— По-моему, кто-то обещал беречь это тело.

— А что плохого я ему делаю? Можешь поверить,организм в полном восторге.

— Ну-ну, — неопределенно отозвалась Светлана.— Потом поинтересуйся у Ольги, как она бережет фигуру.

Я заколебался, но все-таки разрезал очереднуюбулочку на половинки и щедро намазал вареньем.

— А кому пришла в голову эта гениальная идея,спрятать тебя в женском теле?

— Кажется, шефу.

— Не сомневалась.

— Ольга его поддержала.

— Ну еще бы: Борис Игнатьевич для нее царь ибог.

В этом я слегка сомневался, однако промолчал.Светлана встала, пошла к шифоньеру. Открыла, задумчиво посмотрела на вешалку.

— Халатик наденешь?

— Чего? — я поперхнулся булочкой.

— Так и будешь ходить по дому? Эти джинсы натебе лопаются. Неудобно же.

— А какой-нибудь спортивный костюм найдется? —жалобно спросил я.

Светлана насмешливо глянула на меня, потомсмилостивилась:

— Найдется.

Честно говоря, подобный костюм я предпочел быувидеть на ком-нибудь другом. На Светлане, например. Коротенькие белые шорты иблузка. То ли в теннис играть, толи трусцой бегать.

— Переодевайся.

— Света, я не думаю, что мы проведем весьвечер в квартире.

— Ничего. Все равно пригодится, значит, надопроверить, подходит ли размер. Одевайся, я пока схожу, чай подогрею.

Светлана вышла, а я торопливо стянул джинсы.Начал расстегивать блузку, путаясь в незнакомых, слишком тугих пуговицах, потомс ненавистью посмотрел на себя в зеркало.

Симпатичная девушка, что ни говори. Прямо хотьфотографируй для журнала мягкой эротики.

Торопливо переодевшись, я уселся на диван. Потелевизору шла мыльная опера — поразительно, что Светлана включила этот канал.Впрочем, по остальным, скорее всего, то же самое.

— Прекрасно выглядишь.

— Света, ну не надо? — попросил я. — И безтого тошно.

— Ладно, прости, — легко согласилась она,усаживаясь рядом. — Так что нам необходимо делать?

— Нам? — с легким нажимом повторил я.

— Да, Антон. Ты же не зря пришел ко мне.

— Тебе я должен был рассказать, в какиенеприятности влип.

— Допустим. Но раз шеф, — слово «шеф» Светланаухитрилась произнести чрезвычайно вкусно, с уважением и с иронией одновременно,— позволил тебе раскрыться передо мной, значит, я должна тебе помочь. Хотя быпо велению судьбы, — не удержалась она.

Я сдался.

— Мне нельзя оставаться одному. Ни на минуту.Весь план строится на том, что Темные сознательно жертвуют своими пешками, либоуничтожают их, либо позволяют умереть.

— Как в тот раз?

— Да. Именно. И если эта провокация направленана меня, то сейчас произойдет еще одно убийство. В тот момент, когда у меня,ну, по их мнению, конечно не будет алиби.

Светлана смотрела на меня, подпирая подбородокруками. Медленно покачала головой:

— И тогда, Антон, ты выскочишь из этого тела,как чертик из коробочки. Окажется, что ты никак не мог совершать эти серийныеубийства. Враг посрамлен.

— Ага.

— Ты извини. Я ведь совсем недолго в Дозореможет быть, чего-то не понимаю.

Я насторожился. А Светлана, замявшись насекунду, продолжила:

— Вот когда все случилось со мной. Ведь кактогда было? Меня пытались инициировать Темные. Они знали, что Ночной Дозорзаметит это, и даже выяснили, что ты можешь вмешаться и помочь.

— Да.

— Поэтому была разыграна комбинация, сжертвованием нескольких фигур, с созданием нескольких ложных центров силы. ИНочной Дозор поначалу пошел на поводу. Если бы шеф не затеял свою контригру,если бы ты не стал переть вперед, ни на что не обращая внимания…

— Ты была бы сейчас моим врагом, — сказал я. —Училась бы в Дневном Дозоре.

— Я не о том, Антон. Я благодарна тебе, всемуДозору благодарна, но тебе — в первую очередь. Только я сейчас не о том. Тыпойми: то, что ты рассказал, столь же правдоподобно, как та история. Ведь каквсе четко складывалось? Парочка вампиров-браконьеров. Мальчик с высокимиспособностями Иного. Девушка с сильным проклятием. Глобальная угроза длягорода.

Я не нашелся, что ответить. Смотрел на нее ичувствовал, как щеки заливает краска. Девушка, которая и треть курса-то еще непрошла, новичок в наших делах, раскладывает передо мной ситуацию так, какдолжен был бы разложить я.

— Что сейчас происходит? — Светлана моихтерзаний не заметила. — Серийный убийца, уничтожающий Темных. Ты оказываешься всписке подозреваемых. Шеф немедленно делает хитрый ход: ты с Ольгой меняешьсятелами. Да, но насколько этот ход хитрый? Я так понимаю, что практика обменателами — весьма распространена. Борис Игнатьевич ее недавно применял, ведьверно? Он когда-нибудь использовал один и тот же прием два раза подряд? Противодного и того же противника?

— Не знаю. Света, детали операций мне несообщают.

— Тогда подумай головой. И еще. Да неужелиЗавулон такой мелкий, мстительный истерик? Ему ведь сотни лет, точно? ОнДневным Дозором руководит давным-давно. Если этот маньяк…

— Дикарь.

— Если Дикарю и впрямь несколько лет позволяютрезвиться на улицах Москвы, готовя провокацию, то станет ли начальник ДневногоДозора тратить его на такую мелочь? Извини, Антон, но ведь ты и впрямь — цельне слишком крупная.

— Я понимаю. Я маг пятого уровня официально.Но шеф сказал, что на самом деле могу претендовать на третий.

— Даже с учетом этого.

Мы посмотрели друг другу в глаза, и я развелруками:

— Сдаюсь. Светлана, наверное, ты права. Но ярассказал то, что знаю. И никаких других вариантов не вижу.

— Значит, будешь подчиняться распоряжениям?Ходить в юбке, ни на минуту не оставаться в одиночестве?

— Вступая в Дозор, я знал, что теряю частьсвободы.