— Что?..

— Я вспомнила! — пробормотала я, глядя в темные глаза, в которых блестели искры огня. — Торрин, я вспомнила!

— Что вы вспомнили?

— Голоса! — воскликнула я, всматриваясь в лицо напротив. — Они сказали, что я могу помочь, если хочу, но…

— Но? — король пламени поторопил меня.

— Но могу не пережить этого, — ошарашенным голосом пробормотала я, не в силах отвести взгляд.

Мгновение между нами царила тишина. Такая звонкая. Такая душная. От нее хотелось сбежать, спрятаться, но не получалось.

— Что это были за голоса, Кассандра? — обеспокоенно уточнил дракон.

— Я… не знаю. Как не знаю до сих пор, что сохранило вам жизнь.

— А я начинаю догадываться, — медленно пробормотал мужчина, медленно убирая руки в перчатках с моих плеч. — Но это просто невозможно.

— Невозможно что?

И вот опять! Я обращаюсь за ответами к этому мужчине.

Кажется, это никогда не изменится.

— Существует легенда, — задумчиво протянул мужчина, — о первородных фениксах. Будто бы самые первые создания обладали особым даром, ведь еще не смогли найти баланса в своей силе. Всплески пламени уничтожали их. Превращали в пепел. И тогда боги наделили их способностью возрождаться. Они были бессмертными. Могли раз за разом умирать и восставать из пепла.

Я закусила губу, слушая краткий пересказ легенды. И отрицательно качнула головой:

— Это невозможно! Нет, может, когда-то фениксы так и умели. Но это было так давно… к тому же вы ведь не феникс!

— Зато вы феникс, Кассандра, — задумчиво добавил дракон. — Не знаю, это просто догадка… Думаю, в этом вопросе сложно найти знающего.

— К сожалению, вынуждена с вами согласиться, — пробормотала я, обдумывая услышанное.

Возрождение… это звучит как нечто нереальное. Как что-то из сказки.

— Что бы там ни произошло, — заговорил вновь король пламени. — Вы спасли мою жизнь. И… освободили мое сердце. Возможно, сейчас не самый удачный момент, Кассандра. Возможно, ваша душа не откликнется. Но я не стану молчать о том, что вы мне нравитесь.

Не требуя и не дожидаясь ответа, король пламени поймал мою руку и, оставив на коже незаметный след легкого поцелуя, позволил мне остаться наедине со своими мыслями и чувствами.

В лекарских покоях я осталась еще на неделю. На долгую скучную неделю, в течение которой мне приходилось пить горькие эликсиры, проходить по несколько раз на дню магические диагностики и слушаться лекарей.

Светом в эти дни были визиты Эмики, Мари и Альты, даже близнецы несколько раз заглядывали, и Цинта забегала. Но главным посетителем для меня стал… Торрин.

Король пламени находил время, чтобы заглянуть ко мне, узнать о самочувствии и поговорить обо всем чем угодно, кроме темы, которую мужчина затронул в свой первый визит.

Дракон выразил чувства. Чувства ко мне. Это одновременно пугало и волновало. За эти семь дней я успела столько раз вспомнить и прокрутить в голове весь тот наш разговор, возродить все взгляды и жесты.

И почему-то с каждым разом на губах расцветала все более широкая улыбка.

Возможно, она была еще и глупой. Но без зеркала об этом с уверенностью сказать было невозможно.

Я хотела, чтобы Торрин вновь завел этот разговор. Вновь заставил меня покраснеть и волнительно отвести взгляд. Но сама начать не решалась. Потому поддерживала темы о погоде, обучении остальных учеников и других совершенно не важных вещах.

Весь этот свет и благополучие нарушил в последний день еще один визитер. Человек, которого я не ждала увидеть не этом пороге ни при каком раскладе.

Ливетта.

Она пришла после обеда, громко постучала, громко вошла и громко без приглашения села у кровати.

И выражение лица у нее было такое… громкое. Говорящее. Будто девушка долго крутила в голове одну и ту же мысль и все никак не могла от нее избавиться. А сейчас пришла, чтобы озвучить ее мне. Так же громко, как того требовала ситуация.

Но вопреки всем моим ожиданиям, когда дочь герцога открыла рот, голос ее прозвучал тихо.

— Как вы себя чувствуете, Кассандра?

— Благодарю за заботу, — я села на кровати и закрыла приключенческий роман. — Все уже хорошо.

Она закусила губу, будто надеялась, что я помогу ей начать тот разговор, с которым она пришла.

Набрав воздуха в грудь, она посмотрела прямо на меня и медленно произнесла фразу, от которой у меня от удивления книга из рук выпала.

— Кассандра, я должна попросить у вас прощения. Ведь я вела себя высокомерно и недостойно. Некоторые желания затмили мой взор и сбили с пути.

— Ливетта, что-то случилось? — выдохнула я, недоверчиво глядя на девушку.

Я ожидала скандала. Ссоры. Нового громкого, опять же, заявления.

— Просто я переосмыслила свои действия. И на фоне последних событий наша с вами вражда выглядит по-детски глупой. Вы так не считаете?

— Ливетта, я никогда с вами не враждовала, — уверила я. — Думала ли я, что в некоторых моих бедах виноваты вы? Да. Безосновательно? Да. Но врагом вас не считала.

— Спасибо, — неожиданно призналась она. — До меня дошли слухи обо всем, что случилось…

— Да-да, — я даже улыбнулась. — Сплетни и яд, я помню.

— Верно, — девушка тоже выдавила улыбку в ответ. — Я рада, что вы вернулись и…

Мне показалось, что она сделала над собой какое-то усилие.

— Я повстречала мужчину, Кассандра. И… устала бороться за сердце человека, который ни разу даже не взглянул на меня по-доброму… Знаю, что вам сейчас слышать эти слова от меня странно. Но я рада, что мы с вами не превратились во врагов окончательно.

Было ли мне странно это слышать?

Да я порадовалась тому, что сижу!

Уж от Ливетты чего-то настолько искреннего я никак не ожидала.

— Я вас не узнаю, — прямо сообщила я, стараясь соответствовать той прямоте, о которой заявила во всеуслышание.

— Я сама себя не узнаю, — неожиданно рассмеялась она. Необычайно открыто и весело. — Но в жизни все меняется, как оказалось. Дружбу я вам больше предлагать не стану, Кассандра. Но рада, что мы не враги.

— Знаете, меня это тоже радует, — честно сообщила я и почему-то облегченно выдохнула.

Внезапно для самой себя поняла, что долгое время жила в каком-то напряжении. Вначале из-за таинственности происходящего, потом из-за Ливетты, позже появились драконы и раскрылась истина с Исаль… А сейчас… сейчас все это получило свой логический конец.

Я до последнего почему-то не хотела верить, что Ливетта отступила. Что она нашла любовь в другом человеке, что перестанет донимать меня своими острыми словами и неприятными выходками.