— Это не розыгрыш, — сухо проговорил Бронников и облизнул сухие губы кончиком языка. — Он действительно звонил мне. Было плохо слышно, все время мешал какой-то шум… Будто рядом лил дождь. Я разобрал немного.

— Что именно?

Взгляд Бронникова оцепенел, и Виктор глухо произнес:

— Кажется, я скоро умру.

— Это он тебе сказал?

Парень кивнул. Несколько секунд Мария молчала, напряженно вглядываясь в его лицо, потом черты ее разгладились, и она улыбнулась.

— Забавно. Неужели ты считаешь меня такой наивной?

Улыбнулся и Бронников.

— Я должен был попытаться, — спокойно проговорил он. — У меня был шанс, правда?

Мария, все еще улыбаясь, покачала головой:

— Не думаю. Зачем тебе это было нужно?

Виктор едва заметно пожал плечом.

— Я хотел вас заинтересовать.

— Что ж, тебе удалось, — призналась Варламова. — Но ведь причина не единственная, правда?

— Правда.

— И какая вторая?

Виктор подался вперед, обнял Марию и попытался ее поцеловать. Она отшатнулась и вскочила на ноги, но вскрикнула от боли в колене и снова рухнула на диван.

— Какого черта ты делаешь? — спросила Мария гневно.

Виктор смотрел на нее спокойно, словно ничего не произошло.

— Простите. Вы мне нравитесь. Ничего не могу с собой поделать.

Лицо Марии вытянулось от изумления.

— Виктор, ты соображаешь, что говоришь?

— А что тут такого?

— Я твой преподаватель!

— И что с того? Мы ведь не в школе. Тем более что через пару-тройку лет я сам буду преподавателем.

Мария молчала, не зная, что сказать. Более глупого положения и представить было нельзя. Мальчишка явно врал, но с такой поразительной и холодной невозмутимостью, что это сбивало с толку.

Бронников расценил ее молчание по-своему.

— Простите, если я вас оскорбил. — Голос его звучал смиренно. — Я просто хотел…

Виктор замолчал.

— Что? — спросила Мария. — Договаривай.

— Ну, вы ведь хромаете… И все такое…

Мария смотрела на Бронникова пристально и мрачно.

— Выходит, ты решил меня облагодетельствовать?

Лицо Бронникова стало добродушным.

— Но вы ведь сами говорили о милосердии и альтруизме.

В душе Марии поднялась волна презрения. Славный парень. И где только таких делают?

— За то время что я здесь, ты уже второй молодой человек, который делает мне подобное предложение, — усмехнулась Мария. — У меня есть пара незамужних подружек. Они явно охотятся не в том месте.

— Вы мне не верите? — вскинул белесые брови Виктор.

— А ты действительно думаешь, что я поверю в твои благие намерения?

Их взгляды встретились. Молчаливый поединок продолжался несколько секунд. Первым отвел взгляд Бронников, но Мария подозревала, что намеренно.

— Мария Степановна, — начал Виктор тихо, — давайте поговорим откровенно. Вы — самая странная женщина из всех, кого я знаю.

— Это комплимент?

Бронников подумал и отрицательно покачал головой.

— Не думаю. Но мне нравятся странные люди. Мне нравится все, что выбивается из общей массы.

— А вот это уже точно комплимент, — снова усмехнулась Варламова. — Продолжай в том же духе, и я дам тебе подержаться за свою трость.

— Мне бы очень не хотелось причинять вам зло. — Виктор не обратил внимания на ее ернический тон. — Уезжайте, дорогая моя. Бегите из ГЗ подальше и забудьте сюда дорогу.

«Дорогая моя»… Мария сжала кулаки. Мальчишка не просто дерзок — он общается с ней снисходительно и даже презрительно.

— Ну, так как? — Опять холодная улыбка на губах. — Что вы мне ответите?

— Дорогой мой, я отвечу тебе просто: убирайся отсюда вон.

Губы Виктора слегка побелели.

— Вы серьезно?

— Абсолютно. И советую тебе убраться побыстрее, пока сюда не вернулся мой мужчина.

— Ваш мужчина? — Теперь Бронников смотрел на нее с нескрываемым удивлением. Поверить в то, что у колченогой стареющей тетки может быть мужчина, ему было сложно. Но вот он усмехнулся и недоверчиво спросил: — О ком вы говорите?

— О том, кто вышвырнет тебя в окно, если я его попрошу! — гневно бросила Мария.

Дерзость парня окончательно вывела ее из себя. Обхватив худыми пальцами костяной набалдашник трости и превозмогая боль в ноющем колене, Варламова встала с дивана.

— Ну, уйдешь сам или хочешь, чтобы я дала тебе пинка?

Побелевшие губы Виктора дрогнули от гнева, а глаза яростно сверкнули.

— Мерзкая калека… — процедил он сквозь зубы. — Как ты смеешь выгонять меня?

— Значит, не уйдешь? Хорошо. Не уйдешь ты — уйду я.

Мария повернулась и захромала к двери блока. Проходя мимо вешалки, она задела плащ Бронникова. Плащ соскользнул с ненадежного крючка. Мария машинально нагнулась, схватила его за воротник и приподняла — и тут что-то со стуком упало на пол.

От неожиданности Мария снова выпустила плащ из рук. Теперь взгляд ее был прикован к небольшому стеклянному флакону, подкатившемуся к ее ногам. Это был пузырек с белой флуоресцентной краской.

«Какого черта парень таскает его с собой?» — пронеслось в голове у Варламовой. Она уже собралась пройти мимо, но вдруг замерла. Внезапно Марию поразила жуткая догадка. «Безликие»… так вот в чем их секрет…

Варламова резко повернулась к Бронникову, но тот уже надвигался на нее — быстро, устрашающе, безмолвно.

Мгновенно оценив ситуацию, Мария поняла, что выскочить из блока уже не успеет. И тогда замахнулась на Бронникова тростью.

Она хотела вложить в свой удар всю накопившуюся за долгие годы ярость. Ярость на себя, на судьбу, на водителя, который не смог отвести грузовик от лобового столкновения, на врачей, которые не смогли спасти Глеба, на свое иссохшее от невостребованности тело… Но ей не по силам было тягаться с молодым и ловким мужчиной. Виктор легко увернулся от удара, схватил Марию за ворот кофты и резко развернул ее.

Варламова хотела вскрикнуть, но не успела. Тряпка, пропитанная хлороформом, легла ей на лицо. У Марии заслезились глаза, она машинально вдохнула воздух и тут же погрузилась во мрак.

1

Пустой, полутемный кабинет. Стеллажи, уставленные книгами. За окном — дождь. Бутылка коньяка, купленная в «ночном чипке», опустела наполовину. «Ночной чипок» — известный всему ГЗ жилой блок, в котором живет парочка кавказцев, готовых продать спиртное каждому, кто попросит, в любое время суток. Наценка двадцать пять процентов. Если учесть, что продажа спиртных напитков на территории университета запрещена, то это вполне по-божески.