– Кто здесь главный? – звучно спросил он на чистом Общем Слове.

– Я! – отозвались сразу трое.

Кайя, Торрен и Тиват с удивлением посмотрели друг на друга.

Эльф взмахнул невесть откуда извлечённым мечом и Тиват упал, разрубленный снизу вверх, от живота до горла. Пахну́ло кровью и требухой.

– Кто главный? – повторил он вопрос и улыбнулся.

Улыбка вышла пугающей: несколько капель крови пирата попало эльфу на лицо.

Девушка и Торрен переглянулись.

– Если останешься жив – позаботься о Дейаре, отвези его домой, – негромко проговорила Кайя и шагнула вперёд.

– Я.

– А ты изменилась, – кивнул эльф. – Жаль, что не в нужную сторону.

– Ты меня знаешь? – удивлённо спросила Кайя. – Кто ты?

– У меня много имён, – был ответ. – И все они не имеют никакого значения, ни для меня, ни для тебя.

И Кайя вспомнила.

Вспомнила лес, по которому они шли с Бередаром, вспомнила странного юношу, встретившегося им, и вспомнила, что последовало после этого.

– Ты меня убьёшь? – задала девушка по-настоящему интересующий её, не в пример чьим-то там именам, вопрос.

Эльф покачал головой.

– Пока нет, – уклончиво произнёс он.

Кайя пару мгновений поразмышляла, что в этом ответе весомее: “нет” или всё-таки “пока”. Но тут же резонно рассудила, что раз ещё жива, значит пока всё идёт как раз неплохо. Насколько эльф скор на расправу, она уже видела.

– Не убивайте моих спутников, – серьёзно попросила девушка. – Восемнадцать человек. Хочу, чтобы они жили! – неожиданно даже для себя воскликнула она.

Эльф удивлённо моргнул.

– Такое твоё желание – закон, конечно же.

Кайя обрадованно улыбнулась. Эльф же оставался серьёзным, даже как будто озабоченным.

– Но это скоро закончится, – туманно докончил он.

– Что это значит? – требовательно спросила Кайя, позабыв, что находится вовсе не в том положении, чтобы что-то требовать.

– Прошу на мой корабль, – вместо ответа взмахнул рукой эльф в приглашающем жесте. – Это касается всех, для кого ты… – он запнулся на мгновение, – …определила право жить. Мы отвезём вас в Альхану.

– А остальные?

– На фрегате никого не останется, – мотнул головой эльф. – Так или иначе.

Шагая по палубе к эльфийскому кораблю, Кайя спокойно смотрела в глаза остающимся на смерть пиратам. Экипаж “Мертвеца” наверняка повинен во многих несчастьях простых людей, моряков и пассажиров торговых судов, так что… поделом.

Справедливость.

Перебравшись на борт эльфийского галеона, Кайя удивлённо заозиралась. Этот корабль, конечно, потрясал воображение! По-настоящему огромный, будто плавучий замок, со всеми его башнями, лестницами и переходами, освещёнными десятками факелов.

Никаких башен в реальности, разумеется, на корабле не существовало, их дорисовало богатое воображение девушки. Но галеон был весь в светящихся точках масляных ламп. Верно, эльфы нашли какой-то способ защитить деревянное судно от пожара, если огонь вдруг выберется наружу. Или же просто отнеслись к такой возможности слишком легкомысленно.

Кайя насчитала у корабля пять этажей (на самом деле – семь, но на двух нижних огней не было). Галеон действительно взял пиратское судно на таран, основательно промяв тому борт. На носу эльфийского корабля из дерева была вырезана огромная фигура воина с мечом. Она и приняла на себя основной удар, но выдержала: несколько мелких щепок, валявшихся тут же, – не в счёт.

Сзади послышались отчаянные крики. Кайя непроизвольно обернулась и увидела, как эльфы хладнокровно убивали пиратов, расчётливыми, экономными взмахами клинков. Люди падали, обливаясь кровью, особо даже не пытаясь дать отпор: шансов у них не было. Алые, но в этом свете – почти чёрные, остро пахнущие ручейки, сливаясь в реки побольше, заструились с палубы вниз, в море.

Девушка пожала плечами, не особо вслушиваясь в звучавшие в спину проклятия и стоны. Было совершенно ясно: на фрегате действительно не оставят в живых никого.

Когда галеон отошёл, в пробоину, оставленную им в “Мертвеце”, хлынула вода. Пиратское судно скрылось под волнами так быстро, что Торрен, тоже то и дело бросающий взгляды назад, судорожно сглотнул. От вида гибели корабля, пусть и ходившего под чёрными парусами, ему стало не по себе.

Волны становились всё выше и выше. Ветер крепчал: надвигался шторм. Эльфийский корабль то взлетал вверх, то падал, осыпаемый мириадами солёных брызг.

Кайю и её спутников разместили в одной большой зале. Кто-то заворчал, что предпочёл бы маленькую, но каюту, с постелью или хотя бы с гамаком, как, собственно, и было устроено на “Стреле”. Но Нафтир, немного знакомый с обычаями эльфов, пояснил, что те никогда не сооружают возвышения для сна, поэтому ожидать подобных условий глупо.

– У эльфа постель везде, где он прилёг, – с лёгким смешком заключил купец. – Так что ложитесь прямо на пол, и радуйтесь, что это не насовсем.

– Спасибо Кайе, – вставил Раваль. – Девушка уже дважды спасла ваши гнусные рожи. Первый раз – когда напали пираты. Второй – сейчас. Вы, я гляжу, так благодарны, аж в очередь выстраиваетесь, чтобы Кайе это сказать!

– Заткнись, а? – лениво отозвался кто-то, уже улёгшийся на полу.

Дерево было покрыто ковром с густым высоким ворсом, и лежать на нём оказалось вполне удобно и тепло. Дейар так вообще привычно свернулся в углу калачиком и уже посапывал.

– Рот закрой, – согласно прозвучало из другого конца залы. – А то по шее получишь.

– Мне их благодарность без надобности, – успокоила парня Кайя. – Да и на них самих плевать.

– И на меня? – несколько уязвлённо спросил Раваль.

– Нет, – помотала головой девушка. – Ты мне не безразличен. Я считаю тебя другом.

– Ну, спасибо, – проворчал парень. – Я бы, конечно, предпочёл считаться любовником…

– Посмотрим.

Кайе он, конечно, нравился. Но она не без основания полагала, что женщина, которой нравится сразу несколько мужчин, доброго слова не заслуживает. И надо уметь сделать выбор между простой симпатией и глубоким чувством.

Раваль был ей симпатичен. Он поддержал её в минуту слабости духа, дал несколько полезных советов, вступился, наконец, за неё перед Фарухом и его мегерой на “Стреле”. Он видел её обнажённой, находился с ней в одной каюте, но не воспользовался этим, и даже не попытался.

– А жаль? – услужливо шепнул ей внутренний голос.

Нет. Ни капельки. Раваль – хороший парень, и лишний раз доказал это, не прикоснувшись к спящей в его постели девушке. Но она принадлежит Алдару. Вся, без остатка. И это не симпатия, это – любовь.