иллюзорным прахом. Обычно вся процедура занимала не более десяти минут. Но здесь и сейчас вообще было не понятно, что происходит. Пришлось отправить сообщение по внутренней связи Инису, проверил активирована ли запись и просто ждал, что же будет дальше. Через пять минут ко мне присоединился друг и глава службы безопасности Осколка в одном лице.

— Что тут у вас? К чему такая спешка? — недовольно произнес Инис, усаживаясь на кресло, — я еще с Миасом не закончил.

— С этой, — я кивнул на молочную пелену тумана, — все пошло не плану, сначала инцидент с Миасом, потом она сама вышла из автобуса, потом мои горе помощники накачали её раствором для стазиса по самые… уши! Пять доз! Я даже не знаю проснется она или нет! Отправил сразу к Оку, может оно подлечит, если она не враждебная. Но есть ощущение, что к нашим задницам приближаются неприятности размером с генерала хаоситов.

— Не поминай всуе, нам еще оживших детских страшилок сейчас не хватало, — Инис устало тёр глаза, — сам знаешь, ждем Конвентов по Кшесам.

— А что с Миасом? — уточнил судьбу мальчишки.

— О, с Миасом интересная история! Он на Источнике готов поклясться, что проверял у неё пульс на шее, чтобы определить по сердцебиению в какую категорию распределять, а когда убирал руку зацепился за какой-то медальон. Да так зацепился, что на всю ладонь получил ожег второй степени. Потом его сначала ударила головой в переносицу девушка, а затем накрыло направленным кинетическим взрывом, после чего он оглох, ослеп и потерял ориентацию.

Я задумался.

— Похоже на действие индивидуального артефакта, заточенного на защиту владельца. А что записи с камер показывают?

Инис хмыкнул.

— Тут ещё интересней. Основная камера, наведённая на неё, закрыта спиной Миаса, грамотно встал. А вот соседние камеры на периферии всё же показывают, что Миас успел пошарить у неё по карманам в поисках ценного, вполне себе цинично и методично собираясь ограбить бессознательного человека. А потом он все-таки решил измерить ей пульс на шее и заметил медальон. Когда решил расстегнуть замок, его и приложили по очереди девушка и сам артефакт. Так что парню светит на перевоспитание к Касиусу, а потом возмещать моральный ущерб потерпевшей.

— Если будет кому возмещать, — я хмуро смотрел на заполненный туманом зал.

— О поверь мне, будет ещё как! Только вот если с ней что-то случится, то ответит весь Осколок перед Ариссой* Сумеречного круга.

Я присвистнул. Там, где вступает в игру политика, степень ответственности резко возрастает.

— Да, нам сейчас ей нечего противопоставить, новый глава молод. Со старым Регулом она была в дружеских отношениях, может и сына не раскатает по старой памяти.

Инис поморщился.

— Я бы на это не надеялся. У них основной принцип круга — «Не навреди», как у земных твоих коллег. А мы сейчас девчонку вогнали в наркотическую кому практически.

Мы удрученно замолчали. Каждый думал о своём. Тем временем туман в зале Ока начал рассеиваться, но артефакт не засиял. Око темнело, покрываясь серебристыми прожилками. От кристалла появились дополнительные жгуты-присоски и впились в тело девушки по основным энергетическим точкам: между глаз, в районе солнечного сплетения, чуть ниже пупка и по ладоням.

Показатели приборов зашкаливали, улавливая запредельную концентрацию Хаоса в зале, но, что странно, Око, наоборот, запитывалось силой девушки. Оно не слабело. Серебристые прожилки одна за одной стекали по жгутам в тело, в ответ в сторону Ока тянулись чернильные кляксы, окрашивая угольной чернотой кристалл. Вокруг девушки образовывался ровный силовой защитный кокон.

— Шиас, скажи, что ты хоть что-то понимаешь. Мы ее хоть не убиваем? — Инис озадачено смотрел на происходящее с Оком.

— Нет, судя по показателям, наоборот, Око вывело её из наркотической комы и энергетического криза, у них произошел равноценный обмен с замещением. Только что можно было предложить Мгле и Хаосу настолько равноценное, что они не взяли ничего лишнего? Мы все знаем условия сделки. Не бывает равноценных обменов.

Тем временем жгуты присоски начали отпадать с тела пациентки. Кроме последнего. Тот расползался по грудной клетке медузой и впитывался под кожу серебристой печатью. Я тихо застонал:

— Черт! Черт! Черт! Вот тебе и равноценный обмен. Мы с тобой будем наблюдать уникальный случай оживания легенды.

— Ты о чём? Она же стабилизировалась, — Инис искренне недоумевал, почему я паникую.

— Хаос отправил своего эмиссара в её тело и энергетическую структуру. Сделка с богами заключена. Печать принята. Если она не выполнит условия, мы получим ещё одну генеральшу Хаоса. И что это будет за генеральша, если она на равных обмен с Оком провела.

Похоже, Иниса основательно пробрало от полученных вводных.

— Нужно срочно собирать совет, и как-то сообщить всё Ариссе Сумеречных. И желательно так сообщить, чтоб наш Осколок не перестал после этого существовать.

*Арисса — верховный титул правительницы Сумеречного Осколка. Сумеречные — межвидовой альянс магически одарённых особей.

Глава 4. Чужие боги нам помогут

Марьям

Прошло порядка получаса с момента, когда я почувствовала себя плохо. Неприятные ощущения нарастали постепенно. Сначала просто кружилась голова. Затем изменилось зрение. В глаза как будто насыпали серебристых блесток. Мир воспринимался в эффекте сепии. Но, в тоже время, окружающее пространство отливало серебром: кресла в автобусе, одежда, даже кожа на руках. Непривычно и завораживающе красиво. Сколько не пыталась проморгаться, но картинка не менялась. Затем начало ломить каждую клеточку тела. Отдельный клубок боли сконцентрировался в районе солнечного сплетения. Если бы не гарантированное ведьмовское здоровье, подумала бы, что да здравствует инфаркт. А так ощущения напоминали незабываемые ночные кошмары, которые мучали меня последний год. По какой-то причине после приезда из Европы нормально спать я почти перестала. С различной периодичностью мне снилось, что я обездвиженная нахожусь в каком-то старинном особняке, а моим телом с изощрённым изяществом развлекается неизвестный мужчина. Я слышу лишь голос. Каждую ночь мне кажется, что я запомню его на всю жизнь, но утром сон стирается из памяти, остаются лишь смутные тени. Сейчас ощущения напоминали один из самых первых кошмаров, в котором я была влюблена в своего мучителя, а он за одну ночь научил меня ощущать мириады оттенков боли. Мысли вяло копошились в мозгу. Сейчас нет возможности проснуться, но радует, что нет и моего ночного мучителя. В какой-то момент голову будто сковал обруч боли, из носа закапала кровь; пришлось откинуться назад, чтоб не испачкаться. Сквозь мутную пелену болезненного сознания почувствовала, что автобус остановился.

Может у меня и