Дело не только в скандале, а в том, что он по-прежнему помнит ее сладкие губы и мягкое тело.

– Это не все, – сказал помощник.

Кто бы сомневался! Ты пашешь, как раб, на свою страну по двадцать часов в сутки, а когда ты впервые за четыре года делаешь что-нибудь в своих целях, журналисты оказываются тут как тут.

Идрис вздохнул и провел пальцами по волосам:

– Принцесса Жизлан?

Он просмотрел заголовок на следующей странице: «За двумя зайцами: будущая жена и любовница шейха живут в одном городе».

Идрис тихо и грубо выругался. Под заголовком была фотография, на которой его сняли с Жизлан на приеме в посольстве. Рядом был его снимок с Арден, они целовались.

Он почувствовал жар в паху. Даже сейчас, когда ему угрожает катастрофа, он бурно реагирует на англичанку, которую должен был забыть четыре года назад. Она была пылкой, очаровательно откровенной и естественной. Она желала самого Идриса, а не его богатство и связи.

Отодвинув от себя планшет, он вскочил на ноги и отошел от стола.

Он понимал, что поставил Жизлан в ужасное положение.

– Соедините меня с принцессой. – Идрис обернулся. – Нет. Позвоните ее секретарю и попросите о встрече. Я сразу приеду к ней в отель.

Ашар не двигался:

– Это не все.

– Как не все? Что еще? – Он с такой силой сжал зубы, что побоялся, как бы они не раскрошились.

Идрис не помнил, сколько раз твердил себе, что он не похож на своего покойного дядюшку, который тратил все свое время и энергию на бесконечных любовниц. И не похож на своего отца, чей разврат разрушил его семью и лишил уважения народа. Идрис с гордостью посвятил себя своему народу, ставя долг превыше удовольствия. Его запланированный брак с Жизлан принесет благо обоим народам. Идрис хотел подражать своему деду – единственному порядочному человеку в его семье. Старик стал исключением из шести поколений распутников. Но теперь все планы Идриса летят к чертям!

– Вы должны посмотреть это до разговора с принцессой.

Выражение лица Ашара было таким же трагичным, как в тот день, когда Идрис вернулся домой и нашел своего дядюшку на смертном одре.

Идрис протянул руку к планшету:

– Покажите.

Ашар открыл другую страницу, а затем передал планшет Идрису, слегка от него отвернувшись.

Идрис нахмурился. Он чувствовал себя так, будто Ашар пытается не влезать в его личную жизнь. Как только он посмотрел на страницу, ему показалось, что земля ушла у него из-под ног.

На этот раз под заголовком было три фотографии. На одной кузен Идриса, Хамид, входил в академию с портфелем в руке. На другой был Идрис в традиционных одеждах во время какого-то общественного мероприятия.

На третьей фотографии Арден Уиллс держала на руках малыша.

Идрис посмотрел на ребенка, который бросал хлеб уткам. У малыша был золотистый цвет лица, блестящие черные волосы и карие глаза.

Ребенок был очень похож на Идриса.

И на Хамида.

Идрис попытался прочесть надписи под фотографиями, но перед глазами плясали черные точки. Он моргнул и приказал себе сосредоточиться. Арден на фото лучезарно улыбалась ребенку, который, в чем Идрис не сомневался, был потомком королевской семьи Захрата.

Идрис рухнул в кресло.

Сколько лет ребенку? Два? Три?

Возможно, это его ребенок…

От шока он не мог соображать. Ему следовало как-то уладить предстоящий конфликт и поговорить со своей невестой, но вместо этого он таращился на фотографию.

Отчасти он собирался жениться, чтобы родить наследника, но отцовство диктовалось политической необходимостью, а не искренним желанием. Отец Идриса почти не уделял ему внимания, поэтому он не знал, какие отношения должны быть между отцом и ребенком. Он предполагал, что его жена возьмет на себя ведущую роль в воспитании детей.

Но, глядя на смеющегося малыша на фото, который мог быть его ребенком, Идрис испытал непривычное желание его защищать.

– Мальчик или девочка? – спросил он.

– Мальчик. Она назвала его Дауд.

Арден не дала ребенку английское имя, а это о многом говорит.

– Дауд. – У Идриса чаще забилось сердце.

Он не понимал, почему она не сообщила ему о ребенке.

Не следует забывать, что ребенок может быть не от него. Он помнил, как на приеме в посольстве Хамид говорил, что в его жизни появилась «особенная женщина». Кроме того, Арден живет с ним под одной крышей.

Тем не менее, если Хамид отец, почему он не объявил этого ребенка своим собственным? Пусть Хамид унаследовал от предков стремление к разврату, он довольно серьезный человек. Он не уклонился бы от ответственности, особенно если бы был неравнодушен к Арден.

Идрис смотрел на пухлые щеки ребенка и его широкую улыбку и пытался узнать правду.

Он уронил планшет на стол и провел рукой по лицу.

Неужели он хочет скандала из-за внебрачного ребенка? Ребенка, первые годы жизни которого он пропустил.

Идрис набрал телефонный номер Хамида – его звонок переключился на голосовую почту. Он поздно вспомнил, что его кузен должен был улететь на научную конференцию в Канаду. Вероятно, сейчас он в воздухе и читает любимые журнальные статьи.

Идрис повернулся к Ашару:

– Что-нибудь еще?

Губы Ашара дрогнули, но не от улыбки.

– Этого недостаточно?

– Более чем достаточно. – Идриса ждет скандал в Лондоне и, несомненно, у себя на родине, а также на родине Жизлан. – Соедините меня с номером принцессы. И отправьте охрану к дому моего кузена. Я хочу знать, что происходит.

Пока выясняется, от кого родила Арден, Идрис обязан обеспечить безопасность ей и ребенку и оградить от назойливых папарацци.

– Узнайте, в котором часу мой кузен будет в Канаде. Я хочу поговорить с ним, как только он приземлится.

Арден проигнорировала стук в дверь и прибавила звук телевизора, чтобы Дауд лучше слышал музыку своей любимой детской программы. Он сидел, смотрел на экран как зачарованный, подпрыгивал и хлопал в ладоши в такт музыке.

Когда журналисты окружили дом, мальчик расплакался, проснувшись от шума их голосов, постоянно звонящего телефона и стука в дверь. Арден была вне себя от злости, потому что их даже сейчас не оставляли в покое.

Она вежливо попросила журналистов не мешать им и отказалась давать интервью. Но этого оказалось недостаточно. Они желали увидеть Дауда.

Она не могла допустить, чтобы эти грифы кружили над ее драгоценным мальчиком. Они окружали ее, пытаясь проникнуть в квартиру. Она в ужасе захлопнула перед ними дверь, у нее вспотели ладони.