– Я помню каждый момент между нами, дорогая, – он наклоняется и прикасается к моим губам в поцелуе.

– Ну… разве не забавно, что мы говорили о похитителях, а потом ты превратился в Крюка и сделал со мной то же самое, о чем мы разговаривали?

Он поднимает бровь.

Я снова смеюсь.

– Да я просто так говорю, – моя рука взлетает вверх. – Это забавно, если об этом подумать.

– Ты в порядке? – он наклоняет голову.

Вздохнув, я прислоняюсь к подушкам.

– Да. Пытаюсь найти хоть немного юмора в нашем не совсем идеальном начале. Какая история для внуков, а?

Его глаза вспыхивают – до меня вдруг доходит, что я только что сказала. Грудь начинает ритмично вздыматься.

– Нет, я, конечно, о детях не думала, как и о том, что у них будут дети. Это просто слова, правда. Мы еще совсем молодые, хотя и живем вместе, да?

Улыбка озаряет его лицо. Он встает, снимает костюм и забирается на кровать, нависая надо мной.

– Я никогда не слышал, чтобы раньше ты тараторила, дорогая.

Я откидываюсь назад, и его тело ложится на мое.

– Для протокола, – он опускает голову и осыпает меня поцелуями, щекоча мою шею кончиками волос. Он прижимается губами к моей челюсти. У меня от этого прикосновения сводит живот. – Я бы отдал тебе весь мир. Тебе нужно только попросить. Ты хочешь детей? Договорились. Хочешь остаться здесь и больше никогда не работать? Договорились.

Сердце трепещет, тепло распространяется по всему телу.

– Ты хочешь посмотреть, как горит мир?

– Дай угадаю, ты его подожжешь? – спрашиваю я.

Он смеется, и эта вибрация оседает на моих костях.

– Нет, дорогая. Я дам тебе спички и буду стоять у тебя за спиной, наблюдая, как ты становишься королевой пепла.

Дыхание замирает от его слов. Они, какими бы нездоровыми ни казались, ударяют меня в центр груди, распыляя тепло с каждым ударом моего сердца.

Потому что Джеймс видит во мне равную себе. Как человека, достойного стоять рядом с ним.

Его губы встречаются с моими, и я погружаюсь в поцелуй, отдаваясь ему на все сто процентов, потому что именно этого я и хочу.

Хочу все его темные, потаенные, нездоровые части. Я выбираю каждую из них.

Я выбираю его.

Он задирает мою безразмерную футболку, его футболку, пальцы погружаются между моих ног, и он стонет, встречаясь с обнаженной кожей. Я притягиваю его лицо к своему, смотрю в его глаза, вглядываясь в белые линии, проходящие через лазурную синеву. И целую его.

Он снова стонет, спуская боксеры, пока его пальцы играют с моими складками.

– Я планировал ужин, но мне кажется, что я заслуживаю угощение.

Сердце подпрыгивает, тело загорается от тепла, любви и принятия.

Я перестала с ним бороться.

Может, Джеймс и не герой, но даже злодеи способны на чувства. И мы не выбираем, кого нам любить.

Взявшись за член, он трется головкой о мою дырочку, вызывая во мне прилив наслаждения.

– Такая хорошая девочка, всегда готова впустить мой ствол, – шепчет он на ухо.

Пока бабочки порхают по всему животу и стремятся к груди, я приподнимаю бедра, чтобы заставить его войти в меня на всю длину, как это умеет делать только он.

– Джеймс, пожалуйста, – умоляю я.

Он скользит головкой по моим чувствительным нервам, пока мои ноги не начинают дрожать, и только тогда он опускается к дырочке и проникает в меня. Он откидывается назад, срывает с себя майку – его испещренное шрамами тело нависает надо мной.

– Ты прекрасен, – задыхаюсь я, когда он выходит и снова входит в меня.

– Правда? – Джеймс ухмыляется.

– Да, – сердце в груди замирает, и моя рука тянется к его челюсти. – Ты угрюмый, загадочный, и у тебя часто меняется настроение. Но ты очень красивый.

Склонившись надо мной, он втягивает мой язык в свой рот и задает уверенный темп, от которого стенки влагалища сжимаются вокруг его члена, как будто желая заполучить его полностью. Хочет глубже. Его губы приоткрываются, а рука смыкается вокруг моего горла так, как я люблю.

– Детка, если я – тьма, то ты – звезды.

А потом он сдавливает горло, перекрывая мне доступ воздуха, и спустя мгновение у меня мутнеет в глазах. Руки впиваются в его лопатки, ногти врезаются в кожу, а я поддаюсь жжению в легких, и с каждой секундой, пока я нахожусь на грани сознания, между ног становится все жарче. Я взрываюсь, в глазах чернеет, голова расплывается, а стенки влагалища сжимаются вокруг его члена. Эйфория бурлит под моей кожей.

Пока я прихожу в себя, легкие расширяются с каждым вдохом. Тем временем Джеймс стонет мне в ухо, продолжая грубые и ритмичные толчки.

– Хочешь мою сперму, детка? – спрашивает он.

Я стону.

– Да, пожалуйста.

– Мне нравится, когда ты умоляешь, – он выходит из меня и перемещается все выше и выше, пока его колени не упираются по обе стороны от моей груди. – Будь хорошей девочкой и высоси ее.

Его член, блестящий от моих соков и напряженный от потребности в разрядке, покачивается передо мной. Я беру его в руки, чувствуя пульсацию под пальцами, и втягиваю его в рот, наслаждаясь вкусом собственной смазки на его коже.

Мой язык вращается вокруг головки – я расслабляю челюсти, а он, покачивая бедрами, настойчиво проникает мне в горло до упора. У меня слезятся глаза, но я глубоко дышу через нос. Его руки вцепились в мне в волосы, голова откинута назад, рот слегка приоткрыт.

При виде его наслаждения меня охватывает прилив сил. Я усиленно сосу его, пока он толкается, и задыхаюсь, когда он проталкивается через заднюю стенку рта и проникает в горло, отчего слюна сочится с уголков моих губ и стекает по лицу. Глаза горят, слезы затуманивают взор, а его бедра толкаются, пока не встречают преграду в виде моего лица.

– Вот это моя девочка, – воркует он. – Сосет член, как идеальная маленькая шлюха.

Это оскорбление пронзает меня до глубины души, но благодаря тону, с которым он это говорит, возникает желание стать его шлюхой. Стать грязной и развратной только для него.

Навсегда.

Внезапно он вынимает член из моего рта – я задыхаюсь, у меня болит челюсть. Он обхватывает член рукой и начинает двигать бедрами. Охваченная желанием, я наблюдаю за тем, как напрягается его тело, как пульсирует вена на нижней стороне его ствола, как густые струи спермы вырываются из его кончика. Они падают на мое лицо, горячие и липкие, стекают по щеке и падают на грудь.