наворачивавшая их с невозмутимым видом. — А зачем ты понтовался и кричал, что ты Белоснежный скафандрик? Что это — гипертрофированное эго? Или так ты старался победить собственный страх?

— С тех пор, как к тебе начала возвращаться память, ты становишься всё ехидней, — ответил Беккет. — Где та сладкая паинька, что я получил из рук Клементины каких-то пять дней назад?

— Просто мы стали ближе, — пожала плечами спутница и, внезапно осознав, что её слова могли прозвучать двояко, поспешила себя поправить: — Я в том смысле, что сработались. Ты, наверное, думаешь, ты сам подарочек? А, Беккет?

— И вовсе я так не думаю, — недовольно буркнул в ответ Сэм. — Если тебе интересно, зачем я кричал про Белоснежного скафандрика, то объясню. Человеческая история доказала, что война — лучший двигатель прогресса. Жестокая война за собственное выживание — вот чем заняты бомжи всего Марса. Эта война на порядки жёстче, чем у их коллег на Земле. Местные бездомные вынуждены были эволюционировать в нечто, что достойно примет вызов, брошенный им негостеприимной планетой. Я считаю, что марсианские бомжи обладают возможностями дальней коммуникации, имеют единое информационное поле и координируют свою совместную деятельность.

— Я чего-то не понимаю, — зажмурившись, Миранда помотала головой. — Что ещё за единое поле?

— Смотри сама, примитивные болталки почти ничего не стоят, разговор по ним вообще бесплатный — в каждом куполе стоят автономные ретрансляторы. Люди в наши дни платят только за скорость скачивания. Поэтому я готов предположить, что бомжи поголовно имеют доступ в Сеть. У них есть свои социальные сети, свой понятийный кодекс, они координируют свои действия и кооперируются между стаями, имеют своих платных агентов среди обычных людей — это и климатехники, которые закрывают глаза на их присутствие в закрытой зоне, и чиновники, которые сквозь пальцы смотрят на причиняемый ими вред. Ограбление и захват законсервированных куполов — дельце прибыльное. Достаточно прибыльное, чтобы могла образоваться управляющая процессом сверхструктура… Так что я послал этой структуре чёткий сигнал — со мной лучше не связываться.

— Ну не знаю, — скептически заметила помощница. — По мне так эти несчастные — просто брошенные нашим безразличным обществом бедолаги, которые нашли приют в заброшенных куполах и всего лишь пытаются выжить. Они не какая-то зловещая секта. Ты демонизируешь их, чтобы тем самым оправдать свою жестокость к ним.

— Очевидно, удары палкой тебя ничему не научили, — сокрушённо покачал головой Сэм.

— Он даже не попал по мне, — воскликнула Миранда, но чуть погодя добавила: — Но тут ты прав. Если бы ты не действовал так решительно, у меня бы уже не было возможности с тобой спорить.

— Умница, — похвалил её детектив. — Смотришь в корень.

— Шпасибо, — улыбнулась Миранда с набитым ртом. По её чумазому подбородку потёк томатный соус. Видок у неё был жуткий, но именно сейчас Сэм был готов её обнять. «А всё-таки она не дура», эта радостная мысль очень согревала его в ту минуту.

На четвёртом уровне их ждал комитет по встрече. На сварном мостике, соединявшем центральную платформу с одним из её «островков», стоял здоровенный мужик с длиннющей бородой и седыми патлами, выбивавшимися из-под шапки. Незнакомец был одет богато — по местным меркам, естественно: кожаный двубортный плащ, оранжевые штаны — вроде тех, что носили климатехники — и валенки. Валенки стоили особого упоминания. Войлок, из которого они были сделаны, достигал в толщину двух-трёх сантиметров. В руках хранитель моста держал крупнокалиберный автоматический дробовик. В глазах Беккета это оружие было чем-то невообразимо древним, словно сошедшим с наскальных рисунков пещерных людей, поэтому Сэм мысленно назвал потенциального противника Неандертальцем. Впрочем, детектив всё же отметил для себя, что старинное оружие в руках незнакомца могло носить исключительно статусный характер, показывая высокий ранг в местной иерархии — слишком уж торжественна была поза владельца.

Неандерталец выставил перед собой здоровенную, практически медвежью лапу и прорычал:

— Дальше вы не пройдёте.

Сэм, держа пистолет в расслабленной правой руке, шагнул вперёд и закрыл собой Миранду. Голос его звучал зловеще, под стать словам, которые он произносил:

— Ты ведь главарь этого отребья, так? И у тебя за спиной — ваше лежбище? Самки, детёныши… Стариков-то вы, наверняка, съедаете. Судя по тому, что тебе пришлось выйти к нам самому, твои приспешники наложили в штаны и больше не хотят за тебя воевать. Или ты отвлекаешь нас, пока они заходят нам за спину с какими-нибудь лазерными самопалами? Тогда ты ещё глупее, чем я думал. Я выжгу их всех, но первый мой луч будет для тебя, а потом я пройдусь огнём по становищу, просто чтобы не терять форму. Ты ведь знаешь, кто я?

— Скаут коллекторов из Южного полушария, — коротко ответил Неандерталец, проигнорировав при этом угрозы Сэма и его бахвальство.

— Ого, да я знаменит! — усмехнулся Беккет и спросил предводителя бездомных: — Скажи, ты хотел бы разойтись миром?

— Чего ты хочешь? — всё в той же лаконичной манере ответствовал здоровяк.

Сэм отшагнул в сторону и указал ему на Зингер Миранды — та сжимала его в руках. — Скажи, ты знаешь, что это?

— Винтовка, скорее всего, — ответил человек на мосту.

— Ты угадал, молодец, — похвалил его Сэм. — Значит, мне будет проще. Вот, что я хочу — где-то в заброшенных куполах живёт старик, он одевается как ремонтник и носит такую же винтовку в кожаном чехле. Нам нужен этот старик.

— Старик вас убьёт, — оскалился здоровяк.

— Он уже пытался. Но мы оказались ему не по зубам, — с презрением в голосе ответил Беккет. — Так где он живёт?

— Я скажу, и вы уйдёте? — решил уточнить хозяин дробовика.

— Да. Но если ты обманешь, то мы вернёмся. И мы будем очень злыми, — пообещал Сэм.

— Он живёт в куполе 11А. У самого потолка есть шлюз, а под ним висит платформа. Это бывший вокзал. Старик живёт в зале ожидания, — рассказал великан и добавил: — А теперь уходите.

— Знаешь, я тут подумал, — Сэм задумчиво почесал подбородок. — На случай, если ты захочешь предупредить старика о нашем визите, я хочу, чтобы ты кое-что понял. Мы агенты Экзархии. Если будет засада, и старик нас убьёт, то Экзархия пошлёт за ним новых агентов, и перед тем, как взяться за старика, они наведаются сюда, просто чтобы отомстить