У меня волосы встают дыбом. Глупо было считать Ан сторонним наблюдателем, оказавшимся в центре жестокой политической войны. Вероятнее всего, у нее есть некий тайный план.

– К чему ты клонишь? Что уже задумала? – требовательно интересуюсь я.

Ан хмурит брови.

– Ну что ты взъелся-то? Ничего я не задумала. Но вот что я хочу сказать: если различия между тяньсай и Дийе поверхностны, если Юнь Лун создал их намеренно столетие назад, отчего бы нам все не прояснить?

– Ты слишком наивна. Это не простой спор, который можно решить, все как следует обсудив.

– Я исполнена надежды, – настаивает Ан, и я невольно отмечаю, насколько сильно она сейчас напоминает Шифу. Похоже, благодаря своим бесконечным запасам идеализма они прекрасно поладят. – Лейе – священник, но он, кажется, хочет сделать то, что считает правильным. Возможно, есть и другие.

– Лейе – особый случай.

– Почему?

Я не готов ни рассказать ей, откуда знаю Лейе, ни кем являюсь на самом деле. Она вроде влюблена в Тай Шуня. Поэтому не представляю, как отреагирует, если узнает, что я сражаюсь за трон Дракона.

Чтобы избежать ее вопросительного взгляда, я ухожу в темноту, и Ан понимает, что нужно оставить меня в покое. В какой-то момент я оборачиваюсь и вижу ее расплывчатую фигуру у костра.

Девушка. Инструмент. Оружие.

Человек, которому я могу… доверять?

Не знаю, зачем я рассказал Ан, что случилось с моей сестрой той ночью. Я не делился этим ни с кем, кроме Шифу. Как оказалось, с этой девушкой легко разговаривать, делиться мыслями. Это нужно прекратить. Мне пора остановиться.

Я смотрю в ночное небо, и почему-то хочется погрозить ему кулаком. Напоминаю себе, что Ан – Похитительница Жизни. Она лишь средство для достижения цели.

И никто иной.

На выходе из каньона нам встречается добрый крестьянин, который сажает нас к себе в телегу. Вид у нас растрепанный, но он не задает ни единого вопроса, предпочитая говорить о своем хозяйстве, умирающих посевах и иссушенной земле. Мы слушаем его, изредка обмениваясь встревоженными взглядами. Не знаю, о чем думает Ан, но рассказ мужчины лишь укрепляет мою решимость.

Уже за полночь мы пешком добираемся до Хеши после того, как крестьянин высадил нас неподалеку. Витрины торговых лавок закрыты ставнями, и в городе тихо, если не считать пары пьяных гуляк. Мы шагаем по тускло освещенным улицам, пока не достигаем большого серого каменного здания с парой красных бумажных фонарей с изображением топора, висящих по обеим сторонам навеса.

«Три топора».

Я негромко стучу в дверь.

– Таверна закрыта! – доносится изнутри грубый голос.

Я стучу снова: три быстрых удара костяшками пальцев, два медленных удара ладонью, затем еще три удара костяшками.

– Будьте терпеливы в минуту гнева, – произносит тот же грубый голос более спокойным тоном.

– И избежите ста лет печали, – отзываюсь я.

– Что это было? – одними губами спрашивает Ан.

– Пароль.

Звякают ключи, и дверь открывается. На пороге возникает бородатый, грузный мужчина и, щурясь, оглядывает нас в свете лампы. Я отмечаю его сходство с Ло Тонгом, тяньсай, который часто навещал Шифу.

– Входите, – отрывисто приказывает он.

А потом запирает за нами дверь и ставит лампу на стойку, являя взгляду большой обеденный зал, заставленный столами и стульями. На стене висят топоры разных размеров. Справа от меня в темноте виднеется ниша, а в дальнем левом углу я замечаю лестницу.

– Хвала богам, я как раз собирался закрываться. Ло Хай, владелец «Трех топоров». – Тон его резок, но взгляд приветлив.

– Рад наконец-то познакомиться с вами, мастер Ло. Ваш сын отзывается о вас с любовью. А это Ан. – Девушка одаривает его обаятельной улыбкой. – Надеюсь, мы не помешали, мастер Ло, – продолжаю я. – Приношу извинения за то, что явились без предупреждения.

Взмахом руки он прогоняет мои сомнения.

– Я много слышал о тебе, Алтан. Тан был здесь несколько месяцев назад и все время говорил, какой ты хороший стрелок. – Он поворачивается к Ан. – Мой сын утверждает, что этот парень никогда не промахивается в стрельбе из лука.

Девушка вскидывает брови и бросает на меня оценивающий, но немного скептический взгляд.

– Нам нужна комната, если вас это не затруднит, – обращаюсь к мастеру Ло, игнорируя Ан.

Тот изо всех сил хлопает меня по спине, словно проверяя на прочность.

– Конечно. Обойдемся без формальностей. Боги, видимо, благосклонны к тебе. – Он понижает голос: – Несколько дней назад сюда нагрянули священники, искали, как обычно, но, хвала богам, никого не нашли. Не думаю, что они вернутся в ближайшее время. Полагаю, вы здесь, чтобы встретиться с мастером Сунь?

– Да.

– Он должен прибыть со дня на день. Подождите-ка здесь. – И он исчезает в нише.

– Он что, тяньсай? – шепчет Ан.

– Не он, его сын.

– Он знает, кто я? – Я отрицательно качаю головой. Девушка расслабляется и прислоняется к столу. – Кто такой мастер Сунь?

– Мой учитель.

Судя по виду, Ан хочет еще что-то добавить, но тут возвращается мастер Ло со второй большой лампой и ворохом свежей одежды.

– Не уверен, что подойдет, но на первое время сгодится. – Он перебирает висящие на толстом железном кольце ключи и останавливается на маленьком узловатом. – В конце недели сюда съехалась большая толпа на праздник Циси [14], и я не ожидал вас двоих, только мастера Сунь и его гостью.

Ан бросает на меня вопросительный взгляд. Я коротко киваю ей, показывая, что гостья – ее бабушка.

Мастер Ло прочищает горло, украдкой поглядывая на Ан.

– Из-за праздника у меня в данный момент есть только одна свободная комната. Вас это стеснит?

Ад меня разбери. Я поворачиваюсь к своей спутнице. Пусть сама принимает решение.

– Все в порядке, – устало отвечает она.

Я натянуто улыбаюсь. Хоть бы в этой комнате оказалось две кровати! Надоело мне спать на земле.

– Поднимитесь на два пролета вверх, последняя дверь справа. Судя по виду, вам не помешает хорошенько выспаться. – Протягивая мне ключ, мастер Ло морщит нос. – И помыться.

Мы крадемся вверх по лестнице, стараясь не издавать ни звука. Я открываю дверь и тут же чертыхаюсь.