Подумала она и о том, как ему удалось догадаться о ее смятенных чувствах? Неужели он читал ее как открытую книгу? Эта мысль заставила Кэт вздрогнуть. Только этого не хватало!

Как бы ей справиться с внезапно вспыхнувшими в ней чувствами? Неужели Михаил заставит ее почувствовать себя так, словно она очутилась в ловушке? И это в собственном доме! Из ее поведения напрашивался один вывод. Ее гормоны по-прежнему способны влиять на ее жизнь. Михаил назвал ее «красивой женщиной» — и эти слова упрямо продолжали крутиться у Кэт в мозгу.

«Должно быть, потому, — с кривой усмешкой подумала она, — что любой женщине, независимо от возраста, приятно слышать такой комплимент, пусть даже и лживый. Только что же Михаил пытался этим достичь? — ломала голову Кэт. — Не мог же он принять меня за легкодоступную женщину!»

По убеждению Кэт, только женщина легкого поведения станет целоваться с незнакомцем.

В дверь кухни постучали. Подняв голову, она увидела Луку. Он стоял в дверях, прислонившись к дверному проему. В руке у него была врученная ею палка. Кэт словно громом поразило. Задумавшись о Михаиле, она совсем забыла о третьем госте в ее доме!

— Извините, что мешаю, но…

— Нет, это я прошу прощения! У меня совсем вылетело из головы, что я не показала вам вашу комнату. — Кэт говорила и одновременно мыла руки.

— Я уснул в кресле, — сообщил Лука, тяжело шагая рядом с ней. — Никогда в своей жизни я еще так не уставал, а Миша даже не вспотел, хотя последнюю милю он фактически нес меня на себе. Не могу поверить, что этот уик-энд был моей идеей…

— Вы же не виноваты в том, что подвернули ногу! — утешила его Кэт. — Такое могло случиться с любым.

Пройдя по холлу, она взяла оставшийся там лежать единственный рюкзак. Остановившись у комнаты, которая предназначалась для Луки, она открыла дверь.

Атмосфера за столом на кухне царила довольная напряженная, Кэт изо всех сил игнорировала сидящего в кресле Михаила. Кажется, ее ужин им понравился — все трое мужчин ели со здоровым аппетитом. Впрочем, вполне могло статься, что все были просто зверски голодны. Когда она подала на десерт яблочный пирог и мороженое, ее наградили комплиментами.

Кэт действительно замечательно готовила. Михаил, никогда прежде не считавший это качество особым талантом, был вынужден пересмотреть свою точку зрения. Впрочем, сделал он это крайне неохотно. И впервые в жизни он ел на кухне. С другой стороны, это к лучшему. Ему представилась возможность узнать жизнь обыкновенных людей изнутри.

К тому же ужин на кухне предоставил ему возможность беспрепятственно смотреть на хозяйку и любоваться ловкими движениями ее тонких рук и блеском волос. Вообще-то она была не в его стиле. И этот факт, как и ее деланное равнодушие, начинал раздражать его все больше и больше. Но он не скрывал от себя, что эта женщина произвела на него неизгладимое впечатление. Внутри у него горел вулкан эмоций, который разгорался все ярче и сильнее, так как Кэт вела разговор с его другом.

— Чем вы занимаетесь, живя в такой глуши? — вдруг неожиданно перебил ее Питер Грегори. — Вы вдова?

— Я никогда не была замужем, — ровно ответила Кэт: она привыкла слышать этот вопрос из уст многих своих гостей. — Мой отец оставил мне в наследство этот дом. Превратить его в пансион показалось мне неплохой идей.

— А мужчина в вашей жизни есть? — продолжал допытываться у нее Питер Грегори.

Он смотрел на нее с выражением, которое ей не понравилось.

— Извините, но это вас не касается, — все так же спокойно ответила Кэт, решив пресечь какие бы то ни было попытки покопаться в ее личной жизни.

* * *

«Другой мужчина? Почему это не пришло мне в голову раньше? Она не могла быть откровенной со мной, если в ее жизни есть другой мужчина».

Эта мысль показалась Михаилу странно неприятной. У него даже пропал аппетит. Теперь он чувствовал злость и раздражение. И это было так на него не похоже! Обычно он хорошо держал себя в руках.

«Может, это оттого, что я оказался в таком замкнутом пространстве?» — предположил он.

Он резко встал:

— Я вернусь к машине и заберу наши телефоны. Оставить их там было не самой удачной идеей, Лука.

Его злость на обстоятельства, на возникшую ситуацию, на Кэт, на чувства, которые она в нем вызывала, наконец прорвалась наружу.

— Ты не можешь туда вернуться! — запротестовал Лука. — На улице метет, а машина осталась черт знает где.

— Я бы вернулся за телефонами раньше, если бы ты не оступился, — взяв себя в руки, уже куда спокойнее заметил Михаил.

Кэт охватило искреннее беспокойство за Михаила. Пока она некоторое время колебалась, Михаил надел водонепроницаемую куртку и открыл входную дверь.

Кэт устремилась за ним.

Снег валил тяжелыми, быстро падающими хлопьями. Дорогу за воротами совершенно замело. Михаил уже готовился выйти на улицу с видом, словно он собирался прогуляться в освещенном солнцем парке, когда Кэт оказалась рядом с ним. Схватив его руку, она воскликнула, не думая ни о каких приличиях:

— Не будьте идиотом! Глупо рисковать своей жизнью ради телефонов.

— По-вашему, я идиот? — отрывисто осведомился он, желваки заходили на его скулах. Его красивое лицо скривилось. — И не стройте из себя трагическую фигуру — еще никто не умирал, пройдясь по снегу.

— Если бы у меня не было сердца, я бы с радостью предложила вам такую прогулку, — съязвила Кэт. — В самом деле, подумаешь — обморозиться, заблудиться и, возможно, умереть от переохлаждения! — Кэт недоверчиво покачала головой.

Надо же ей было встретиться с королем идиотов! Что только Михаил о себе возомнил? Она уже признала, что он не совсем обычный человек, но должна же у него быть хоть крупица здравого смысла!

— Я не собираюсь умирать, — с сардонической улыбкой заметил Михаил. В его глазах появилась презрительная усмешка. — Я тепло одет, здоров и тренирован. И отлично понимаю, что собираюсь делать.

— Что-то я в этом сильно сомневаюсь, — с вызовом заявила Кэт. — Не вы ли совсем недавно спрашивали у меня, развернув карту, где мы находимся? Задействуйте хоть немного свои извилины, — посоветовала она.

Михаил стиснул зубы. Да уж, Кэт его поймала, ничего не скажешь. Он ведь действительно просил ее показать на карте, где они находятся. Просто Кэт не знала, что он преследовал совсем другие цели. И сейчас Михаил никак не ожидал от нее такого командования. Она, можно сказать, орала на него! Михаил не мог припомнить, чтобы его одергивали и уж тем более кричали… «Впрочем, — признал он, — норов ей только к лицу: глаза сияют, как изумруды. Ветер развевает темные волосы с рыжеватым отливом».

Кэт была поразительно привлекательна даже для мужчины, который повидал на своем веку слишком много красивых женщин. Его тело снова проснулось.