Николай давно бы покинул душевую, если бы ему не загораживали выход из кабинки.

— Дайте пройти, — буркнул он не слишком любезно, но и без агрессии.

Ему не нужны были неприятности на работе. Ему нужен был стабильный доход, позволяющий отсылать родителям хотя бы триста-четыреста долларов в месяц. До тех пор, пока не подвернется возможность разбогатеть разом.

— А вот не дам, — заявил мужчина, не сдвинувшись с места. — Хочу и буду стоять.

— Вы мне мешаете.

— Так попробуй отодвинь, клоун. Тебе где рыжий парик выдали? В цирке?

Он ошибочно оценил телосложение соперника как хлипкое и с каждой секундой хамел все сильнее. Он мог позволить себе грубость. У него не было ослепшей матери в Праге.

Но и свидетелей у него тоже не было. В душевой находились только они двое. Никто не плескался, не сморкался и не сопел, вытираясь.

Николай распрямил пальцы левой руки и воткнул их под ребра здоровяка, словно собираясь достать до печени. Правая была наготове, когда пронзенный болью противник согнулся в пояснице. Ладонь, развернутая основанием наружу, взлетела вверх — навстречу опускающемуся лбу. Столкновение было почти беззвучным, но оказалось сокрушительным для мужчины. Его зрачки съехались к носу и помутнели. Он сделал попытку завалиться в душевую кабинку, но Николай ему не позволил, опасаясь за сохранность хлипких перегородок. Придержав мужчину за пухлые плечи, он помог ему сохранить равновесие, а потом уже поставил под душ, включив воду похолоднее.

— У гражданина голова закружилась, — пояснил он голому парню, вошедшему в душевую. — Осторожнее с нагрузками нужно, гражданин.

Парень равнодушно прошествовал мимо, давая понять, что не намерен вникать в чужие проблемы.

— Порядок? — спросил Николай у мужчины. — Прояснилось в голове?

Тот с готовностью закивал, роняя на грудь струйки воды, стекающие по мокрому, как бы стеклянному лицу.

— Ну, тогда будьте здоровы, — вежливо попрощался Николай. — Мне пора.

Вернувшись в раздевалку, он оделся в спортивную форму, нахлобучил на голову шлем, прихватил перчатки и вышел. Сегодня на индивидуальные занятия записался только один человек. «Роман, — прочитал он на дисплее. — Бородин».

В груди заныло, как будто Николай пропустил мощный удар в корпус.

«Не может этого быть, — сказал он себе. — Мало ли Бородиных на свете? А Романов вообще как собак нерезаных».

Но он напрасно себя успокаивал. Судьба приготовила ему встречу именно с тем человеком, о котором он сразу подумал. С другом детства Романом Бородиным.

Нет, ощущения его не обманули. Физиономия оказалась именно такой, какой представлялась Роману на ощупь. Типа подушки. Распухшая, как у алкаша после недельного запоя.

— Да-а, — протянула Каринка, заглянувшая в ванную комнату. — Потренировался называется.

— Сам виноват, — сказал Роман. — Надо было шлем не снимать.

На самом деле он был в шлеме. Только надел поздно. Явился бы на спарринг в шлеме, Рахманов бы его не узнал, как он сам не узнал Рахманова.

Пока тот не открыл лицо. Вот же рыжий черт! Отделал Романа, как бог черепаху! Но, в принципе, мог бы и покалечить, а не стал. Отпустил живым.

— Ничего, — сказала Каринка. — До свадьбы заживет.

Было ясно, какую она свадьбу имеет в виду. Ту самую, на которую явится в белом платье, а не в этой затрапезной рубахе с закатанными рукавами. Роман одалживал ее всем девушкам, которые оставались у него ночевать, а потому рубаху приходилось стирать часто. Барышни отлично различают запахи, особенно если речь идет о чужой парфюмерии. У Романа не было ни малейшего желания всякий раз объяснять, кто у него гостил и как долго. Он принимал посетительниц по накатанной, до предела сокращенной программе. Шампанское — секс — скромный завтрак — прощание. Как правило, навсегда.

— Собирайся, — сказал Роман. — Через полчаса выходим.

— Куда же ты с таким лицом? — забеспокоилась Каринка.

Она была явно разочарована. Небось рассчитывала, что ей будет предоставлена возможность продемонстрировать не только сексуальные, но и кулинарные способности. Что она будет, допустим, печь блинчики и скармливать их прямо со сковородки Роману, а он будет охать, ахать, зажмуриваться от удовольствия и мечтать вслух, как славно они заживут вместе, нарожают детишек и будут все вместе сидеть за столом, дружно поглощая завтраки, обеды и ужины. Просто идиллия!

— У меня сегодня новый клиент. Солидный. Банк «Мидас».

Говоря, Роман поворачивал перед зеркалом голову так и эдак, прикидывая, можно ли принять его просто за одутловатого человека. Хотелось верить, что да. Тем более что ни губы не были рассечены, ни брови, да и синяки, кажется, не образовались.

— Что подумают в банке, когда тебя увидят в таком виде?

— Подумают, что программист круглолицый попался, — пошутил Роман. — Да им, по большому счету, плевать. Главное, чтобы им автоматизированную систему наладили и программное обеспечение установили.

— Позвони и скажи, что придешь завтра, — сказала Каринка.

Это был не совет, это больше походило на распоряжение. Она возомнила, что, переспав с Романом, получила на него какие-то особые права.

— Двадцать пять минут на сборы, — отчеканил Роман. — Не задерживай меня, ладно? Не хотелось бы в тебе разочаровываться.

— Тогда пропустишь меня?

Каринка показала глазами на унитаз. Роман пожал плечами.

— Пожалуйста.

— Я классный омлет умею готовить! — крикнула она из-за двери. — С сыром и зеленью. Хочешь?

Все-таки ее не оставляла надежда задержаться в квартире Романа подольше.

— У меня нет ни сыра, ни зелени, — разочаровал он ее.

— Тогда… — начала Каринка.

— И яиц тоже нет, — отрезал Роман. — Перекусишь где-нибудь в кафе.

— Одна? — огорчилась она. — Я думала, мы вместе.

— В другой раз, — пообещал он, точно зная, что другого раза не будет.

Некоторые девушки имеют обыкновение изображать из себя бревно в постели, а утром развивать бурную деятельность, как бы компенсируя свою пассивность. Но такая компенсация не устраивала Романа. И вообще, если честно, то по-настоящему ему было хорошо только с одной девушкой, и происходило это давным-давно.

«Неужели она опять с ним? — спросил себя Роман, уставившись в окно невидящим взглядом. — Нет, им обоим бы гордость не позволила. И если бы Алена была сейчас с Рахмановым, он бы не вскипел так, увидев меня».

Воспоминание о вчерашнем бое заставило его усмехнуться и потрогать кончиком языка шатающийся зуб. Да, нарвался.

Поначалу Роман не узнал Николая Рахманова, даже когда увидел зеленые глаза, посверкивающие в смотровой щели шлема. Ну тренер и тренер, сегодня один, завтра другой. Николай решил походить на бокс, когда обнаружил, что у него появилось брюшко и складки на боках. Купил абонемент на месяц, одолжил у приятеля снаряжение и пошел. Ему с детства хотелось научиться стоять за себя, но затея с боксом все откладывалась и откладывалась по разным причинам, как это часто бывает с нашими начинаниями. Правильные решения принимаются легко, вот только осуществляются со скрипом.