошь патрули.

— Ты сможешь найти место? — как бы между прочимпоинтересовался Андрей.

— Смогу.

— У меня есть хорошая карта…

— Она вряд ли понадобится, я провела там три года иуспела облазить эти горы вдоль и поперек.

— Ты так и не сказала, что мы будем делать потом.

— Не люблю загадывать. Сделаем дело, там посмотрим.

После полудня, преодолев горный перевал, мы выехали кпоселку и в нескольких километрах от него укрыли машину. Затем наскороперекусили и стали готовиться к походу. Я переоделась и занялась оружием, ужене удивляясь, как привычно действуют мои руки, автоматически, вроде бы безвмешательства сознания, и тут поймала на себе взгляд мужа: держа на коленяхавтомат, он смотрел на меня со странной смесью жалости и отчаяния. Я опустилаголову.

— Малоприятное зрелище, верно? — все-таки неудержавшись, спросила я.

— Что? — вроде бы не понял он.

— Женщина-убийца, что может быть отвратительнее?

— Я люблю тебя, — помедлив, сказал он, а черезполчаса мы стали подниматься по склону. До темноты преодолели сорок километрови встали на привал, огонь не разжигали, до базы боевиков отсюда было километровтридцать, и следовало соблюдать осторожность.

С первыми лучами солнца мы тронулись в путь. Я шла впереди.Самый трудный участок тянулся километров десять, на него мы потратили околотрех часов. Места были глухие и труднопроходимые, я изрядно вымоталась. За всеэто время мы не встретили ни единой души. Возможно, нам просто везло. Я поопыту знала, что везение обычно бывает недолгим, и чем ближе мы подбирались кнамеченной цели, тем настороженнее я становилась.

— Привал? — спросил Андрей, наблюдая за мной;дважды за последние несколько минут я умудрилась оступиться, рубашка намокла отпота и липла к телу. Я сняла кепку, вытерла ею лицо и кивнула:

— Десять минут. — Села, привалившись спиной когромному валуну, и блаженно прикрыла глаза.

— Устала? — спросил Андрей.

Меня поразил его голос, в нем не было озабоченности, тольконежность, и на мгновение мне показалось, все можно вернуть: нашу прежнюю жизньвдвоем, в которой один день так похож на другой, заботы, домашние хлопоты идаже мечту о ребенке…

— Нет, — не открывая глаз, ответила я. — Сомной порядок. Выгляжу, должно быть, паршиво, но на самом деле все совсемнеплохо. Я успела отвыкнуть от таких походов…

— Мы могли бы быть очень далеко отсюда, — неудержавшись, напомнил он, а я едва заметно усмехнулась. Потом резкоподнялась. — Ровно десять минут, — сказал Андрей, взглянув на часы.

— У меня внутри будильник, — попробовалаотшутиться я и указала рукой на ближайшую вершину. — Вон туда мы должныподняться.

— И что там?

— На той стороне база. Сейчас все сам увидишь.

На вершину мы поднимались очень осторожно, опасаясьсюрпризов, но их не было.

— Все чересчур просто, — проворчал мой муж,устроился за нагромождением камней и поднял бинокль. Потом передал егомне. — Похоже, базу покинули.

— Точно, — согласилась я, минут десять понаблюдавв бинокль.

— Что бы это значило?

— У меня два варианта. Первый: Искандер не захотелрисковать и ликвидировал базу.

— Допустим. А второй?

— Второй ещё проще: нас ждут.

— Отлично, я знаю только один способ проверить:спуститься вниз.

— Без надобности, — покачала я головой, вызвав уАндрея недоуменный взгляд, потом ткнула пальцем вниз. — Вон там, в парекилометров от базы, есть колодец, давно заброшенный…

— Дискета там? — нахмурился он.