Человек с таким не справился бы, не голыми руками так точно. Требовалось серьезное оборудование, чтобы пробить эти стены.

Но силу легионеров никто в расчет не брал – и силы этой оказалось достаточно. Кое-где Четвертый пробивал трубы, а порой и сминал металл так, что образовывались естественные дамбы. Одхан не видел, что происходило в это время на станции, но не сомневался, что тревога уже завыла. Система наверняка обнаружила и критические повреждения, и спад давления, она должна была блокировать поток воды.

И компьютер действительно вмешался. Одхан убедился в этом, когда началась стремительная откачка воды из труб. На городскую панель управления поступило сообщение о том, что станция остановила работу, что необходимо срочно перевести обслуживаемые ею районы на другие станции, а сюда прислать ремонтников… Отрава, даже выскользнувшая за пределы резервуаров, должна была остаться в трубах, хаотичный план спасения все-таки сработал!

Правда, теперь за него предстояло заплатить.

Одхан не сомневался, что обычный человек с таким не справился бы. Даже если бы у него нашлось оборудование для подводного плавания, что бы он сделал? Что бы успел? Да ничего, болтался бы в этих трубах поплавком! Или заразился бы первым и умер раньше других.

Легионер тоже заразился, в этом он даже не сомневался. Как же иначе, если отрава попадала ему в рот, в глаза, через жабры доходила до легких? Одхан попросту не боялся этого, он был уверен, что измененный организм справится с угрозой, все будет хорошо… Он недооценил разработки итальтика.

Эти проклятые жуки прислали на Марс не какой-нибудь вирус. Та дрянь, которую они подмешали в воду, растворяла ткани. Человеку достаточно было сделать несколько глотков, и она произвела бы на его внутренности тот же эффект, что средство для химической очистки труб. Чудовищная, мучительная, кровавая смерть…

Одхану пара глотков не навредила бы – так ведь он получил гораздо больше! Он оказался в предельном концентрате отравы, она осталась на нем густой слизью, даже когда ушла вода. И она его обжигала! Он чувствовал боль, видел, как растворяется под густой пленкой кожа. Здоровье не подводило Четвертого, просто даже способностей легионера оказалось недостаточно, чтобы исцелить повреждения быстро.

Это было чертовски плохо, потому что Одхан по-прежнему оставался в лабиринте из труб. Боль и нарастающие травмы сковывали его движение, лишали зрения, и скоро он уже налетал на металлические стенки, как слепой детеныш. Он пытался вспомнить, как именно попал сюда, куда нужно двигаться теперь… Ничего не получалось. Сначала он позволил потоку нести себя, уверенный, что найдет обратный путь при любых обстоятельствах. Откуда ему было знать, что он начнет растворяться заживо?!

Сдаваться и уж тем более паниковать Одхан не собирался. Для начала он уменьшил восприятие боли – но не убрал полностью, это было слишком опасно для жизни. Он усилием воли сосредоточил восстановление на внутренних органах, позволяя коже и мышцам раствориться. Ему нужно было найти выход, тогда все стало бы проще…

Вот только выхода не было. Травмы появлялись быстрее, чем исцелялись, отрава набирала силу, время истекало. Одхана уже шатало, движения сделались медленными, как будто сонными. Он должен был упасть…

Он и упал бы, если бы кто-то не подставил ему плечо. Откуда-то издалека, будто из-за стены, донесся знакомый голос:

– Держись, сейчас выберемся!

Одхан попытался кивнуть, но не был уверен, что у него получилось. Он заставил себя думать о том, что, если в трубе помещаются два человека, он близко к резервуарам, он почти добрался, осталось совсем чуть-чуть… Но знал он и то, что для него одного это ничтожное расстояние было способно обернуться приговором.

Теперь уже нет. Четвертый не рвался гордо оттолкнуть своего спасителя, он позволил вести себя. Глаза пока не восстановились, так что поводырь оказался очень кстати. Одхан четко уловил момент, когда теплый влажный воздух труб сменился прохладой станции.

– Жди здесь, – велел все тот же голос.

Одхан остался на месте, его спутник ушел. Четвертый ожидал, что он скоро вернется, а вместо него пришла вода. Бурлящий поток, настолько сильный, что чуть не сбил с ног раненого легионера, но Одхану все же удалось устоять.

