— Может рука Единственной? — высказал предположение мальчик.

— Нет, Шарль, Богиня не вмешивалась, я бы сразу почувствовала. И роща здесь не при чём, она пробудилась в самом конце, — размышляла вслух прорицательница.

— Разве не проще спросить Единственную? — не удержался Шарль.

— Т е б е, наверное, проще, — завистливо протянула волшебница. — Прости, всё время забываю о твоём сане. Ой, чуть было не вылетело из головы! — Судя по звуку, девчонка хлопнула себя по лбу. — Мэр Гренобля послал тебе подкрепление. Две полных сотни конных арбалетчиков и пятнадцать девяток тяжёлой конницы. Наёмники и горожане вперемешку, так что можешь на них рассчитывать, никакой Жюстен не перекупит, как бы ни старался. Ратников провожает весь Гренобль, сегодняшний день объявили праздничным.

— Ты говорила с мэром? — осторожно поинтересовался Шарль.

— Нет, с его племянницей, — небрежно отозвалась девчонка. — Ох, и намучилась я с малышкой, она толком и разговаривать не умеет. Отвлекается, выворачивает слова на свой лад… Четыре раза повторила послание — мэр ублажал малышку конфетами, по одной за каждое слово — прежде чем я разобрала что к чему.

Великий благодарно кивнул. Если дело того потребует, девчонка вмиг передаст послание, достаточно сказать несколько слов.

— В Предгорье тебя хорошо помнят. Пожалуй, даже слишком хорошо, — продолжала болтать девчонка. — В графство Пяти Племён недавно нагрянул — ни за что не поверишь! — Шарль из рода Маршан. Мальчишка созвал большой круг, велел лишить графа доброй половины его владений и отбыл в неизвестном направлении. Самозванца уже нашли, мать привела за ухо, — девчонка с трудом сдерживала смех. — Представление устроил сын старейшины рода, граф в своё время изгнал его отца. Он действительно на тебя похож, иначе бы не сработало. Самозванца несколько раз пороли, но ему как с гуся вода — доволен, что выставил графа на посмешище. Дальше плетей дело не пойдёт, ребёнку всего одиннадцать. В смелости ему не откажешь. Представляешь, явился в замок один-одинёшенек и заставил графа безропотно подчиниться. По настоятельной просьбе матери — она добилась аудиенции у наместника — мальчишку держат в цитадели под охраной гвардейских мечей. Граф рвёт и мечет, поговаривают, уже нанял убийц, так что ребёнку придётся поскучать.

Шарль беззвучно фыркнул. Пожалуй, довольно томить девчонку, а то ещё разобидится.

— Скажи, как тебя зовут? — единым духом выпалил мальчик.

— Догадался, хвала Создательнице! Даниэль! Если честно, я уже потеряла надежду. Тяну время, пытаюсь растормошить, а без всякого толку, ты словно говорить разучился! До встречи, Шарль, мы скоро увидимся, я постараюсь уговорить старших, — вдруг зачастила девчонка.

— Не понял, — нахмурился Великий Колдун.

— Ты что, до сих пор ничего не почувствовал? — искренне удивилась волшебница.

Мальчик пожал плечами, он ощущал неясное дуновение тревоги, не более того.

— Ах да, тебя не учили. Рощи коснулось дыхание Создательницы, значит Богини совсем-совсем р-рядом. — Даниэль чуть заметно заикалась. — Достанется мне на орехи, если помешаю Создательнице, — опасливо пробормотала девчонка. — Слушай, Шарль, ведь Богиня знает, что я… что ты… что мы оба… ну ты понял, Шарль. Мы ещё свидимся, Богиня свидетельница, я упрошу магистра! — выкрикнула Даниэль напоследок.

Щёки мальчика залила краска, глаза радостно заблестели, вот оказывается, как оно начинается. Шарль поспешно зашептал молитву Единственной и закончил именем рыжеволосой девчонки, как и полагалось по ритуалу. Не он первый, не он последний, всеведущая Богиня поймёт и поможет ему разобраться окончательно.

— Ну что, закончили, голубки? — раздался мелодичный женский голос. — Дай волю, проговорили бы до заката. Дети есть дети. Перестань подслушивать, Даниэль, как не стыдно!

— Я б-больше не буду, — боязливо пискнула прорицательница.

— Хотелось бы надеяться. Расскажешь магистру о своём проступке и добавишь, что я велела ему не наказывать тебя слишком строго. Только по честному — от начала и до конца, — внушительно добавила Единственная. — Не волнуйся, Шарль, для неё это дело привычное.

— Сорока горячих достаточно? — обречённо вопросила девчонка.

— Хватит и тридцати, через несколько дней даже сможешь сидеть. — Мальчик постепенно расслабился, беседа с Даниэль похоже забавляла Единственную. — И не вздумай больше подслушивать, я тебя хорошо знаю. Если так и дальше пойдёт, вылетишь из ордена из-за своего неуёмного любопытства.

Ответа не последовало, видно до взбалмошной девчонки дошло, что с Единственной лучше не спорить.

— Меня позвали, Шарль, поверь, время не терпит, — в голосе Единственной звучала тревога.

Вопросы так и вертелись на языке, ещё немного и хлынут потоком, только успевай отвечать, но Великий кое-как удержался, не девчонка же он, в самом деле. Ясно, как день, ясно, как дважды два, сейчас Богине не до него.

— Закрой глаза, Шарль.

Мальчик послушно зажмурился. Долгие мгновения нетерпеливого ожидания и перед внутренним взором Шарля появился золотисто-чёрный свиток. Чёрные буквы на золотистом фоне, ну прямо, как шкура полосатой кошки. Шарль слегка улыбнулся, не оскорбить бы ненароком Единственную. Губы недавнего послушника привычно зашевелились, мальчишка впечатывал в память послание Единственной. К немалому удивлению Шарля, послание, и без того короткое, изобиловало пробелами, порой прямо посреди фраз. О многом приходилось только догадываться. Не иначе работа грешницы Элизабет, а то и нечестивого брата Единственной, не к ночи будь помянут.

Золотистый свиток свернулся в трубочку, в одночасье потерял очертания и превратился в полосатую кошку. Полосатая красавица потянулась, добродушно зевнула и исчезла неведомо куда. Шарль запоздало улыбнулся в ответ.

И это всё? Шарль пожал плечами. Ничего не скажешь, удружила ему Даниэль. И кто её просил подслушивать, девчонка она и есть девчонка.

Шарль молча вскинул меч, то ли отдавая последний салют, то ли ограждая себя от нечисти, и по взрослому неспешно направился к походному трону. Сперва надо вынести приговор, на то он и Великий Колдун. Он уже придумал какой именно, и пусть попробуют ему возразить!

Бледные как полотно, послушники — у младшего до сих пор руки трясутся — подали Великому Колдуну посох правосудия. Как и подобало по ритуалу, Шарль медленно поднял посох.

— Я сумел уберечь душу Гийома, Богиня свидетельница! — горделиво объявил мальчик с высоты трона. — Сейчас душа Гийома на пороге Страны Создательницы. Если будет на то воля Богини, Гийому придётся искупать свою вину в иных воплощениях. Всё лучше, чем томиться в мирах Аримана, — подумал вслух мальчик. — Я не желаю преследовать усопшего, пусть Гийома похоронят достойно, согласно обычаям Предгорья. Да свершится воля Богини!