Грас была со мной ласковой, заботливой, но и строгой. С трех лет она учила меня грамоте и прочим наукам — наша «девочка» куда образованнее, чем ты думаешь! — на этот раз Баэр рассмеялся. — С пяти лет, как я уже сказал — Темной магии. С того же возраста — боевым искусствам. Сама она ими не владела, но договорилась со Светлыми, и ей было позволено нанять учителя, не мага, просто хорошего бойца, который приезжал к нам три раза в неделю и гонял меня до седьмого пота. Неплохо для физического развития — если учесть, что в перерывах я с младых лет пахал на тяжелых мужских работах в Саду. Кстати, должен сказать, с тех пор я и ненавижу трудиться на земле! В общем, жизнь была насыщенная. А вот чего практически не было — так это общения со сверстниками.

— То есть ты вообще не играл с другими мальчишками? — удивилась и расстроилась я. Вообще-то это трагедия. Ребенку как воздух нужно общение с себе подобными.

Может, он такой странный как раз поэтому?

— Нет, конечно, общение было. Когда мне исполнилось десять, я обнаружил, что можно убежать в ближайшую деревню, пока Грасерия занята. Начал убегать, а там следил за парнишками своего возраста — пастухами. Потом осмелился выйти к ним, уж больно интересно было. Сперва они меня боялись, потому что понимали, откуда я прибежал. Затем — с опаской стали общаться. А потом мы стали друзьями. Я до сих пор вспоминаю, как их звали, как мы лазали по деревьям и играли в войну… Ганс, Брэй и Петко по прозвищу Дуля… Я всегда во всем выигрывал. Но они принимали это как данность. Не знаю, может, Грас как-то договорилась с ними или их родителями, чтобы они дружили со мной. Но… я бесконечно благодарен, что в моей жизни был этот опыт настоящей мужской дружбы… которая продлилась до самой их смерти. Когда меня особенно доставала моя первая жена, — Баэр усмехнулся, — я уходил к ним в деревню, мы пили золотистый эль и обсуждали… да все на свете! С тех пор… друзей у меня не было. Только лицемерие, которым одаривают меня на Светлых землях. И которым «одариваю» их я. Никто из людей не в состоянии дружить со зрелым Темным.

— Баэр… — с каждым его словом я все больше проникалась тем, как сложно быть единственным в мире Темным. — А как ты называл Грас в детстве? Неужели ты не понимал, что она твоя приемная мать?

— Понимаешь, — Баэр криво улыбнулся. — Когда я был совсем маленьким, рядом была только она, Борси и… мерзавец Барторий время от времени приезжал проконтролировать, как Грасерия меня воспитывает. Я видел очень мало живых существ. Грасерия хотела, чтоб я называл ее Грасерией — и это было для меня синонимом слова «мама». Она говорила мне, что я у нее приемный, что она просто мой воспитатель, а родители умерли. Но я еще не понимал, насколько это… не как у всех. Ведь мне не с чем было сравнивать. Это потом от друзей узнал, что дети называют своих матерей словом «мама», а отца — «отец» или даже «папа». Я попробовал называть Грас «мамой». Но она осадила меня, сказав, что она мне не мать, а лишь «как мать». И мне не следует звать ее так — в память о моей погибшей настоящей матери… В общем, ничего интересного, но порой достаточно «весело». А главное «веселье» началось, когда мне пришла пора жениться. В девятнадцать лет.

— В девятнадцать? Почему так рано? Неужели…

— Именно что «неужели». Настаивал этот Светлый лис Барторий. Да и Грас настаивала, что нужно разрешить Саду призвать Хозяйку. А главное… от работы в Саду у Грас болела спина, она очень устала. Я лечил ее своей еще несовершенной магией, но это помогало лишь на время. Брал на себя больше забот по Саду — но в моих руках Сад всегда чувствовал себя неважно. Даже когда делаешь все вручную, предпочтительно, чтобы делала женщина. Сад предпочитает женскую энергию.

— Наверное, потому что он сам — мальчик! — хихикнула я.

Мой мальчик Сад, подросток со сложным характером. Которого я люблю безусловно, несмотря на то, что он все еще держит меня в плену.

— Возможно, тебе виднее, — улыбнулся Баэр. — И да, мы разрешили Саду призвать Хозяйку. Так в девятнадцать лет я женился Мариссе, которой до попадания к нам было пятьдесят лет. И которая оказалась истинной Хозяйкой. Без магических способностей, но, проклятье, истинной. Вторая истинная Хозяйка подряд, причитала тогда Грас. К счастью — или несчастью, — усмешка, — дальше был перерыв в истинных аж до тебя.

— И что, с ней было тяжело?

— Ха! — Баэр рассмеялся. — Как ты думаешь, что может быть в союзе девятнадцатилетнего идеалистичного мальчишки, мечтающего спасти свою Стихию, который еще не знал женщин, кстати, и… пятидесятилетней стервы? Сначала я был влюблен в Мариссу, а она пользовалась своим… опытом. Кстати, пыталась подговорить меня на войну, узнав об истории первого Темного и Нинэль. К счастью, Грас была рядом, чтоб отвести эту беду, да и сам я неплохо соображал уже тогда. Потом… лет двадцать я… учился быть… как это у людей называется? Главой семьи, в общем.

— Да, Грас права, — улыбнулась я. — Ты был таким хамом, потому что тебя просто достали женщины. С каждой ты самого начала расставляешь точки над «и», кто тут глава семьи.

— Скорее обозначаю, что нельзя влезать туда, куда я не пускаю! — рассмеялся Баэр.

— А ты не думал, что возможен равный союз? А, великий психолог?

— Если честно… — Баэр немного помолчал. — Я опять начал надеяться, что он возможен. Я не могу выучить тебя Темной магии — это путь в никуда. Но в остальном… Ника, ты будешь моей настоящей женой? Ты будешь на моей стороне?

«Ого, как романтично-то!» — подумалось циничной части меня. А романтичная часть захлопала крыльями, отражаясь гулкими и сладкими ударами сердца.

— Давай вторую часть марлезонского… балета, тьфу, ужина. А потом, может, прогуляем в Саду? Возможно, ты знаешь из прошлого опыта, что прогулки при луне делают девушек сговорчивее! — ответила я.

Ведь наши бастионы не сдаются сразу! Мы еще немного…