Это не было атакой – это было своего рода лекарством. Лишь поток такой силы был способен смыть с него слизь, уже смешавшуюся с кровью и растворенной кожей. От этого становилось больнее и вместе с тем легче, такое вот странное, почти невероятное сочетание.

Когда поток воды наконец иссяк, Одхан позволил себе повалиться на мокрый пол. Двигаться, пока не восстановится тело, у Четвертого не было ни сил, ни желания.

Виндар понимал это. Девятый никуда его не торопил, он просто подошел ближе и сел рядом, Одхан слышал это.

– Неужто наша мятежная Восьмерка не позвала тебя с собой? – спросил Одхан. Он попытался усмехнуться, но усмехаться было нечем, губы еще не восстановились.

– Она звала, – подтвердил Виндар. – Но не из симпатии ко мне. Она боится того, что ты с ней сделаешь, потому и хотела разделить ответственность со мной.

– А ты что же? Не веришь, что ее наградят?

– Уверен, что наградят. Она доставила сенатора живым, это максимум, что от вас требовалось. Но мне-то это зачем? Мне вообще другого сенатора поручали. Он, кстати, поджарился, так что и мне похвалы не видать. Но я слишком стар для того, чтобы торжественная болтовня или даже медальки с памятниками имели для меня хоть какое-то значение. А ты почему упустил награду? В твои годы я был амбициозен.

– А я просто тупой, – рассмеялся Одхан. – Решил, что марсиане не хотят растворяться заживо, и сделал это за них. Вообще, следовало бы позволить им это… Из меня хреновый учитель.

– Очень может быть. Но знаешь, что я для себя понял за эти годы? Я же много поколений легионеров видел…

Одхан знал, что это не ложь. Ходили слухи, что Виндар относится к первому поколению легионеров, но Четвертый сомневался, что все настолько серьезно. Первое поколение, говорят, было дефективным… Виндар же просто живучий. Или везучий. Или все сразу.

– Ну и что ты там понял? – поинтересовался Одхан.

– Дольше всего живут не те, кому награду дали, и даже не трусы, которые себя берегут, они рано или поздно слетают с катушек от страха. Гораздо больше шансов застать лучшие времена у тех, кто сумел внутри себя остаться человеком.

* * *

Когда критическая ситуация миновала, Лукия снова могла оценить положение так, как и следовало капитану. Результат оказался невпечатляющим.

Примерно сорок процентов их недавних действий привели к успеху. Они освободили часть заложников, уничтожили «Саваж-3», значительное количество боевых роботов и часть личного состава противника. Кроме того, команда не понесла потерь, это тоже плюс.

Но в целом эту миссию пока можно было считать неудачной. Они создали дополнительную угрозу для оставшихся заложников. Они ничего не могли сделать, чтобы повлиять на захват ацелотт в других регионах планеты. Они запугали итальтика, а это могло привести к необдуманным, эмоциональным решениям. Два члена экипажа получили тяжелые ранения, и хотя оба они храбрились и заявляли, что чувствуют тебя как новенькие и готовы горы свернуть, гораздо большее значение для Лукии имел мрачный взгляд хилера. И Киган, и Рале некоторое время не смогут вести полноценные боевые действия, Стерлинг изначально не считался боевой единицей, хотя и проявил себя весьма неплохо. Полноценно продолжать миссию могли только Лукия и Римильда – а при таком раскладе даже им следовало остаться в стороне.

Лукия как раз пыталась понять, чего можно добиться со столь ограниченными ресурсами, когда в ее голову ворвался чужой голос.

«Капитан, простите, что отвлекаю, но у меня кое-что срочное!»

Ничего подобного Лукия не ожидала, но вздрагивать или хоть как-то выдавать свое удивление она не собиралась, она ответила с привычным спокойствием: «Я слушаю вас, Мазарин. Вы знаете, что можете связаться со мной в любое время. Как продвигается ваша миссия?»

«Более-менее по плану. Мы нашли Иштаку, но она… Короче, тут свои особенности развития. Я вам передам нужные воспоминания после нашего разговора, сейчас важно кое-что другое. В центре города есть телекоммуникационная башня. Вы сможете ее найти?»

«Полагаю, у Витте есть план города, там все отмечено. Зачем она вам?»

«Очень нужно, чтобы вы ее захватили! Только сделать это будет