Ник раздражённо посмотрел вперёд.

— Чего так напрягся? Не ревную я тебя. Просто ты вчера во сне говорил: «Моя Китти, моя Китти», вот я и спросила. Ого, а чего так сердце стучит?

— Убери руки.

— Ты чего?

— Сядь, пожалуйста, нормально.

Девушка отстранилась, не понимая, что происходит.

— Ладно, как хочешь, — кусая губу, ответила Алекса, но этот случай оставил след на весь день.

Ник дольше обычного задержался в коридорах пещер, выбивая нужные части с монстров, и пришёл только поздно вечером с гружённым доверху Принцем.

За столом алхимической лаборатории полусидела Алекса, положив голову на левую руку, а выпрямленной правой лениво крутила по столешнице колбу. Когда он вошёл, она продолжила этим заниматься, будто не замечая его.

— Принимай груз.

Зевая, девушка потянулась и потом кивнула.

— Туда кинь, завтра разберёмся.

— Тебе разве не надо варить зелья?

— Я уже достала деньги. Сегодня была большая выручка, вот и решила сразу помочь Саймону.

— Ясно, — Ник перетащил сумки в камеру хранения ресурсов и поправил варану сбрую. Рядом стояла Алекса, и видно было, что она хочет поговорить об утреннем случае, но он опередил её. — Китти — это моя младшая сестра. Она давно умерла, вот я и… В общем, нечего тут обсуждать.

— Сестра? — уточнила девушка.

— Да, сестра. Не веришь?

Алекса посмотрела куда-то вбок и пожала плечами.

— Да нет, с чего бы? Просто горячая любовь к сестре, с кем не бывает? — и издевательски подняла бровь, в этот момент она стала похожа на старую себя.

— Ты на что намекаешь?

— Да так ни на что, — она скрестила руки на груди и покусывала внутреннюю сторону щеки, едва сдерживаясь.

— Ты идёшь? — он решил не обращать внимания на этот концерт, да и устал за день столько монстров мочить.

— Нет, мне ещё зелья варить.

— Ты же сказала, выручка хорошая? — нахмурился Ник.

— Значит, задержусь, чтобы и завтра такая же была.

— Так мне одному идти?

— Как хочешь.

— Ты мне чо мозги делаешь?

— Я делаю?

Ник медленно вдохнул и выдохнул.

— Ладно, проехали, как закончишь, не задерживайся. Я дождусь дома, — он повернулся, чтобы выйти.

— Да зачем ждать? Можешь к Сашеньке своей заглянуть. Жнецы одной бабой ведь не ограничиваются. Давай, иди…

Ник вырвал кусок двери и вместе с ручкой повернулся к испугавшейся от треска Алексе.

— Ещё раз, — сквозь зубы сказал он, тыкая в неё пальцем, но сдержался и до побеления сжал кулак.

Кусок доски упал на пол, а он вышел из лаборатории, одним махом запрыгнув на варана.

Домой не поехал. Вместо этого направил четвероногого друга, куда глаза глядят. Мозгам нужно было проветриться. Сам того не замечая, он обнаружил, что давно покинул приличную часть города и вот уже часа два наворачивает круги по ремесленному кварталу.

Мастеровые шли домой: кто пьяненький, кто компаниями, не спеша и громко болтая, а некоторые, наоборот, быстрым шагом торопились домой, к жене и детям.

— Дядя Ник? Извините, я, кажется, обознался, — прозвучало снизу.

Тень спросившего хотела было уйти, но что-то в этом голосе показалось знакомым.

«Где я его раньше его слышал?»

— Стойте, — попросил он молодого подмастерье.

— Да?

Ник спрыгнул с варана и разглядел лицо. Так и есть.

— Оливер?

— Ага, дядя Ник! — во все зубы заулыбался парнишка и крепко обнял собеседника.

— Вот это ты вымахал, — Жнец посмотрел на него снизу вверх и улыбнулся.

— А то как же, — хвастливо ответил кожевенник, — но вас тоже не узнать, раньше худее были. Я это, что хотел сказать… Спасибо, что тогда заплатили за нашу учёбу.

Он поинтересовался судьбой остальных мальчишек. Оказалось, что всё у них в порядке: оба переехали в процветающие города-колонии вне Андервуда. Ремесленные гильдии предложили им выгодные контракты, а вот Оливер решил остаться здесь.

— Рад слышать, что у вас всё сложилось, молодчаги.

— Главное, что не на побегушках у вормлингов, — улыбнулся парень. — Как вспомню, тошно становится. Нам ведь предлагали милостыню собирать в Северном. Хорошо, что отказались.

Рынок нищих, преступники и мафия со всеми прочими атрибутами даже в этом странном мире нашли себя. «Блага» цивилизации, что тут поделаешь.

— Про вас столько слухов ходит, — оглядываясь по сторонам, сказал Оливер, — но я никому не скажу, что вас видел.

— А что говорят? — поинтересовался Ник, обычно ему было фиолетово.

— Одни, что вы предатель и убийца, другие — что вас подставили, мол, Совет проворовался и всё такое. Да разное, — засунув руки в карманы, сказал подмастерье. — А вы правда были на Равнинах? Как там?

Нику хотелось провести время с кем-то посторонним, так что они проболтали ещё часа два, а затем Оливер пригласил его к себе перекусить. Он жил с родителями и в большой семье, правда, без отца. Замученная за весь день мамаша без лишних разъяснений налила тарелку супа гостю, которого не узнала.

А ведь он помнил, как прятался в этом доме от преследований всяких уродов с улицы. Приходилось часто драться, но отдыхать и зализывать раны тоже где-то надо было.

Они вышли на крыльцо дома и, вспоминая былое, постепенно доели ужин, а затем попрощались.

— Не останешься?

— Нет, меня ждут, — покачал головой Жнец.

— Если что, мой дом — твой дом, дядя Ник. Обращайся по любому поводу.

— Хорошо, — немного смешно было видеть вчерашнего малолетку с вечно текущей соплёй под губой таким важничающим.