Жрец сидел на крылечке, застеленном полосатым половиком и с наслаждением грыз сочный стебель ревеня.

– Отдай коня моему ученику, – сообщил буднично, едва всадник замер перед ним, – я отвезу тебя в своей кибитке.

– В горах никакая кибитка не пройдет, – не поверил король, разглядел скривившую губы старца лукавую усмешку, и безропотно спрыгнул наземь. Парнишка лет семнадцати, не по здешнему загорелый и тонкокостный, невозмутимо принял повод и повел животное к навесу, огороженному замшелым от старости бревенчатым забором.

– Садись!

Провожавший парня взглядом Кийр обернулся на этот приказ и потрясенно застыл. Олзен сидел в совершенно невозможной кибитке, больше похожей на детскую люльку, или куцую лодчонку, чем на повозку. Да и колес у нее не было. Как и весел. Всего два скромных креслица, приткнутых одно за другим. Жрец занял переднее и с насмешливым укором глядел на растерявшегося короля.

Тот полыхнул жаркой досадой, не к лицу взрослому мужчине так долго удивляться и сомневаться, и осторожно шагнул в лодку, готовясь удерживать равновесие. Однако она даже не шелохнулась, приподнялась выше и уверенно направилась в сторону гор. Одновременно ее стенки вытянулись в высоту и сомкнулись над головами путников сплошным потолком. Но по бокам остались оконца, закрытые прозрачными дверцами.

– Если будет душно – окна можно приоткрыть, – повернувшись к королю, добродушно пояснил Олзен, – а если желаешь перекусить – под сиденьем корзинка с едой и чаем. Ну а если захочешь погулять – не скромничай, говори сразу, буду присматривать подходящее местечко. Сам знаешь в горах не везде можно сделать привал.

– Сколько мы будем добираться? – волновало короля.

– Сейчас поднимемся повыше и прибавим ходу. – пообещал жрец, – увозить тебя надолго я не намерен. Твой первый советник что-то крутит, похоже, собирается устроить твою судьбу на свой вкус.

– Я его снял, – сообщил Кийр. – час назад.

– А указ подписал? И печать поставил? – нахмурился старик.

– Нет… – начиная злиться на себя, расстроенно сознался король. – Просто выдал Чендеру приказ.

– Так, – Жрец достал откуда-то походную плоскую шкатулку с бумагой и перьями, – пиши сейчас. И построже, да назови преемника.

– Кого бы ты посоветовал? – принимая шкатулку, справился Кийр.

– У тебя между прочим, интуиция одна из сильных сторон дара, – убежденно сообщил ему Олзен, – посмотри на всех, кто мог бы занять этот место внутренним взором и сам скажи, кто тебя не будет раздражать, если наденет нагрудный знак главного советника?

– Только Чендер… – мысленно примерив на всех регалии, пораженно признал король.

– И правильно, – усмехнулся жрец, – он давно вырос из штанов стражника. А замену себе пусть ищет сам, он знает кто чего стоит.

– Спасибо, – ставя подпись и оттиск печати, поблагодарил король, и невольно нахмурился, – но почему ты никогда раньше не помогал?

– Кто тебе такое сказал? – фыркнул тот, сворачивая указ в трубочку и вкладывая ее в центральное отверстие ажурной пирамидки, – Ты отца спроси. Просто мне не нужно наград и почестей, я не для того тут живу.

– А для чего? И вообще, откуда ты пришел?

– Пришел издалека, но разве это важно? А живу чтобы присматривать за теми, кому не дают покоя чужие сокровища, земли и женщины. Мы ненавидим войны и делаем все, чтобы их избежать.

– Я тоже ненавижу войну, – уверенно кивнул Кийр, – и презираю жадных идиотов, у которых не хватает ума сообразить, что если сегодня ты придешь в чужие земли, убивать их хозяев и грабить детей, то точно так же однажды могут прийти к твоим собственным внукам или правнукам и убивать будут уже их. Этому никогда не будет конца, если не вырубать безжалостно гнилую породу безумцев, призывающих толпу брать в руки оружие.

– Это мне известно, – мягко улыбнулся ему жрец, и признался с чуть смущенным смешком, – потому и нарушаю правила. Лично сопровождаю тебя к сыну, хотя мог бы убедить подождать, пока их привезут на шхуне.

– Спасибо, – король проглотил вставший в горле комок, помолчал и осведомился, – а кому ты отправил мой указ?

– Твоему отцу. У него в замке непререкаемый авторитет, и он мгновенно остановит любую свару.

– Да, – согласился Кийр, и задумчиво добавил, – я до сих пор не могу понять, почему от отдал мне корону?

– Потому что считает тебя достойнее твоих соперников по турниру. И знает, что ты не изменишь его принципам и не польстишься на легкую добычу.

– Ты о старых племенах? Конечно, это же подло. – король смолк, глядя в окно на стремительно проносившиеся мимо заснеженные склоны гор.

К обеду лодка, которую жрец звал ладьей, перевалила на другую сторону хребта, и путники устроили привал в заросшем густым ельником ущелье. Пока король умывался и набирал в кувшин ледяной воды из стремительной речушки, жрец развел костер, повесил над ним прут с нанизанным мясом и колбасами и набрал ранних грибов. Просто повел рукой и они полезли из-под прошлогодней листвы. Небольшие, крепенькие, и чистенькие словно промытые.

– Я же зову грибы, а не мусор, вот он и не лезет, – пояснил Олзен в ответ на незаданный вопрос короля. – нам еще лететь часа два, нужно подкрепиться. Здесь путь прямой, сможем поспать. Герцог решил вылететь нам навстречу, вместе с женой и советниками. Они будут ждать в имении Бобры, подаренном правителем школе для белых магов.

– У них настолько хорошие отношения с белым орденом? – проявил осведомленность Кийр.

– У него способности к белой магии, и это не просто магический дар, а жизненные принципы, – осторожно объяснял Олзен, – а его жена сильная целительница, и ее маги тоже взяли в ученицы. А позже и ее сестер, когда они вышли замуж за белых магистров. Поэтому Дарвел решил объявить всех белых магов равноправными жителями долины. С возможностью строить и покупать дома и поместья, открывать школы и лавки. А еще лазареты для простых жителей. И некоторые уже решили перебраться, но сначала расширяют и перестраивают нижнюю дорогу, по плану предложенному отцом герцогини.

– Смелый он человек, – пробормотал король, явно имея в виду Дарвела.

Больше он о герцоге и магах не спрашивал. И вообще был задумчивым и молчаливым до того самого момента, как ладья ринулась вниз, казалось прямиком в веселую череду кружевных волн, набегающих на золотой песок.

Однако король не видел ни красот этого маленького моря, ни румянца плодов в кронах, сквозь которые они опускались на дорожки сада. Последние полчаса его мучали сомнения, неожиданно накатившие штормовой волной. А вдруг эта женщина, привезенная герцогу из Богарры, вовсе не его синеглазая любовь, а какая-то рабыня, придумавшая надежный способ вырваться на свободу?

Это только ленивым бездельницам, в каких иногда превращаются девы, нашедшие богатых вдовцов, кажется, будто жизнь в гаремах – шелк и мед. А он отлично разглядел, насколько гнусная эта ложь. Жаль, рассказать никому нельзя, что одним из тайных испытаний для вышедших на турнир наследников короля нордвинов давно стала вылазка в чужие земли.