Пират подошел к нему, заискивающе лизнул руку, довольный, крутанул хвостом и улегся рядом, положив голову на лапы.

В первую же минуту появления незнакомца Пашка сразу догадался, кто он такой. К чужому Пират не подошел бы. И от этого ему стало не по себе, тревожно, словно какая-то уже давно надвигающаяся гроза, далеко впереди себя спрессовавшая плотной стеной воздух, придвинулась вплотную.

– Может, чайку? – спросил дядя Леша гостя, прервав затянувшееся молчание.

– Давай!

Заварив чай, таежник подал гостю.

Касьян достал из горбача хлеб, сахар и кусок вяленого мяса. Прихлебывая чай, не спеша, сосредоточенно стал жевать.

– Какие новости? – спросил он дядю Лешу, равномерно двигая большой мускулистой челюстью.

– Милиция по реке шарит… Тебя ищут…

– Видел, – коротко бросил Касьян.

Он поел, высосал из кружки остатки чая, небрежно бросил ее на землю.

– Что еще? – спросил он равнодушным, уверенным голосом сильного человека.

– Да все вроде бы…

– Ну, раз все, тогда дай спичек и соли! – требовательно сказал Касьян.

Дядя Леша молча протянул ему два коробка спичек и начатую пачку соли.

– Больше нет, – сухо произнес он.

Касьян взял спички и соль, аккуратно уложил в горбач, видимо, чем-то довольный, грубовато потрепал Пирата по загривку. Обрадовавшись ласке хозяина, пес заиграл хвостом, глядя на него преданными глазами.

– Со мной пойдешь, – сказал Касьян, погладив его по шее.

– Куда же ты сейчас? – спросил старый таежник и внимательно посмотрел на ночного гостя.

– Тайга большая, – уклончиво ответил тот.

– Это верно, – согласился дядя Леша, качнув головой, и, помолчав, добавил: – Вот только человек в ней маленький.

– И ты туда же! – снисходительно глянув на таежника, саркастически протянул Касьян, поняв, на что намекает его старый приятель. – Ведь браконьер, рыбу губишь, зверя, меня натаскивал!.. А теперь в святые подался!.. Чувырло!

– Да, я браконьер, – спокойно ответил дядя Леша. – Но не убийца! – повысил он голос, и в нем зазвенели гневные и в то же время скорбные нотки по чему-то, в чем он, должно быть, чувствовал и свою вину.

Видя нарастающий конфликт бывших приятелей, Пашка внутренне напрягся, готовясь к самому худшему, и смущенно завертел головой, переводя взгляд то на ночного гостя, то на таежника.

– А ты Егорыча не трожь! – угрожающе просипел Касьян. – Не твоего ума дело! У меня с ним особо! Должок я поимел с него!..

– Так за должок, по-твоему, у человека жизнь отымать можно? – запальчиво вскинулся старый таежник. – Где это видано! В каких еще таких законах записано?

– Вот мой закон! – ухмыльнулся Касьян и похлопал рукой по двустволке.

– То-то и оно! Звериный!.. Но не проживешь ты один! Ежели и не поймают – все равно пропадешь!.. И Антон тебя ищет! Ты думаешь, он зазря здесь объявился? Которую ночь по тайге шастает!.. А он почище милиции будет!..

– Хм! – хмыкнул Касьян и, ничего не ответив, нервно крутанул головой.

Таежник замолчал, суетливо нашарил руками чайник, плеснул в кружку чая и стал жадно пить. На худой старческой шее ритмично заходил кадык. Напившись, он успокоился, закурил и, затянувшись, бросил косой взгляд на Касьяна.

У костра установилась тревожная тишина.

Таким таежника Пашка еще ни разу не видел, не знал, чем все это закончится, и настороженно бросал взгляды на старых приятелей.

Но как быстро таежник вспыхнул, так же быстро и успокоился.

– Повинился бы ты, – тяжело засопев, вздохнул он и просительно заглянул в глаза ночному гостю. – Не дело затеял… Все равно некуда тебе деться. Всю жизнь в тайге не просидишь…

– Послушай, Лешка! – резко оборвал его Касьян. – Не тебе учить меня!

– Может быть, может быть! – быстро согласно закивал головой дядя Леша, очевидно, поняв тщетность этого разговора.

Должно быть, спокойствие старого таежника передалось и ночному гостю, так как успокоился и он.

– Ты вот что, – обратился он к своему приятелю, и в его голосе послышались мягкие нотки. – Скоро нужен будешь. Сам найду. А сейчас мне пора… Антону привет! – насмешливо проронил он.

Он встал с чурбака, надел горбач и вскинул на плечо двустволку.

– Пока, дядя Леша! До скорого! – сказал он и перевел взгляд на притихшего Пашку. – А ты, искатель, меня не видел! Понял? – коротко, словно отрубил, бросил он и поглядел на Пашку цепким взглядом, стараясь запомнить непрошеного свидетеля его ночного визита.

Он повернулся и пошел по тропинке на берег реки. Вслед за ним, махнув на прощание хвостом, исчез в темноте и Пират. Удаляясь, шум шагов его затих, и у костра сразу стало необычно пусто, темно и даже, казалось, холодно. Старый таежник молча сидел и задумчиво покачивал головой, словно все еще спорил с ночным гостем.

– Вишь, даже мне не доверяет, – одобрительно заметил он. – Сразу ушел, не заночевал. Может, и правильно? Теперь ему всех надо остерегаться… А ружье-то у него Егорыча, – тихо добавил он. – Видимо, в тайге припрятал. Поди, и тайничок завел, есть где сховаться, отсидеться…

– С собакой, ищейкой, найдут, – буркнул Пашка, беспокойно прислушиваясь к ночной тайге, где, может быть, недалеко отсюда, притаился неожиданный ночной гость и ждет, что они будут делать.

– Пират с ним, нелегко будет, – посмотрел дядя Леша на Пашку. – Он его хорошо натаскал. Сам знаешь. Касьян, он ведь не дурак. Подлец, конечно, но не дурак. Раз пошел на такое, знать, все продумал. Ну да бог с ним. У нас свои дела. Ну, что – пошли, рыбак!..

Они взяли снасти и вышли на берег. На реке было темно, сыро и зябко. Сверху реки порывами дул холодный ветер, путаясь в прибрежных зарослях тальника. Черная гладь воды, уходя от берега, сливалась с темнотой безлунной таежной ночи. Запустив снасти, рыбаки разошлись в разные стороны.

Поймав несколько линков и одного тайменя, Пашка вернулся к шалашу. Дяди Леши там не было. Запустив кораблик, он двинулся в ту сторону, куда ушел его связчик.

Старый таежник забрел далеко. Пашка нагнал его нескоро.

– Пашка, это ты?! – крикнул таежник из темноты, заслышав шум шагов по галечнику.

– Да, я!

– Привяжи снасть, подойди! – глухим голосом сказал дядя Леша. – Зацепился я!..

– Что случилось?! – встревоженно спросил Пашка таежника, поняв по надтреснутому голосу, что с тем что-то произошло.

– Да подойди ты!..

Торопливо накинув на кусты снасть, Пашка подбежал к таежнику.

– Держи леску. Крючок я словил! Да гляди в оба, здоровый сидит – шибко рвет. Кабы и тебя не поранил…