Первые одноразовые гипердвигатели для торпед и «Сюрикенов» трофейная производственная линия выдала через неделю после возвращения «Тортуги-16» из разведрейда. Правда, трофейной ее можно было назвать лишь отчасти. Почти половина оборудования, заполнившего новый подземный цех, не имела к Рою никакого отношения. Комплектующие, применяемые в производстве, тоже использовались разные – и наши, и добытые старателями дона Сенга.

Недостатка в артефактах Роя мы пока не испытывали. Промышленный подход к разработке их залежей в Руинах позволил обеспечить неплохие объемы добычи трофеев. При этом на нижних ярусах промзоны зачастую обнаруживались не только изделия Роя, но и наше промышленное оборудование, оставшееся там со времен первой орбитальной бомбардировки и массированного штурма Бриганы-3.

Многое, конечно, было безнадежно испорчено затопившей подземные ярусы химической жижей и годилось только на переплавку, но кое-что всё-таки уцелело и подлежало восстановлению, и это серьезно облегчало нам создание новых производств.

Томас Флу вернулся к работе и получил новую должность. Теперь он официально считался инженером, а не техником, и разрывался между несколькими цехами, постоянно перемещаясь с одного производства на другое, как-то успевая при этом ещё и поучаствовать в приемке и сортировке извлекаемого из-под развалин промышленного оборудования. Впрочем, долго так его мучать я не собирался. Операции по извлечению нейрочипов доктор Ли уже практически поставил на поток, и сдерживала нас только катастрофическая нехватка медицинского оборудования.

Моя медкапсула не простаивала ни минуты, но этого всё равно было крайне мало. Даже для Шиффа я с трудом урвал всего несколько часов времени ее работы, но результат меня не разочаровал, как, впрочем, и бывшего серого скупщика. Что интересно, больше всех достигнутые Шиффом результаты впечатлили госпожу Койц.

– Рич, ты сам-то хорошо понимаешь, что этот метод может нам дать? – настойчиво пыталась донести до меня свою мысль Анна. – Если правильно организовать на его основе систему подготовки специалистов, колония за несколько месяцев получит результат, который обычными способами мог бы быть достигнут в лучшем случае лет за десять, да и то без всякой гарантии. Федерация так и не смогла восстановить систему подготовки ученых и инженеров, ограничившись суррогатом в виде техников с нейрочипами в головах, а мы теперь сможем вновь вернуться к довоенному уровню подготовки кадров, а может, и превзойти его.

– У нас всего одна подходящая медкапсула, – попытался я вернуть Анну к реальности.

Естественно, я понимал и всячески приветствовал её энтузиазм. Собственно, ровно с теми же мыслями я и разрабатывал пакет программ для ускорения обучения с помощью резонансной нейростимуляции.

– Ну и что? – сдаваться Анна категорически не желала. – Капсула одна, но рано или поздно их будет больше. Если не найдем на старых складах, так изготовим сами, пусть на это и уйдет немало времени. Я же вижу, какой промышленный бум ты устроил в бывшей промзоне. Там заводы растут, как «фиолетовая плесень» на фермах Синдиката. И к тому моменту, когда в нужном количестве появятся медкапсулы, мы уже должны быть готовы. Нам понадобятся учебные материалы и люди, уже обладающие достаточным уровнем начальных знаний, полученных обычным путем. Чем больше человек учится, тем тренированнее у него мозг и тем лучших результатов он потом достигнет с помощью твоего метода.

На самом деле Анна была на сто процентов права, вот только потянуть еще и этот проект я уже точно не мог. Впрочем, кажется, моя бывшая учительница космографии этого от меня и не требовала, поскольку сама была готова впрячься в новую тему по полной программе. Правда, обязанности мэра с нее никто не снимал, да и много ли у нас осталось времени до отлета с Бриганы-3?

* * *

Торпеды получились очень неплохими, лучше тех, которыми до последнего времени была вооружена Харгейса. Крепкое первое поколение. Возможно, даже один минус. Для получение более серьезного результата требовались совсем другие исходные компоненты. Нет, на десяток очень хороших торпед нам комплектующих могло хватить, но они были нужны для других целей. Использовать столь серьезные артефакты для одноразовых изделий мне категорически не хотелось.

Впрочем, первое поколение, этот тоже очень неплохо, особенно если учитывать, что применять эти торпеды мы собирались при поддержке сканеров «Скаута», характеристики которых далеко выходили за рамки привычной нам классификации.

Пока шло производство торпед, я вернулся к еще одной проблеме, которой давно следовало заняться. Узким местом у всех наших космических кораблей оставались двигатели. Динамика разгона даже у корветов вызывала желание поморщиться, а о «Харгейсе» было больно даже вспоминать.

К сожалению, в наши руки не попал ни один корабль Роя, так что артефакты, пригодные для модернизации двигателей и энергетических установок, брать было неоткуда. Ну, как неоткуда… Кое-что придумать всё-таки получилось, хотя, конечно, это решение хорошим не выглядело. Трофейные гипердвигатели у нас имелись, причем изготовленные, судя по всему, еще до Вторжения. Вот только это были слабосильные движки разведзондов, совершенно несравнимые по мощности с двигателями боевых кораблей. Так что единственное, на что они годились, это на модернизацию систем управления корабельными силовыми установками. Впрочем, как оказалось, и это дало заметный результат.

Вторым моментом, очень напрягшим меня в последнем бою, стали совсем уж хилые силовые щиты наших корветов. Терять корабли и их команды я не хотел, а корвет Кислого спасло только то, что врагу стало просто не до него, корветам Роя пришлось срочно перенести огонь на приближающиеся боеголовки «Сюрикенов».

С комплектующими для модернизации генераторов защитных полей у нас всё оказалось не так плохо, как в случае с двигателями. Этого добра в разрушенных укрепрайонах Роя нашлось немало. Рой предпочитал по максимуму защищать наиболее важные огневые точки, но, главное, он прикрывал свои объекты силовыми щитами не только от наземных и воздушных атак, но и от ударов с орбиты. А поскольку с орбиты никто не бил, многие объекты, не предназначенные для ведения огня по поверхности, попали к нам в руки с минимальными повреждениями. Лучший пример – шахты с противоорбитальными ракетами. Лучший, но не единственный. Те же плазменные пушки, предназначенные для ведения огня по кораблям противника на низких орбитах, тоже оказались нашими трофеями, ну а вместе с ними и генераторы силовых щитов, прикрывавшие их позиции.

Технология установки на корабли динамического защитного поля была отработана еще при модернизации «Харгейсы», так что с корветами эта процедура прошла намного быстрее и, что меня порадовало более всего, при минимальном участии с моей стороны. Процессом рулил Шифф, и нужно признать, у него почти всё получилось, причем даже лучше, чем я ожидал. Новые знания очень неплохо прижились в его голове, и это сразу дало качественный скачок, не заметить который было невозможно.

Команда Томаса Флу не слишком быстро, но всё же пополнялась новыми инженерами, бывшими совсем недавно техниками торговой гильдии и колониальной армии. Увы, один летальный исход при извлечении нейрочипа мы всё-таки получили. Сама операция прошла успешно, но вывести пациента из послеоперационной комы так и не удалось. Я всерьез опасался, что это породит волну отказов от операции, но в очередной раз ошибся. Носители нейрочипов отнеслись к смерти коллеги с удивившим меня фатализмом, и очередь в операционную доктора Ли не уменьшилась ни на одного человека.