Она, по-кошачьи мягко и изящно ступая, придвинулась ближе к нему. Руки скользнули по его груди, обняв шею, алые губы потянулись к его губам. Герберт мягко, но настойчиво отстранил женщину.

— Я ведь женюсь, помнишь?

Она снова рассмеялась.

— О, Богиня, ты и вправду ее любишь. Я думала, твое маниакальное желание заполучить Кортни исчезнет, едва она перестанет быть диковинкой в твоей постели. Что ж, удачной вам свадьбы.

— Я даже не хочу знать, какие из шуток принадлежали тебе. Если ты хоть раз…

— Послушай, я признаю, что не всегда была… объективна. Иногда я забываюсь и чуть увлекаюсь. Кимберли так живо подключилась к моему плану, что я даже растерялась. В любом случае все получилось совершенно замечательно.

— Ты их до смерти перепугала!

— Имею же я право на свои маленькие слабости? — усмехнулась женщина. — Не так уж много я и натворила. Прислала Кортни книжки, которые она так хотела, напомнила, что за изменой следует наказание, ну и дала шанс почувствовать себя главной… не только в доме, но и рядом с тобой. Все только на пользу.

— Значит, убить меня пыталась ты.

— Нет, Герберт, неужели ты думаешь, что я способна на такое? Я лишь подтолкнула Кортни к твоему спасению. Ничего больше.

— А волосы?

Кристалл тяжело вздохнула, закатив глаза.

— Увлеклась. Ненавижу измены. Прежде чем спать с тобой, Кортни должна была расстаться с Джейком. Или хотя бы о нем рассказать. Признаю, отрезать ей волосы было слишком жестоко. Зато в твоей семье не будет измен.

Я обещала Карлу, что главой станет Кортни. Я выполнила почти все. За одним исключением…

— Кайла, — догадался Герберт.

— Да, она, как я слышала, собралась в Даркфелл. Это немного усложняет задачу. Ты знаешь, что нужно сделать. Кайла должна вернуть своего ребенка.

— Кайла…

— Не станет главой рода, — закончила Кристалл, — но должна воспитывать Стеллу Кордеро сама. Я хочу, чтобы ты кое-что для этого сделал.

— Я больше не участвую в твоих играх, Кристалл. Я помог всем, чем мог. И мне не нравятся твои методы.

— Ты не возражал против моих методов, когда все начиналось. И даже поддерживал их. Что изменилось?

— Они потеряли сестру. Они узнали, что Ким — убийца и психопатка. А ты хочешь втравить их в новый спектакль? Когда мы все начинали, я не думал, что мне придется несколько месяцев пытаться хоть как-то их уберечь от Кимберли. И второй раз я такого не позволю, поняла? Я хочу ребенка, хочу нормальную семью и не хочу никаких расследований. Если ты снова втянешь их в это, можешь быть уверена, что в покое я тебя не оставлю.

— А если я расскажу все Кортни? О том, как ты заколдовал их подарки, как сделал меняющиеся гравировки?

— Расскажи. — Голос его не дрогнул.

— Надо же, какое доверие. А я вот не могу сказать однозначно, как отреагирует наша Кортни. Может, все рухнет в одночасье, а? Не боишься снова остаться один?

— Нет. Ты мало знаешь о любви, Кристалл. Оставь их в покое, нарушь обещание Карлу и позволь Кайле самой решить, как строить свою жизнь. Она взрослая девочка, сумеет разобраться.

— Ты ошибаешься, — мягко и с улыбкой произнесла Кристалл. — Но я дам тебе время самому это понять. Твое право, Герберт. Я не стану настаивать на помощи, если ты не захочешь. Просто прошу быть благоразумным. Карл… его нельзя назвать хорошим человеком. Но дураком он не был. И детей своих знал.

— Так хорошо знал, что позволил Ким убить себя?

Губы женщины тронула грустная улыбка.

— То, что произошло у Карла с Ким, останется в прошлом. Он сознательно платил за единственную ошибку смертью. И единственное, чем мог помочь девочкам: дать им то, что поможет выжить.

— У него, несомненно, были странные методы, — холодно откликнулся Герберт.

— О да. В этом вся семья Кордеро. Что ж, тогда нам придется попрощаться. Проводишь до экипажа?

— Куда ты сейчас? — спросил Герберт, когда они выходили из склепа.

— Далеко. Туда, где никто и ничего обо мне не знает. Надеюсь, что в счастливую жизнь. Береги детей, Герберт. И девочек. Я не обладаю даром предсказывать будущее, но мне почему-то кажется, что впереди у вас далеко не самая спокойная и размеренная жизнь.

С этими словами Кристалл забралась в карету, из окна которой на прощание подарила Герберту улыбку. Экипаж сорвался с места, оставив после себя лишь клубы пыли да едва уловимый запах ее духов.

Часы на старой часовне пробили шесть. Пора возвращаться домой.