Добавилось много деталей, но все еще многое было непонятным. Этот еженощный ужас преследовал меня, а утешение я находила в хлопотах по поместью и заботе о близких. — Я справлюсь. Йоллер посмотрел на меня со всей серьезностью и выдал совершенно кощунственное предложение. — Может тебе замуж выйти?

7

— Абсурд! Нелепость! — негодовала я жалуясь Эвану, — Только ты меня понимаешь. Замуж? Замуж…Кому нужнакрестьянка, которую герцог называет своей внучкой? Мы с волком сидели под могучим раскидистым дубом, что находился за конюшней. Для меня это было место уединения. Когда где можно и поплакать и посмеяться, главное — с лучшим пушисто-клыкастым другом. Может все вокруг и забыли кто мы на самом деле, да и мы сами начали забывать, но я помню. Мы простые девчонки с рыночной площади. Сироты, проданные отцом. Столько раз я думала какая будет встреча с ним. Как я презрительно посмотрю ему в глаза. Может быть, даже плюну в его сторону… Но он так ни разу больше не появлялся за все это время. Тот позорный день стал последней нашей сценой в память. Вилма первое время еще бредила мыслью, что хотя бы братьям не плевать, но и они не пылали желанием с нами общаться и никак не осуждали поведение отца. Алва и вовсе ни разу не вспомнила. Слишком маленькой была. Мы бережно хранили обрывки воспоминаний о маме. О тепле и доброте, любви… А я старалась стереть ее слабость. Она так любила отца, что позволяла вытирать о себя ноги. — Не выйду замуж ни-ког-да! Слышишь, Эван, никогда. Никто так со мной не будет поступать. Я не склонюсь ни перед одним мужчиной! Только рука об руку и только по любви, — возможно я и была наследницей поместья и земель, но не дурой. Жёлтые глаза пушистого товарища светились пониманием и любовью. Вот такого нужно выбирать мужа: любящего, преданного, веселого и теплого. Того, кто радуется каждой встрече и спит каждую ночь рядом, стараясь отогнать ночные кошмары. В чью шерсть можно уткнуться и забыть об усталости и грусти. — Вот объясни мне, с чего это дед решил, что мне пора замуж? Может я надоела ему уже? Может мы все ему уже надоели? Он так просто отпустил Вилму… — Простите? — раздалось позади, и я обернулась на мужской голос. Эван недовольно зарычал. Без агрессии, скорее предупреждая, чтобы близко не приближались. Оперевшись о ствол голубоглазый пришелец наблюдал за моими откровениями. — Могу я чем-то помочь? — я встала, как и положено приветствовать путника или гостя. Наличие брюк еще не освобождает от этикета. — Хм… Помочь? Вероятно, Вы здесь работаете, — он окинул взглядом мой наряд, — Проводите же меня и напоите. Наглец! — С чего это я абы кого в дом поведу? Уж простите, мил господин, но представьтесь для начала. — Волф, Нейл Волф, маркиз Волфаргм. Теперь я здесь господин. Вот это поворот. Интересно, а герцог Йоллер знает, что тут не просто наследник, а новый хозяин объявился? — Ну что же, Волф, Нейл Волф, пошли коль не шутишь, — хихикнула я в рукав. Пожалуй оставлю это на потом. Пусть дед повеселится. Дорога не была далекой, поэтому вскоре мы оказались уже на пороге поместья. Всё это время я чувствовала его взгляд на своей пятой точке. Не приятно, но переживу и потерплю, ради того, чтобы лицезреть его лицо при встрече с Йоганом. — Я бы на Вашем месте так не пялилась на местных девушек, — не удержалась я от замечания когда мы уже вошли в дом. Старый герцог в это время любил потягивать травяной сбор с крошечными заварными пирожными в утренней, значит поведу ка я пришлого именно туда. — Я здесь хозяин и смотрю куда, хочу и сколько хочу."Хочуха" не выросла так со мной разговаривать! Но пожалуй потерплю еще минуту. — Морна, — позвала я, та появилась через считанные секунды, — Распорядись, чтобы нашего… хм… хозяина, накормили. Экономка посмотрела на меня как на сумасшедшую, но получив кивок в знак согласия, недоверчиво улыбнулась и подыграла:- Как скаже…те, госпожа Арлайн. Гость окинул меня уже более заинтересованным взглядом. — Надо полагать, Вы любовница моего покойного родственника? Недурно. Вкус у старика, однако, был. Но не слишком молода ли? Я была готова взорваться хохотом. Слезы выступили на ресницах от сдерживаемого порыва. Если поначалу я решила, что дед решил сосватать этого голубоглазого и несколько негодовала, то сейчас комичность ситуации меня просто разрывала на части. Интересно, а с чего он взял, что герцог умер? Он, вроде еще достаточно силен и ловок. К тому же ни сколько не изменился со дня нашей встречи. А прошло добрых десять лет. Вон, недавно с охоты с Креггом притащили тушу оленя. Меткость как в юности — на высоте. — Завидуйте молча, маркиз Волфаргм. — Ну от чего же… И у меня есть к Вам, госпожа Арлайн, предложение. Уверен Вы его оцените, — с издевкой произнес он. — Ни чуть не сомневаюсь, — сил "кокетливо" улыбнуться не было. Тяжело говорить, улыбаться и подавлять спазмы хохота в груди. — Какое еще предложение? — грозно раздалось из приоткрытой двери, но не как ожидалось из утренней столовой, а из более близко находящейся к нам библиотеки. Сейчас не выдержу. Из проёма показался дед. Одетый во все черное, подтянутый, высокий и с абсолютно белыми волосами. Его льдистые глаза застыли на лице мужчины. Ну всё, больше не могу…Я взорвалась громким и отнюдь не девичьим хохотом. От неожиданности Морна, что догнала нас, выронила поднос с угощением. — Как же так… — сетовал визитер. Суровый взгляд герцога Йогана Йоллера мог заморозить океан. Ну что ж, наглец, сейчас тебе предстоит спуститься с небес на землю.

8

— Так кто, говоришь, пустил слух о моей смерти? А он и не говорил об этом, но под холодным взглядом герцога Йоллера вариантов для отказа быть просто не могло. — Вы живы! Радость то какая! До нас дошли сведения, что Вы погибли. — Как? — Болт арбалета или стрела… Уж и не помню. Поместье является наследием рода Волфаргм… — он развел руками. Дед знает свое дело. Не зря пять лет при короне прослужил. Ведет гостя в гостиную, а сам оплетает как паук паутиной, задавая вопросы. Морна уже накрывала на маленький столик у камина: чай, плюшки, пончики… — Занятно, а давно ли? Мужчина замялся подбирая слова. Он уже понял, что попал, но не понимал насколько и оценивал риски. А риск был — сейчас Эван смотрел прищуром желтых глаз на маркиза, размышляя какая часть вкуснее: окорок или голень… — Тише-тише, Эван. Отравишься еще гадость разную кусать, — посоветовала я любимцу. —