с неодобрением, они подозревали, что его сомнительный нейтралитет мог вполне закончиться заключением союза с Испанией. Вражда между протестантами и католиками, которая уже давно разделяла Европу, как им представлялось, вновь проявится в новой войне на Британских островах. Действительно, весь ход событий в Шотландии, по их мнению, был удивительно похож на то, как развивался мятеж против Филиппа II семьдесят лет назад. Те же самые опасения заключения более тесного англо-испанского союза беспокоили Францию и Венецию, агенты которой в Лондоне тщательно отслеживали происходившие события. Намерения Карла начать войну против шотландцев-кальвинистов свидетельствовали, казалось, что король наконец-то окончательно определился, какую сторону займет в религиозном конфликте в Европе, но не ту, которую следовало бы.

Самые невероятные истории ходили по Лондону, их рассказывали шотландцы, побывавшие на родине. Например, сообщали, что шотландцы готовы провозгласить независимую республику и могут при этом рассчитывать на помощь французов, шведов и голландцев. Такие слухи проистекали из уверенности, что король, получив помощь от Испании, примет участие в европейской войне на ее стороне. В этом случае протестантские державы и враги Испании будут защищать свои интересы, помогая шотландцам, таким образом, европейский хаос распространится и на Англию.

Подготовка к войне продолжалась, король был настроен достаточно серьезно. Сэр Джейкоб Эстли прислал подробные отчеты о построенных фортификационных сооружениях в Халле, Ньюкасле и Бервике, к которым прилагались планы орудийных позиций и траншей, списки имевшегося оружия и того, что еще необходимо было поставить. Королевский военный совет в Уайтхолле принял решение заказать большие партии оружия в Нидерландах и принял план военной кампании, который на бумаге выглядел очень убедительным. Наступление на Шотландию планировалось провести в четыре этапа. Король с основной армией переходит границу, в то время как Гамильтон с 5 тысячами солдат высаживается с кораблей в Абердине, Вентворт посылает подразделение ирландской армии в Думбартон, а на Кинтайр наступает Антрим с бойцами клана Макдоннеллов. Корабли флота, не задействованные в высадке десанта, должны установить блокаду восточного побережья Шотландии. Ковенантеры в равнинных областях Шотландии, где находились их основные силы, окажутся зажатыми между королевской армией, наступающей с юга, и войсками Гамильтона, поддержанными солдатами Хантли и воинами клана Гордона. Аргайл будет вынужден защищаться от ирландцев, а флот препятствовать возможной высадке иностранных войск.

Король подготовил, как ему казалось, идеальный план, который мог сработать при надлежащей организации войск. Он говорил на Совете о своей будущей армии из 6 тысяч кавалеристов и 24 тысяч пехотинцев так, будто она уже реально существовала, и не ответил на вопрос, даже не намекнул, откуда возьмутся деньги для ее оплаты. Он сократил некоторые личные статьи расходов, заплатил меньшую сумму Антонису Ван Дейку за целый ряд заказанных работ, но не стал созывать парламент, чтобы тот проголосовал за предоставление ему кредита. Коттингтон, его главный финансовый эксперт, который за последние два года увеличил доходы Опекунского суда на 20 тысяч фунтов, неожиданно заявил, что в казне совсем нет денег. Даже военно-морской флот, главный предмет заботы короля, не был готов к выполнению целого ряда задач, поставленных перед ним. Уверенный в справедливости своего дела, король рассчитывал на поддержку своих верных подданных, из которых лишь малая часть оправдала его надежды. Граф Вустер дал 1500 фунтов, маркиз Винчестер – 1000. Многие не преминули заметить, что оба щедрых дарителя были католиками. Лорд Стрейндж, старший сын графа Дерби и лорд-лейтенант Ланкашира, ревностно выполнял свои обязанности по сбору налогов и экипировке своих арендаторов. К несчастью для короля, Ланкашир был расколот в конфессиональном отношении, а лорд Стрейндж – исключительно не популярен среди пуритан.

Пэров Англии призвали поддержать короля и исполнить их древнюю феодальную повинность – выставить необходимое количество вооруженных и экипированных воинов или заплатить соответствующую сумму денег в казну. Многие из них принесли извинения, что не могут этого сделать, сославшись на преклонный возраст или свою бедность. Так, зажиточный лорд Клэр объяснил, что у него семь дочерей на выданье и он должен их всех обеспечить приданым.

Среди придворных нашлись молодые люди, которые были готовы создать и экипировать небольшие кавалерийские отряды, – это лорд Карнарворн, старший сын лорда Горинга Джордж и сын лорда Уилмота Гарри, принимавшие участие в осаде Бреды, отмеченные боевыми шрамами и недавно вернувшиеся из Нидерландов. Коттингтон пожертвовал деньги на покупку 50 лошадей. Особенно отличился Джон Саклинг, игрок и поэт, – он отдал все, что оставалось от его кредита, и вложил всю свою энергию в приобретение оружия и снаряжения для небольшого отряда, который должен был затмить собой все остальные подобные отряды. Злые языки судачили, что у него хватило средств только на кокарды, а потом деньги вышли. Но это было не так, – у солдат были доспехи, холодное оружие, боевые топоры. Словом, достаточно всего, за исключением боевой подготовки.

Отдельные денежные пожертвования пришли от известных юристов и богатых горожан, но коллегии Инс-Корт отказались от общего взноса. Также и власти Лондона не захотели взять заем. Сэр Пол Пиндар, ювелир и купец, великодушно пожертвовал 100 тысяч фунтов, что обеспечило более солидную финансовую базу для предприятий короля. Однако было неясно, надолго ли ее хватит. В данных обстоятельствах было сомнительно, что планы Эстли по строительству оборонительных укреплений в Халле и Ньюкасле будут реализованы. Эти два города должны рассчитывать только на свои ресурсы, а это слишком тяжелое бремя для их кошельков и лояльности.

В январе король сделал основные назначения в армии. Но настолько много было завистников при дворе, что ни одно оно не было встречено с единодушием, и Карлу приходилось выбирать между древностью рода и военными способностями того или иного представителя знати. Главнокомандующим был номинально назначен Арунделл, который имел большой военный опыт и наследственный титул графа-маршала. В его непосредственном подчинении был опытный профессиональный военный граф Эссекский. При выборе кандидата было принято во внимание мнение протестантских критиков двора, так как Эссекс был другом и близким родственником мятежным пэрам, он сражался в голландской армии, и его уважали пуритане. Это было удачное назначение, но король испортил общее впечатление от подобного выбора, уступив просьбам жены об одном из ее фаворитов.

20 января седьмой ребенок королевы умер при родах. Принцессу едва успели наречь у крестильной купели именем Екатерина. Сопереживая королеве и оплакивая их общую потерю, король обещал исполнить любое желание Генриетты, и она попросила назначить командующим кавалерии графа Холланда. Это назначение равным образом было оскорбительным как для Арунделла, так и для графа Эссекского, потому что командовать армией, не имея в подчинении кавалерию, означало иметь лишь подобие власти. В кавалерию принимались только дворяне и придворные,