права и Тедди просто обросла перьями, и все. Пришлось бы взваливать рюкзак на плечи и идти дальше, только дорога стала бы еще сложнее. Ох, куда сложнее!

Хорошо еще, что жевала Тедди куда быстрее, чем предавалась сомнениям, так что выплюнула одну лишь косточку, хотя к этому моменту готова была передумать и избавиться от ягоды. Лопатки привычно потянуло назад ровно там, где у девочки уже были бугорки, оставленные заклинанием отца. А она-то еще пыталась понять, отчего ей так тяжело тащить рюкзак и неудобно спать на спине! Девочка попросту забыла об этих зачатках крыльев, как и о своих двух сердцах. Прямо первое место по рассеянности!

Пока Тедди ругала себя, крылья вырвались из ее тела, удивительным образом не разрывая одежду, а словно та становилась их частью. Кожа пошла мурашками, а потом из нее полезли перья. В прошлый раз Тедди была слишком напугана, чтобы следить за своим изменением, да и произошло оно так быстро, что она разве что моргнуть успела. Сейчас же Теодора не знала, в чем дело – в плохом принятии магии этим миром или в том, что она становилась летуньей осознанно, – но ощущения были совсем другие. Она даже успела порадоваться тому, что одежда преобразуется вместе с ней, – разрывать эту одежду изменившимся телом, а потом искать новую было бы совсем некстати. Вряд ли магия основывалась на таком же предположении, но Тедди была благодарна тому, что дело обстоит именно так.

Как и в прошлый раз, крылья развернулись и подбросили ее в воздух раньше, чем она успела сообразить, как именно летать. Нос растянулся и склеился с верхней губой, превращаясь в острый костяной клюв.

«А ведь если бы только крылья появились, я бы сошла за ангела», – сокрушенно подумала Тедди, сжимая и разжимая лапы с острыми загнутыми когтями. Больше посторонних мыслей в ее голове не было, – она почувствовала, как тянет спину из-за взмахов крыльев, и поднялась выше. Оставаться на уровне деревьев (где-то в глубине разума сохранилась мысль, что нельзя попасться на глаза, только вот кому – это Тедди не помнила) было непросто, но принцесса справилась. А потом мысли потекли привычным образом, и она вспомнила, кто она и что здесь делает. Радость нахлынула так внезапно, что Тедди едва не захлебнулась. Она снова летает, и магия, магия все-таки действует в этом мире!

– Я летаю! – промяукала Теодора – новые связки были плохо приспособлены для привычной речи. И как она могла забыть об этом?

– Летаете, принцесса, тут не поспоришь, – с земли крикнула Нинка. – Только это ненадолго, вы помните?

Тедди не помнила. Лишь сейчас, когда мышь – какая она маленькая с такой высоты! – сказала об этом, в груди девочки-летуньи шевельнулась тревога и пришло понимание всего – зачем она летает и как недолго это продлится. Ей нужно успеть нагнать Алисо, а потом… Она не знала, что будет потом, и все ее крылатое естество противилось попыткам думать об этом.

– Я поспешу, – ответила она Нинке и взмахнула крыльями, сразу же оставляя далеко позади серую подружку, вещи и все беспокойства о своем поступке. Как и куда теперь должна была добираться Нинка – об этом Тедди предстояло подумать позже. Только не сейчас.

Она недолго продержалась на уровне деревьев, справедливо решив, что в чаще поранит крылья, а на просеке ее заметят скорее, чем высоко в небе. А вот густые дождливые облака были словно созданы для того, чтобы в них скрывалась летунья.

«Только бы на самолет не наткнуться, вот будет номер», – встревоженная мысль пролетела в голове и пропала. Тедди догадывалась, что летит достаточно низко, чтобы всерьез опасаться самолетов. Что же до посадки этих гигантских железных птиц, то тут девочка могла быть спокойна – аэропорт находился совсем в другой стороне. А ей то и дело приходилось выныривать из облаков, чтобы попытаться обнаружить войско Алисо. И не будь у нее сейчас острого зрения летуна, ей никогда не удалось бы это.

Ни за что бы они с Нинкой не догадались, что ненаследный король так схитрит. Вместо того чтобы идти напрямую к городу ночью, он снова сделал крюк, обходя городок, попавшийся по дороге. И если бы не отставшие мыши, попавшиеся на глаза Тедди, она бы пропустила все войско, поднимающееся в гору. Сложнее всего было не выпустить когти – так привлекательно выглядели серые спины ничего не подозревающих мышей. Вместо этого Тедди быстрее заработала крыльями, чувствуя, что время уходит. Еще немного, еще чуть-чуть…

Она вихрем пронеслась над войском, ныряя в облака и чувствуя, как капли воды холодят ее кожу, утяжеляют перья и пробираются сквозь них к телу. Еще пара минут у нее была, и Тедди, обогнавшая короля едва ли на пару километров, камнем пошла вниз, лишь у вершины горы снова заработав крыльями. Этого хватило, чтобы падение было смягчено: когда крылья исчезли так резко, словно их и не было, падать было невысоко. И все-таки Тедди оцарапала руки и больно ударилась коленом, когда пропахала им по мягкой жирной земле, раскисшей от прошедшего дождя.

– Уй-й, больно, – прошипела она вслух, не боясь, что ее кто-то подслушивает.

Гора хранила молчание. Тедди поднялась на ноги и, хромая, выбралась на самое высокое место. С него был виден город вдалеке и тот, что она миновала в полете. Вот только войска Алисо еще видно не было, но тут девочка готова была подождать. Она вытерла грязные ладони сорванным листом лопуха и уселась на камень.

Хуже всего было то, что она понятия не имела, зачем отец тащил свое войско на Волчиху. Показать город впереди? Не слишком ли это пафосно даже для него? Тедди немного знала об этом месте. Пару лет назад ее класс ездил сюда на экскурсию, отец тогда не отпустил со всеми, сославшись на опасность и плохие автобусы. Тедди не спорила, ведь она была не единственной, оставшейся дома. Но одноклассники привезли такие чудесные фотографии, что Тедди не удержалась и попыталась уговорить отца поехать хотя бы вдвоем. Так что это место, где зимой катались на лыжах, а в другое время ездили ради красивых видов, ей было знакомо. И что-то в ее памяти царапалось, что-то важное про эту гору, но вспомнить она не могла.

Хотелось пить, а из-за дождя становилось холоднее, словно не лето, а ранняя осень, но Тедди терпеливо ждала. И лишь когда Алисо, а за ним и вся армия показались на вершине, она поднялась со своего места и встала на камень.

– Так и думал, что увижу