Я взял своего Наблюдателя и поставил его перед вражеским, сметая остальные фигуры с доски. Они посыпались на пол.

— Я победил, — сказал я. — А теперь ты расскажешь мне всё, Отец Гронд. Я долго тебя искал.

— А почему я должен тебе что-то рассказывать? — спросил Отец Гронд.

— Потому что иначе я сломаю тебе все кости, — проговорил я. — Порву все мышцы, выбью все зубы, вырву все ногти. Ты не знаешь, кто я и что я умею.

— Ты Павел Громов, бывший наследник клана, а теперь уже хидар.

— Кто и почему тебя нанял?

— Ну, я думаю дело вот в чём…

Отец Гронд взял свой стакан с выпивкой, но я выбил его у бандита на пол.

— Ты не понял, — сказал я. — Это не разговор по душам. Я вырву из тебя всё, всё, что ты знаешь. Ты напал на людей, у которых я жил. Я видел, как они рождались, росли и взрослели. А их убили. И любой, кто к этому причастен, умрёт. Говори.

— Странные речи ты ведёшь, — он усмехнулся. — Ты же понимаешь, что когда я умру, этот город погрузится в хаос? Раньше всё так и было, пока я не решил всё исправить. У меня ушло много времени, но теперь я держу всё под контролем. Только я…

— Я могу начать с твоих пальцев, — я взял в руки бутылку. — Сначала я раздавлю суставы этой бутылкой, а потом заплету из них узлы. Не зли меня.

Он посмотрел на меня и вздохнул.

— Молодёжь всегда так торопится.

— Я тебя старше. Говори, Отец Гронд. Или будем по-другому.

Я мог начать пытку хоть прямо сейчас, но не был уверен, что его сердце выдержит. Но, кажется, я смог убедить старого бандита.

— Ладно, раз так. Это я связался с Вороном из Мардаграда. Я попросил его об одной услуге. Он должен был нанять надёжных наёмников и убить тебя, а заодно и всех свидетелей, кто был рядом.

Ублюдок. Но пока я сдержался.

— Живых бы вывезли к вашим соседям, расстреляли и закопали бы где-нибудь там, — продолжил Гронд. — Выглядело бы, как месть. А потом, Воронов, хидар кланов с этих земель, должен был провести расследование и наказать виновных. Он тоже был в доле.

— Добыча игниума?

— Верно, — Гронд с сожалением посмотрел на опрокинутые фигуры, лежащие на клетчатой доске. — Времена меняются, технологии развиваются, а магия старого мира ныне почти забыта. Остались только Небожители, но и их время подходит к концу.

Он обхватил себя руками, будто замерзал.

— Технологии очень перспективны. Но чтобы машины и механизмы работали, нужен игниум. Тот, кто добывает его сейчас, будет управлять завтрашним днём. Вот и я хотел попасть в этот элитный клуб.

— У тебя не удалось, — сказал я. — Не молчи. Когда ты молчишь, я злюсь. Кто тебя нанял?

— Наблюдатель Малого Дома Соколовых, — ответил Отец Гронд. — А связывался он со мной через своего жирного сыночка Олега. Вот только сыночек жрал, как не в себя, а потом срал, как конь. И несколько встреч он пропустил. Из-за этого мы не согласовали наши действия. А так тебе был бы уже конец.

— Легко сваливать свою вину на других, — я усмехнулся. — А легко потому, что ты всё делаешь чужими руками. Но это тебе не помогло. Ворон и Молотобоец мертвы. А падре Маретти сам приполз ко мне, лишь бы я его не тронул.

— Увы, — Отец Гронд вздохнул. — Ну а когда мои пятёрки облажались, Соколов отправил хидара Воронова на расправу с тобой. Тот тоже облажался. И вот, ты здесь.

— Я здесь, — повторил я за ним. — Дом Соколовых решил напасть на мой клан из-за игниума?

— Скорее всего. Другой причины я не вижу.

— Тогда почему цель — именно я, а не весь клан?

— Понятия не имею, — Гронд пожал плечами. — Может быть, из-за того, что ты был наследником альтера. Но ты не самый обычный человек. А послушав тебя сейчас, я в этом уверен. Но знаешь ли, я профессионал. И почему они хотят тебя убить, я не вникал.

— Профессионал, — я фыркнул. — Многие так говорят. Но я не вижу, в чём вы все профессионалы. Каждый лидер любой банды крыс считает себя пупом земли. Некоторые бандиты считают себя самыми умными, некоторые считают, что они делают благое дело. А некоторые… а, плевать. Во время смерти они все одинаковые. Не молчи.

Я посмотрел на окно, где стоял одинокий кактус. Отец Гронд куда-то потянулся.

— Я за таблетками, — ответил он, увидев мой взгляд. — Я же старый, а доктора назначили мне много лекарств.

— Таблетки подождут. Не хватало ещё, чтобы ты принял яд. Продолжай.

— Только хотел, — сказал Отец Гронд. — Я немного слукавил. Да, я пытался понять, что именно в этом деле не так, а когда мои люди начали погибать, я углубился туда сильнее.

— И что ты нашёл?

— Ничего, — он развёл руки. — Но я уверен в одном. Соколовы — тоже посредники. Тебя хотел убить кто-то другой, кто хотел остаться скрытым.

— Кто?

— Я не знаю. Может быть, знает Соколов. А может, и с ним связывался посредник. Я не знаю, насколько длинная эта цепочка, но каждый в ней должен был получить то, что хотел.

— У тебя есть доказательства того, что Соколов связывался с тобой? — спросил я.

— Нет, — ответил он.

Врёт, вижу по глазам. То зеркало, что я разбил, и бумаги, что высыпались из него. Тайна может быть укрыта там. А может, и нет. Но, в любом случае, он назвал мне имя, которое меня не удивило.

Пора заканчивать.

— Последнее слово? — спросил я.

— Я не понимаю, — Отец Гронд нахмурился.

— Каждый имеет право высказаться перед смертью. Даже ты.

— Ах, вот оно что, — он задумался. — Тогда скажу, что я всё сделал правильно. Я должен был стать священником, но на этом месте я принёс людям больше пользы.

— Лицемерный ублюдок, — я поднялся. — Кстати, я вспомнил одну вещь. Когда искал твоего связного, он спросил: почему люди стремятся к вершине? А ответом было: на вершине опасно.

Я подошёл к Отцу Гронду, грубо поднял его на ноги и добавил:

— Ведь оттуда можно упасть.

— Какая ирония, — Гронд засмеялся. — Но, что бы ни случилось, я…

Я сильно толкнул его в сторону окна. Отец Гронд понёсся туда, но сумел чуть свернуть и с глухим стуком ударился лбом в стену. Он охнул, а я подбежал к нему, схватил за намазанные чем-то волосы на затылке, и на этот раз направил точнее.

Стекло со звоном разбилось. Старый бандит перегнулся через подоконник и слетел вниз. Я едва успел удержать кактус, чтобы не свалился следом. Протяжный крик скоро затих.

Я выглянул, чтобы убедиться, что Гронд не повис где-то по пути. Не, он теперь живописно раскинулся внизу. Старому бандиту конец.