Сколько человек может сожрать за ночь один темняк? Скольковсего темняков явится в город? От простых подсчетов ей быстро поплохело. Числахороши, пока остаются абстрактными — координаты места, или компьютерные байты,или секунды, оставшиеся до полуночи… Но стоит числам превратиться вчеловеческие жизни, в них появляется нечто отвратительное.

А Рексу хоть бы хны — стоит и рассуждает о том, что да какнадо будет сделать, когда придет долгая полночь.

— Прежде всего необходимо будет разбудить как можнобольше народа, — говорил он. — Потом подать какой-то сигнал, которыйбудет виден из любой точки города. Будем надеяться, что это привлечет вниманиелюдей и они соберутся вместе. И наконец, нужно найти способ защитить их оттемняков. — Рекс прищелкнул языком. — Вот я и подумал, что большойфейерверк может выполнить все три задачи сразу.

Десс кивнула. Рекс рассуждал обо всем холодно,бесчувственно, но он дело говорил. Когда Джессика впервые обнаружила свой дар,она забавы ради пыталась запускать в синем времени шутихи, но огненные шарыгасли, пролетев всего пару футов. Однако в пределах разрыва они, возможно,будут гореть и дальше — и послужат огненной стеной, которая пусть на мгновение,но приостановит наплыв темняков.

Рекс рассуждал, Джессика стояла столбом, все еще не в силахосознать масштабы происходящего. Но когда Рекс воткнул в гравий петарду, онатут же взяла себя в руки и сосредоточилась. Опустившись на колени, она подожглазапал, потом поднялась и отступила назад.

Из хвостовой части петарды посыпались ослепительные искры, спронзительным шипением петарда взмыла в воздух, поднялась примерно на двадцатьфутов над землей, оставляя за собой огненный след, а потом вдруг погасла.

— Бракованная петарда? — предположил Джонатан.

— Нет, — покачала головой Десс. — Разрывимеет три измерения. И теперь мы знаем, на какой высоте он заканчивается.

Ракета была отлично видна всем — она повисла в воздухе,застряв на границе разрыва. Когда «затмение» кончится, она взорвется.

Рекс снова заговорил о самолетах, о том, на какой высоте онидолжны находиться, чтобы попасть в область разрыва в момент наступленияСамайна.

Не в силах больше слушать хладнокровные рассуждения обавиакатастрофах, Десс отошла в сторонку и направилась к краю разрыва, пытаясьпонять, продолжает ли он увеличиваться.

Вот если бы Рекс преодолел в себе страх темняка передчислами и записал точные даты и время всех предстоящих затмений… Если уж дажеон, с его аллергией на вычисления, уловил там некую закономерность, то Десссмогла бы глубоко проанализировать происходящее. И тогда, возможно, онивпятером сумели бы сделать для Биксби нечто более полезное, чем простофейерверк.

Например, найти способ вообще не допустить весь этот ужас.

За спиной Десс зашуршал гравий. Она резко обернулась — иувидела Мелиссу.

— Не трогай меня! — рявкнула Десс.

Мелисса вскинула руки.

— Успокойся! Я не собираюсь прикасаться к тебе противтвоей воли.

— Против моей воли? Да будь моя воля, я б к тебе иблизко не подошла!

— Послушай, Десс, я была с Рексом, когда Мадленвломилась в его разум. Я видела то, что ему известно. Я могу передать это тебе.

Десс упрямо покачала головой.

— Десс, послушай, мне очень жаль, что я так с тобойпоступила, я виновата, прости. Но сейчас ты нужна нам всем. Я знаю, ты ужепоняла, насколько все это серьезно.

Десс отвернулась. Конечно, телепатка прочитала ее эмоции.

— Должен быть способ остановить все это, Десс. Но найтиего можешь только ты.

Перед внутренним взором Десс нарисовалась жуткая картинаБиксби, в который ворвались сонмища темняков. Возможно, подумала она, этовидение подбросила телепатка. Но даже если и так, кошмар все равно станетреальностью уже через тринадцать дней… если они не найдут выход.

— Ответ может находиться прямо где-то здесь, рядом снами, — сказала Мелисса. — Но это «затмение» скоро кончится.

Десс тяжело вздохнула. Хороший выбор, нечего сказать:позволить телепатке прикоснуться к себе или смириться с ужасающими расчетамиРекса. Пустить Воображалу копаться в своей голове — или стать свидетельницеймассовых убийств.

Но было бы несправедливо позволить погибнуть тысячамчеловек. Слишком несправедливо.

— Только побыстрее, — процедила она сквозьстиснутые зубы и протянула Мелиссе руку.

Мелисса закрыла глаза.

При первом же соприкосновении их пальцев в Десс ворвалосьнечто огромное и темное. В ее голове начали вспыхивать картины: контурная картаокрестностей, красный огонь, бегущий вдоль линий, обозначающих долготу ишироту… Она видела все дни между текущим моментом и полночью Самайна, и мощныеудары «затмений», расшатывающих синее время, разбивающих его границы, и разрыв,распространяющийся все дальше, на тысячи миль. Она видела, как долго это будетпродолжаться, она видела двадцать пять часов застывшего времени — и людейвнутри разрыва, пытающихся выжить, и тех, кто остался по другую сторонуграницы, замерших в неподвижности, ничего не осознающих…

Потом она увидела точные очертания разрыва… и отправнуюточку решения.

Десс вырвала руку из пальцев Мелиссы, сообразив, что слышиткакие-то звуки вдали. Это был негромкий ритмичный шум, похожий на стук дождя пожелезной крыше.

Она повернулась, не сказав ни слова, и пошла вдоль рельсовтуда, где на насыпи рычал «кадиллак». У светящейся красным границы разрыва ввоздухе висела темная завеса, медленно опускающаяся вниз.

Десс протянула открытую ладонь…

Пыль постепенно оседала на ее кожу. Потом что-то громкозвякнуло о рельсы рядом с ней — упавший камешек гравия запрыгал по шпалам.

Десс отступила на несколько ярдов назад и сквозь завесу пылипосмотрела вверх, на темную луну. Как и застрявшая в воздухе петарда, пыль игравий, поднятые колесами огромного розового автомобиля, все еще висели надголовой, захваченные остановившимся временем. И они четко очерчивали границуразрыва: длинный, вытянутый овал…

Десс кивнула; все это внезапно стало ясным и понятным. Шины«кадиллака» подняли в воздух массу пыли и гравия в момент начала «затмения», ивсе это застыло до возвращения естественного времени. Но пыль внутри разрывапостепенно осела, подчиняясь обычной силе притяжения. И теперь Десс моглавидеть всю область разрыва в трех измерениях. Ее похожие на дирижабль очертаниябыли обрисованы снаружи пылью — как будто некая удлиненная овальная пустота,пещера в теле горы.

Но почему пыль все еще продолжает оседать?

Десс вернулась к границе разрыва, снова подставила ладонь —и обнаружила, что теперь пыль падает чуть дальше вдоль рельсов.