того не заладившееся расследование, и все из-за этого грубоватого мужика с замашками тирана, а заодно и его дружка, ябеды-чудовища, которое трусит показаться мне на глаза! Да что они оба себе возомнили?

– Со своей безопасностью разберусь как-нибудь сама! – Уже трясясь от ярости, я понеслась к двери кухни. – И заруби себе на носу: я буду делать исключительно то, что захочу. Готовить люблю, но я тебе не кухарка. Не нравится что-то – съеду от тебя сию же секунду, снова сниму номер в парк-отеле, издательство не обеднеет! И не смей мне указывать, тем более таким тоном!

Я на всех парах взлетела наверх, от души хлопнула дверью своей комнаты и, метнувшись к окну, задрала голову к крыше.

– Это ты нажаловался? Предатель! – на эмоциях выкрикнула я, нисколько не сомневаясь, что живущий прямо надо мной «призрак» все слышит. – Еще цветочки дарил, картинки рисовал – и «сдал» при первой же возможности! Да как же тебе не стыдно? Я думала, ты другой, ты меня понимаешь… Но я ошиблась. Чтобы утром ничего от тебя не было, не нужны мне твои подарки! Я внятно выражаюсь?

Ответа вполне ожидаемо не последовало, а когда минут через пять ко мне в дверь с непривычной робостью поскребся Костя, я все так же стояла у окна, силясь унять нервную дрожь.

– Что? – в раздражении бросила я, даже не повернув головы, и остывший «тиран» вдруг кинулся ко мне.

– Рита, – подлетев сзади, он порывисто сжал меня за плечи, – прости за тон, ты права, я не должен был так разговаривать. Но пойми… я волнуюсь, тебя ведь могли увезти в неизвестном направлении, эти люди наверняка опасны. Пожалуйста, будь осторожнее, позволь мне защитить тебя. Наверное, это эгоистично, но… я не вынесу второго раза, после Лиды… Я далек от романтики, всех этих крыш, подарков и пылких речей под звездами, но ты… ты мне небезразлична. Забудь эту свою журналистику, оставайся здесь насовсем, нам ведь так хорошо втроем, с Машей! И расследование оставь!

Понятно, затянул старую песню… Я вздохнула и уронила голову, вдруг почувствовав неимоверную усталость от суеты, в которой жила последние недели. С Костей было надежно, и еще каких-то полтора года назад я без колебаний сделала бы шаг ему навстречу. Да, иногда он вел себя резковато, но справедливости ради стоило признать, что я сама в изобилии давала поводы для чего-то подобного. Алик, помнится, и вовсе следил за моими передвижениями через какую-то хитрую штуковину в телефоне. Наверное, я и в самом деле была невыносима в своем любопытстве… Только Алику прощалось все, а Косте я не могла позволить даже мало-мальскую оплошность.

– Я совсем запуталась. Возможно, ты прав, и эти люди опасны, но я ума не приложу, что им от меня нужно! И, Костя, не можешь ведь ты действительно запереть меня в этих стенах. – Я выскользнула из его рук и нервно заходила по комнате. – Завтра, например, мне нужно заглянуть в парк-отель, там чудесный салон красоты, и я хочу подготовиться к званому вечеру. Это женские дела, не пойдешь ведь ты туда со мной!

– Как раз пойду! – жарко возразил он привычным, не терпящим возражений тоном, но тут же спохватился и заговорил мягче: – Рита, позволь мне быть рядом. Хотя бы пару дней, пока мы не разобрались с личностью этого таинственного спонсора! Пожалуйста. Всего два дня. Потерпи мое присутствие – смею надеяться, это не так сложно.

Я взглянула в полные искренней тревоги глаза, и мне стало не по себе. А что, если я недооцениваю серьезность происходящего? Мы с Живчиком явились сюда в поисках пресловутого «мертвеца», а потом прилюдно, во время народного праздника, мой недружелюбный коллега заявил о том, что выяснил нечто интересное. И вот его нет, а меня, кажется, пытались сегодня похитить…

– Хорошо, Костя. Договорились, два дня побуду под твоим присмотром. Спасибо за беспокойство, – искренне поблагодарила я и смущенно потупила взор. – А насчет всего остального… Боюсь, я пока не готова к новым отношениям. И не знаю, буду ли готова когда-нибудь. Прости, не хочу пудрить тебе мозги и что-то обещать, лучше сразу расставить все точки над «i».

– Нет-нет, Рита, не торопись, я ведь не давлю! Поживем – увидим. Я сделаю все, чтобы ты передумала, а пока… Ты верно говорила: пусть идет, как идет…

Костя затараторил с таким пылом, что я изумленно разинула рот. Неужели действительно боялся, что я уеду? И, видимо, чтобы сойти с неприятной темы, он скользнул взглядом по висевшему на дверце шкафа красному наряду.

– Ты в этом собираешься на вечер? Не слишком открытое? Может быть, поедем в город, купим что-нибудь другое, не такое яркое? Нет? Ладно-ладно, если хочешь, иди в этом, тебе виднее… Да, Рита, ты ведь приготовишь завтра ужин? Я, конечно, могу купить по дороге какие-нибудь полуфабрикаты, но зачем травиться, правда?

Странный все же народ эти мужчины! Полчаса назад грозно вращал очами и чуть ли не рыком отдавал мне возмутительные приказы, а при одном только намеке на отсутствие ужина залебезил, став кротким, как ягненок.

Вздохнув, я обреченно кивнула, и успокоенный Костя поспешил удалиться. Вскоре дом погрузился в тишину, но я еще долго ворочалась в кровати, изводя себя переживаниями. Сверху не доносилось ни звука – неужели я обидела призрака и он больше никак себя не проявит? Удивительно, но эта перспектива почему-то приводила меня в уныние…

* * *

Наутро, едва проснувшись, я подбежала к окну, и от сердца сразу отлегло: на подоконнике красовалась большая миска с яркими отборными сливами, под которой обнаружилось целое послание в рисунках. На первой картинке длинноволосая девушка грозно указывала на дверь заливавшемуся слезами чудовищу, на второй его лохматая тушка лежала навзничь, пронзенная стрелой, а на третьей красовалось кровоточащее сердце с дыркой посередине. Заканчивало эти доморощенные комиксы изображение стоявшего на коленях с виноватым видом «соседа», простиравшего лапы в мольбе.

Я распахнула окно шире и, запрокинув голову, громко произнесла:

– Хорошо, считай, что ты прощен. Давай снова дружить. Мир. Спасибо за сливы. Приготовлю тебе сегодня что-нибудь вкусненькое.

Наверное, я все же начинала потихоньку сходить с ума, раз мне показалось, что сверху донеслось подобие довольного урчания.

Я снова скользнула взглядом по очередному творению обитателя мансарды и, улыбнувшись, убрала лист в ящик стола, к остальным рисункам. Если когда-нибудь мне все же доведется увидеть «чудовище», обязательно уговорю его нарисовать целую историю об этих героях. А я могла бы сделать подписи к рисункам – получилась бы неплохая книжка для малышек вроде Маши. Ого, кажется,