что дальше она убьёт нас. Если война будет остановлена и вы не будете нас беспокоить, мы уже будем счастливые. А пока вы будете живы, но здесь в плену. Вы заложники, чтобы мы не умерли от пения Артемиды.

Русалка с сомнением прищурилась.

— Давай знакомиться, — Бесник протянула вперёд одну руку: не для рукопожатия, потому что руки оппонента были связаны, а в качестве жеста приветствия и призыва к разговору на равных. — Меня зовут Бесник. Я из Авзонии. Это очень большой город, целая страна, она как море, но суша, это наша страна. Я тоже солдат, я отдаю команды. А кто ты?

Русалка хмуро наклонила голову, но не ответила. Люди Гектора усмехнулись, Кхецо кашлянул.

Бесник, однако, не сдалась.

— Мы, конечно, можем называть тебя Голодная Пиздец, если у тебя нет имени. — Она прищурилась: русалка по-прежнему упрямилась. — И допрос вести не в этом тёмном помещении, а на верхней палубе. Как раз солнце скоро будет в зените, и мы поговорим с тобой, когда твоя кожа превратится в пузырящуюся корочку.

Русалка оскалила зубы и зашипела, но снова ничего внятного не ответила. Гектор скучающе зевнул.

— Она не понимает, что ли? Может, нам её всё-таки… того? — Он соединил указательный и большой палец одной руки в кольцо, а средним пальцем другой вошёл в него.

— Всё она понимает, они просто настолько преданные, что хуярят всех неверных. Ты не представляешь, во что превратился Морис, который, на минуточку, хотел воевать против Альбиона, хотя по сути это его родина.

— Мы этаким макаром ничего из неё не вытащим, тут семихвосткой надо да гвоздями под ногти[4], — сообщил Борис.

— Эй, а как же милосердие? — повернулась на него Бесник. — Как мы их тогда превзойдём? Что сушеходы боги на земле и всё такое?

Борис подошёл к ней и серьёзно взглянул из-под своих густых бровей.

— Слушай, ты бабёнка, конечно, хоть и суровая, но, как и все бабы, мягкосердная. Тебя эти твари по лицу ножом гладили, а ты им гвоздя под ноготь жалеешь. Или даже этого, — он направился к русалке и схватил её за связанные кисти. Спустя миг послышался хруст и истеричное шипение. — Не, тут ногти вырывать надо, кости мягкие, ломать себе дороже. А милосердие, милая моя, это когда мы им просто голову отрубим вместо того, чтобы четвертовать.

— Рубить надо, — уронил тяжёлым камнем Йорек.

— Рубить не надо, — Бесник встала, призывая жестом к молчанию. — Тут другой подход нужен. Капитан, Борис, Ламарк, давайте выйдем. Ламарк, возьми свои инструменты, нам будут нужны твои ловкие пальчики.

Дверь хлопнула. Остальные, не получив никаких указаний и пугаясь тишины наедине с русалкой, начали разговаривать о своём.

Ожидание затянулось, русалка всё время молчала и зло глядела на людей и ещё на миску со свининой, которую ей так и не дали.

Но вот дверь снова открылась, и четвёрка вошла. Свидетели допроса вздрогнули: у Бесник, Бориса и Ламарка руки были по локоть в крови, у Бориса кровью было заляпано и лицо, а Гектор с нехорошей ухмылкой перебирал в пальцах обагрённые щипцы, скальпели и шила.

Бесник подошла к русалке, та издала низкое хрипение и съёжилась, дёргаясь. Ей теперь было явно не всё равно, что собиралась сказать эта сушеходная археса, от которой так разило железом и кровью атлатетис.

— Твоя помощь больше не нужна, мы всё узнали от твоей подружки. Жаль, из-за шума ты не слышала, что она нам сказала…

— Не может быть! — завопила вдруг русалка. — Нет! Не настоящее!

— А она сообщила, что Артемида сейчас идёт нам навстречу, держась жёлоба, в то время как с юга ваш лагерь перемещает центурии и оружие для убийства Трихехо из металла суши… — продолжила Бесник сквозь её ор. Русалка дёргалась так отчаянно, что Кхецо всерьёз забеспокоился о целостности кадушки.

— Если ей больше нечего нам сказать, мы, пожалуй, поковыряемся в ней ещё немного, пока она не умрёт.

На последнем слове русалка взвизгнула так, что все чуть не оглохли.

— Борис, пойди вырви связки остальным, — поморщился Гектор. — Если они все начнут так орать, я ёбнусь. И тыкни им в глаза, они пиздец как жутко таращатся.

— А-а-а-а! — вновь завопила русалка. — Эос не всё знает, она рядовая хастат, а я декан[5]!

— Вот и замечательно! — обрадовался Гектор. — Чего ещё не знает твоя Эос?

На этот раз русалка отвечала на все вопросы Бесник, и спустя полчаса команда "Непрощающего" располагала всеми доступными Плутеус (так звали эту русалку) сведениями о перемещениях клана Анасис и его планах, так что русалку, которую всё-таки покормили, вернули к остальным пленницам, среди которых была очень недовольная внезапной процедурой кровопускания от Ламарка Эос.

— Грот-мачту мне в жопу! — удивлялся потом Гектор. — Бесник, я готов тебя всю ночь ублажать, только, блядь, скажи, что это было?!

— Всё проще чем поклон отбить! — улыбнулась девушка. — Общение с Люмо, которой, судя по всему, пиздец, многое дало мне понять про русалок: среди них много содомиток, а ещё очень редка ложь, и бедолаги не знают, что сушеходы врут как дышат. Я заметила, как они глядят друг на друга, вот и решила, чью кровь брать для убеждения.

— Ты охуенна, Джулия! — Гектор, пользуясь тем, что их особо никто не видят, крепко обнял её и поцеловал. — Эти сучки больше нас врасплох не застанут! Теперь можно спокойно потопить пару иберийских лодочек! Хватит простаивать, пора ебашить!

Заложников держали в трюме ещё долго, вплоть до финала, и эта пятёрка атлатетис стала, наверное, первой, кто, будучи существом из морских глубин, заработал себе морскую болезнь.

* * *

История о находчивости Бесник и пленении русалок дошла до Аматора раньше, чем брат и сестра Леграны покинули его, так что все планы Кристины в целом пошли прахом. Вскоре дошло (точнее, доплыло с проверенным человеком на баркасе) сообщение от Бесник, в котором та изложила возможные действия Артемиды, планы эскадры "Сборная солянка" и место истины — острова Кайкос[6]. Бесник писала, что русалки в открытом море действуют слабее, чем вблизи рифов, только и палить там по ним бесполезно. И Артемида не заорёт, если и другие русалки будут на суше. Также старпом Ринальдино коротко рассказала историю Мориса и намекнула Кристине, чтобы она не подходила близко к воде ночью и избегала общения с живыми мертвецами.

Кристина задумалась: планы Трихехо, которые изложил Табео, ныне заботливо опекаемый Жюльеном, тоже включали в себя острова Кайкос. Если Анасис и "Солянка" с двух сторон сотрут иберийцев в порошок, то там, на севере, сойдутся две стихии и три армии. Кто против кого? Русалки против