— Ничего, просто мы ошиблись, — брякнула Женька,потянув ее следом за собой на улицу, и тут я увидела то, что должна былаувидеть сразу, и только страх за мужа помешал мне сделать это. Дверь в соседнююкомнату, наверное спальню, была распахнута, на полу, неестественно вывернувголову, лежала женщина. Темные волосы закрывали ее лицо, скрюченные пальцывцепились в кусок кабеля, другой конец которого был обмотан вокруг шеи.

— Господи, — пробормотала я с намерением рухнуть вобморок.

Вадим сделал шаг вперед и спросил испуганно:

— Она одна?

Роман Андреевич взглянул недоуменно, точно спрашивая: «Тебечто, мало?»

А я спросила:

— Это Инга?

— Нет, — ответил Вадим и вздохнул с облегчением: —Это не Инга.

— Значит, Людмила? — догадалась я.

— Понятия не имею! — крикнул муж и буквальновытолкал нас из дома.

Установить личность погибшей было нетрудно, документынаходились в сумке, валявшейся тут же, в спальне. Степанову ЛюдмилуАфанасьевну, двадцати трех лет, уроженку города Твери, удавили телевизионнымкабелем. Когда Роман Андреевич обнаружил тело, оно еще не остыло… Муж, злой какчерт, отправив нас в машину, пошел объясняться с подъехавшей милицией. Мывтроем сели в «БМВ» и молча ждали, закрыв глаза и отчетливо стуча зубами.

— Черт-те что, — вдруг брякнула Женька, как всегдане к месту, мы разом уставились на нее, а она продолжила: — Кому этонужно? — Видя нашу заинтересованность, выразившуюся в округлившихся глазахи слегка отпавших челюстях, Женька решила развить свою мысль. — Зачем еебыло убивать? А главное — кто это мог сделать?

— Понятия не имею, — разозлилась я. Тело женщины собмотанным вокруг шеи кабелем все еще было у меня перед глазами, и болтовняЖеньки раздражала.

— Но ведь за что-то ее убили?

— А где же Лелька? — жалобно проронила Вера.

— Лелька, скорее всего, находилась здесь…

— И сейчас она с убийцей? — Вера смертельнопобледнела.

— Я думаю, ребенок с Ингой.

— То есть ты считаешь, что Инга успела сбежать отсюдавместе с ребенком?

— Есть другой вариант: Инга ушла после убийства.

— Что? — не выдержал Вадим. — Хочешь сказать,это убила она?

— А почему бы и нет?

— А какой в этом смысл?! — разозлилась я так, чтоповысила голос.

— Откуда мне знать? Что-то произошло между ними…

— И женщина задушила подругу телевизионным кабелем?

— Самый женский способ убийства. Подкралась сзади,накинула удавку — и никаких хлопот. А насчет подруг, бабушка надвое сказала,может, они терпеть друг друга не могли.

— Чушь все это, — вслед за мной разозлился Вадим идаже отвернулся. — Инга не убийца. Может, она не ангел, но задушитьчеловека…

— Стоп, — внезапно осенило меня. — А что,если это ребята из Нижнего? Они искали Ингу, каким-то образом вышли на еебрата, затем на эту дачу и явились с намерением разобраться. Вместо Ингизастали здесь Людмилу и…

— Им тоже не было смысла ее убивать.

— Они могли просто перепутать женщин, — высказалая предположение, которое мне самой показалось совершенно нелепым.

— Они что, чем-то похожи? — взглянув на Вадима,спросила Женька.

— Я же эту Людмилу не видел… — И добавил, помедлив: —Живой… — Потом достал бумажник, извлек из него фото и протянул нам. Молодаяженщина улыбалась с любительской фотографии. Смеющиеся глаза, вздернутый нос,длинные волосы собраны в хвост.

— Симпатичная, — кивнула Женька, взглянув мельком,и меня спросила: — Похожа на Людмилу?

— Я ее тоже не видела живой… Но волосы у нее темные игораздо короче.

— Волосы можно перекрасить и подстричь. Парни изНижнего, если не знали Ингу лично, запросто могли перепутать.

— А где ребенок?

— С матерью, наверное. Я имею в виду — с Ингой. Успелиспрятаться…

— Какие парни, какой Нижний? — пролепетала Вера,тараща глаза. Тут мы сообразили, что не посвящали ее в наше расследование и онао проблемах Инги попросту не знает. Мы с Женькой переглянулись, вздохнули, иподружка коротко поведала о нашей поездке в Нижний Новгород. На Веру рассказпроизвел неожиданное действие: она выслушала, не перебивая, а потом задумалась,хмуро глядя в окно, и до самого возвращения домой не проронила ни слова. Кстатисказать, вернулись мы довольно поздно. Роман Андреевич все еще пребывал вгневе, но Женька, игнорируя сей факт, осталась у нас, мимоходом заявив, чтопосле появления еще одного трупа ей в своей квартире жутко и она поживет удрузей, то есть у нас. Только-только Роман Андреевич собрался вступить с ней вдискуссию на этот предмет, как зазвонил телефон. Ромка, сняв трубку, выслушалсообщение, а потом ошалело произнес:

— Он что, с ума сошел? — Мы с Женькой прикидывали,что могло произойти, а муж в замешательстве произнес: — Игорь сбежал избольницы.

— Как сбежал? — растерялись мы. — Когда?

— Несколько часов назад, — ответил РоманАндреевич, чертыхнулся и покачал головой: — Ну и времечко он выбрал…

Смысл сказанного дошел до нас не сразу, а когда дошел,вызвал что-то вроде столбняка, потому что выходило следующее: кто-то, попредположениям Веры, звонит ее мужу и шантажирует ребенком, мы, узнав о даче вАндрееве, рассказываем о ней Вере, а она Игорю, через какое-то время послеэтого он исчезает из больницы (точное время устанавливается), а мы, приехав вАндреево, обнаруживаем там свежий труп. В общем, Роман Андреевич прав: дляпобега Игорь выбрал крайне неудачное время.

Звонки в квартиру Дунаевых и общим знакомым ничего не дали.Кое-как пережив ночь, мы с Женькой бросились к Наталье и с огромным облегчениемобнаружили там Веру. Говорить с нами она не пожелала, чувствовала себя скверно,пришла к сестре под утро и в таком состоянии, что Наталья вызвала «Скорую», атеперь из-за лекарств Вера мало что понимала и наотрез отказывалась говорить.

— Но ведь хоть одно слово она произнесла, когда пришлаутром? — набросилась я на Наталью, выйдя с ней в кухню.

— Сказала, что в своей квартире не останется. Анфиса,скажи, ради бога, зачем он это сделал?

— Кто? — испуганно спросила я.