— Хорошо, не буду, — я застегнула последнюю пуговицу на рубашке и нежно обняла его за шею. — Но ведь и ты шутишь... Ты не станешь никого убивать. Ты хороший на самом-то деле, — сказала я, встала на цыпочки и нежно его поцеловала. Его губы решительно задержали мои, Альберт крепче притянул меня к себе, приподнимая, и еще долго целовал, не отпуская ни на мгновение. До тех пор, пока в моем животе самым позорным образом не забурчало от голода.

— Пойдем есть, моя маленькая, — улыбнулся он, отпуская меня. — И... я стал лучше... потому что ты веришь в это.

«А вы могли бы полюбить чудовище?» — вспомнилась фраза из самого начала нашей истории. Выходит, могу, вздохнула я про себя и незаметно рассмеялась. Да, могу! И полюбила.

Потому что в Альберте есть чудовищное. Не только его вторая ипостась — впрочем, нужно просто привыкнуть к ней, приглядеться, ведь в том его облике была и своеобразная красота, и изящество. Не только из-за нее.

Он бывает жесток, умеет ненавидеть, он долго жил местью. В нем есть и злость, и настоящая жестокость. Это чудовище есть в нем... И да, я смогла полюбить его. Может быть, потому что другая его«ипостась» такая... сильно чувствующая. Способная на глубокую любовь и ярчайшую страсть. Полная благородства. Если отрешиться от того, что он оборотень, то у него и без этого как минимум три«ипостаси». Благородный и умный король. Любящий, нежный мужчина. И чудовище.

— Просто ты оборотень, к тому же полиморф, — прошептала я, обнимая его плечи. — А я люблю тебя, и значит, мне нужно принимать все твои ипостаси... Даже большого страшного паука... Или маленького, каким ты ехал в моем кармане... Это я образно!

09.11-2

— Это и делает меня целым, — задумчиво сказал Альберт. — Твоя незаслуженная любовь заставляет все это сливаться и рождать новое... И все это ты, — Король пауков счастливо рассмеялся, подхватил меня на руки и понес завтракать.

Еще полчаса мы, поглядывая на спящего волка, завтракали. Кормили друг друга с рук, смеялись... Ну чем не счастливая пара влюбленных? Да и что сопротивляться? Именно такая пара мы сейчас и есть. Если отрешиться от всего остального.

Альберт так и не сознался, откуда у него еда. Может, сбегал в ближайшую деревню, пока я спала? Вполне мог — во второй ипостаси. Или... мне стало смешно от такого предположения... на расстоянии велел птеродактилю украсть корзину с едой у кого-нибудь из пауков и принести к нам. Я высказывала догадки, смеялась, но он так и не рассказал. И я простила ему эту тайну.

Зато Альберт рассказал мне про запахи трав, которыми он окружал меня. Оказалось, что это особая, подвластная лишь паукам, магия ароматов. Например, усыплял меня он не ментальной магией, а особыми ароматами, а некоторые использовал, когда лечил после инцидента с Альбизой.

Наконец мы переглянулись и решили разбудить волка. Утро с Альбертом оказалось таким замечательным, что я перестала волноваться. Но Края нужно было будить, и тревога мерзкой тонкой ниточкой снова забилась в горле.

Альберт склонился над ним, провел рукой, и я ощутила, как в воздухе запахло остро, сильно и свежо. Ноздри волка надулись, он чихнул и резко открыл глаза.

Пару секунд он приходил в себя, пытался осмыслить, что происходит...

— Край, рада, что ты... — начала я, сев рядом с ним. Но прежде чем я закончила, в глазах волка сверкнула ярость, и смуглый кулак пролетел мимо моего носа и впечатался в глаз Альберта.

Если бы этот удар пришелся по мне, у меня снесло бы полголовы. Но Альберт лишь едва качнулся. Он перехватил руку Края, и они застыли, глядя друг другу в глаза.

И я тоже замерла. Все еще хуже, чем я думала! Сейчас Альберт ответит ему, и начнется драка. А я не смогу расцепить двух здоровенных мужиков. А потом... в ход пойдет магия, и у Края не останется никаких шансов. Мой друг погибнет, и никто не скажет, что Альберт был не прав, отвечая на его нападение. Даже я не смогу не признать, что Край начал первым.

Но Альберт не ответил ударом.

— И это вместо благодарности, что я дважды спас ему жизнь, — усмехнулся он. Отпустил руку волка, вскочил на ноги и отошел в сторону, встал боком к Краю с величественной королевской осанкой, сложив руки на груди. — Я думал, ты умнее, честнее и благородней, волк, — добавил он. Без презрения, просто с разочарованием.

Мне показалось, Край перестал дышать, услышав это. Вдохнул и не мог выдохнуть. А янтарные глаза с горящей яростью смотрели на Альберта.

— Тая, это правда? — наконец, выдохнув, спросил он и посмотрел на меня. Его ноздри задвигались, и я поняла, что у него внутри рождается новая волна ярости. Наверное, унюхал, чем мы занимались, пока он спал. Но Край взял себя в руки — информация о спасении его жизни была решающей.

— Да, конечно, — серьезно ответила я. — Альберт пришел нам на помощь, когда ты был ранен, и они окружали нас... А потом вылечил тебя, когда ты потерял сознание. Было сложно остановить кровь, и я не уверена, что ты выжил бы, если бы не магия.

Край обессиленно прикрыл глаза рукой и отвернулся. Альберт с усмешкой мигнул мне в его сторону. С минуту Край боролся с собой. Даже мускулы на мощном теле подрагивали, выдавая раздирающие его противоречия.

Потом он вдруг отвел руку от лица, решительно поднялся, и прямо посмотрел на Альберта. Как будто выдохнул, приняв решение.

— Не знаю, специально ли ты это сделал. Хотел унизить меня или придумал что-то другое, но вы правы. Можно было бы сказать, что мне не нужна помощь в бою, я справился бы сам, — горько усмехнулся волк. — Но я не буду. По крайней мере, благодаря тебе жива Тая. И ты действительно вылечил меня. С этим не поспорить. Я твой должник, паук, — жестко и резко сказал он. — Повторю — не знаю, специально ли ты совершил это, чтобы получить власть надо мной. Но моя честь важнее твоих махинаций. Я не могу пытаться причинить тебе вред. Я не могу пойти против тебя. И я буду вынужден... выполнять твои... просьбы. И со временем я отдам долг жизни.

10.11-2

— Я не нуждаюсь в тебе, — спокойно ответил Альберт. У меня отлегло от сердца. Вылечив Края, Альберт, сам того не желая, сделал его «должником жизни». Край не смог бросить меня — честь ему не позволила. И та же волчья честь не позволит ему пойти против того, кто спас ему жизнь. Никто не умрет. — У меня не было цели унизить тебя или сделать своим слугой. Я вылечил тебя, потому что Тая считает тебя своим другом. Это единственная причина, — продолжил он, — так что ты свободен от обязательств чести, волк. Если бы не Тая, я оставил бы тебя истечь кровью и умереть. Мне было бы плевать на тебя.

— Я понимаю, — так же спокойно ответил Край, словно заразившись этим спокойным, жестким тоном. — Но я сам буду решать, насколько я свободен. Я останусь с тобой. И с Таей.

— Так, хорошо, мальчики, всё! — сказала я и встала между ними. Нужно ковать железо пока горячо, пока мы все в условном равновесии, и никто не пытается никого убить или ударить. — Я рада, что мы пришли к... консенсусу. Давайте теперь решим, что нам делать дальше!