— Я не смогла этого сделать, — сказалаСветлана. — Гесер, простите. Я не смогла.

— Ты и не могла, — ответил я. — Да и не должнабыла…

Я раскрыл ладонь. Посмотрел на маленькийкусочек мела, который в моих руках стал просто мокрым и липким кусочком мела.Заточенным с одной стороны. Неровно сломанным с другой.

— Давно понял? — спросил Гесер. Подошел, селсо мной рядом. Его щит раскинулся над нами, и рев урагана стих.

— Нет. Только что.

— Что происходит? — выкрикнула Светлана. —Антон, да что происходит?

Ей ответил Гесер.

— У каждого своя судьба, девочка. У кого-то —править чужие жизни или ломать империи. У кого-то — просто жить.

— Пока Дневной Дозор ждал твоих действий, —пояснил я. — Ольга, взяв вторую половинку мела, переписала чью-то судьбу. Так,как хотелось Свету.

Гесер вздохнул. Протянул руку, коснулся Егора.Мальчик зашевелился, пытаясь подняться.

— Сейчас, сейчас, — ласково сказал шеф. — Всеуже кончилось, заканчивается.

Я обнял мальчика за плечи, положил его головусебе на колени. Он снова затих.

— Скажи, зачем? — спросил я. — Если ты всеравно знал все наперед?

— Даже мне не дано знать все.

— Зачем?

— Да потому, что все должно было бытьестественно, — с легким раздражением ответил Гесер. — Только так Завулон могповерить в происходящее. И в наши планы, и в наше поражение.

— Это не весь ответ, Гесер. — Я посмотрел емуи глаза. — Далеко не весь!

Шеф вздохнул:

— Хорошо. Да, я мог сделать и по-другому.Светлана стала бы Великой Волшебницей. Вопреки своему желанию. Егор, вопрекитому, что Дозор и так ему задолжал, превратился бы в наш инструмент.

Я ждал. Очень хотелось знать, скажет ли Гесервсю правду. Хоть однажды.

— Да, я мог сделать и так. — Гесер вздохнул. —Вот только, мальчик мой… Все, что я делал, помимо великой борьбы Света и Тьмы,все, что я делал в двадцатом столетии, было подчинено одному, разумеется, не вущерб делу…

Мне вдруг стало его жалко. Нестерпимо жалко.

Может быть, первый раз за тысячу лет ВеликийМаг, пресветлый Гесер, истребитель чудовищ и страж государств, вынужден былсказать правду до конца. Не такую красивую и возвышенную, как та, которую онпривык говорить.

— Не надо, я знаю! — крикнул я. Но Великий Магпокачал головой:

— Все, что я делал, — отчеканил Гесер, — былоподчинено еще одной цели. Вынудить руководство полностью снять с Ольгинаказание. Вернуть ей все силы и позволить вновь взять в руки мел Судьбы. Онадолжна была стать равной мне. Иначе наша любовь была обречена. А я люблю ее,Антон.

Светлана засмеялась. Тихо-тихо. Я подумал, чтоона даст шефу пощечину, но, наверное, я до сих пор ее совсем не понимал.Светлана опустилась перед Гесером на колени и поцеловала его правую руку.

Маг вздрогнул. Он словно утратил своибесконечные силы: защитный купол стал дрожать и таять. Нас вновь оглушил ревурагана.

— А судьбу мира снова будем менять? — спросиля. — Помимо наших маленьких личных дел?

Он кивнул. И спросил:

— Ты не рад этому?

— Нет.

— Что ж, Антон, нельзя ведь выигрывать вовсем. И мне это не удавалось. И у тебя не получится.

— Знаю, — сказал я. — Конечно же, знаю, Гесер.Но все равно этого так хочется.

В тексте книги использованы фрагменты из песенгрупп «Пикник», «Воскресение», «Сплин», «Blackmore's night».

Январь-август 1998 года.

Москва.