Налетевший порывом ветерок зашелестел обрывками бумаги на стене пакгауза. Билль о праздновании коронации юного короля Джаппо был наклеен поверх билля о праздновании победы при Сладких Соснах, наклеенного поверх билля, извещавшего о вторжении войск Союза, наклеенного поверх билля о переходе власти к Монцкарро Муркатто, наклеенного поверх билля о смерти Монцкарро Муркатто, наклеенного поверх биллей, извещавших о победах и поражениях, правителях и врагах, давно уже стершихся из памяти людской. Возможно, строение и держалось-то лишь благодаря этой корке из старинных листовок и плакатов.

Шев хмуро всматривалась в другой берег залива. Там, вдали, тускло подмигивали лишь несколько огоньков.

– Карпов остров, – пробормотала Джавра и уперла руки в бедра, чуть не промахнувшись при этом – настолько она была пьяна.

Шев надула щеки.

– А на Карповом острове форт Бурройи.

– А в форте Бурройи – Хоральд Палец.

– А у Хоральда Пальца… – Шев недоговорила. Видит бог, она всей душой надеялась, что Каркольф еще жива.

– Раз уж мы здесь, – проговорила Джавра, наклонившись к Шев (ту чуть не вырвало от вони застарелого перегара), – то давай, выкладывай свой план.

Как бы Шев хотелось располагать временем, чтобы дать Джавре протрезветь. Или хотя бы вымыться. Но времени на это не было.

– Спасти Каркольф. Убить Хоральда. И обязательно самим остаться живыми.

Последовала пауза, на протяжении которой Джавра откинула с лица сальные волосы и щелчком сбила что-то прилипшее к ним.

– Ты, думаю, согласишься, что здесь не хватает всяких там подробностей.

Шев окинула причал взглядом. Воровским взглядом, когда ты все видишь, а никто и не замечает, что ты смотришь.

– Когда нам прежде случалось соваться в зубы смерти, ты не жаловалась. Без планов, без оружия… и даже без одежды, причем не раз.

– К одежде у меня, как ты знаешь, неоднозначное отношение, а вот планы я всегда ненавидела.

– Тогда почему ты сейчас беспокоишься?

– Потому что я всегда знала, что у тебя будет хотя бы один.

– Добро пожаловать в мою жизнь, полную постоянных сомнений, тревог и иногда внезапного и непредсказуемого ужаса, Джавра. Надеюсь, визит доставит тебе удовольствие. – И она прошла по пустому волнолому и спустилась по лесенке на ближайший причал. Воровской походкой – и не шагая решительно, и не таясь настороженно. Походкой человека, которого любой другой, занятый своим скучным рутинным делом, просто выкинет из головы. Походкой, которая не заставит удивленно вскидывать брови, не вызывает никакой тревоги.

Хороший вор проходит незримым. По-настоящему великому достаточно оставаться незаметным.

Она остановилась около подходящей лодки, убедилась в том, что в ней лежат весла, вздрогнула от грохота, обернулась и увидела, что Джавра вперлась прямо в сети, развешанные на сушилках, запуталась в них и изо всех сил пытается удержать падающие подпорки. В конце концов ей это удалось, она взглянула на Шев, пожала плечами и зашагала к ней по причалу, являя собой самую подозрительную личность женского пола из всех, когда-либо существовавших на свете.

– Ты погромче можешь? – прошипела Шев.

– Конечно, могу, – ответила Джавра, поворачиваясь к сетям, – показать?

– Нет, нет, я тебе верю. – Шев не без усилия направила ее к лодке, сняла с плеча сумку, положила на дно и следом забралась сама. Ее движения были совершенно не слышны за плеском волн.

– Ты что, просто угонишь ее?

– Вору свойственно, – пробормотала Шев, не шевеля губами, – свободно пользоваться не принадлежащим ему имуществом. Это, в общем-то, необходимое условие профессии.

– Принципы-то я понимаю, но ведь это средство пропитания для какого-то бедолаги. Может быть, целой семьи достопочтенных, трудолюбивых, живущих праведной жизнью бедолаг. Может быть, у него дюжина маленьких плаксивых ребятишек.

– Праведников обворовывать легче, – пробормотала Шев, все так же беззвучно пристраивая весла в уключины. – Дурные люди очень подозрительны и мстительны.

– Ах, папочка, – пропищала Джавра, вытянув губы трубочкой, – твоя лодка пропала. Что твои двенадцать детишек будут теперь есть?

– Джавра, ради бога… Разве я учу тебя, как правильно затевать драки и сосать мужчинам концы, уничтожать мое имущество и губить мою жизнь? Нет! Я полагаюсь на твой неоспоримый опыт, мать его! Так что позволь мне украсть эту наилучшим образом подходящую для нас лодку! Мы можем вернуть ее, когда все кончится!

– И когда мы что-то возвращали? В лучшем случае мы вернем ее обломки.

– Ты вернешь обломки!

Джавра хмыкнула:

– Ты забыла ту повозку, которую мы позаимствовали в…

– Позволь напомнить тебе, что нас тогда слегка поджимало время. – Шев приложила пальцы к вискам и горестно зарычала. – Разве обязательно затевать эти треклятые споры насчет каждого треклятого пустяка? Это страшно утомляет! – она указала пальцем на скамейку гребца. – Залезай в эту долбаную лодку!

– Ты погромче можешь? – буркнула Джавра и, забросив в лодку причальный канат, положила туда неприглядный сверток грязного тряпья, внутри которого скрывался ее меч, а потом перебралась сама – хлипкая посудина опасно закачалась под нешуточным весом. – Не ты ли всегда поучаешь меня, что нужно больше думать о последствиях?

– Единственное последствие, которое сидит у меня в башке, – это любовь всей моей жизни с перерезанной, на хер, глоткой!

Джавра изумленно замигала и тяжело плюхнулась на банку между веслами.

– Любовь всей твоей жизни?

– Ну, я имела в виду… – Шев сама не знала, как у нее вырвались эти слова. Она не собиралась признаваться в этом даже самой себе. – Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду! Я просто преувеличила, для красного словца.

– Шеведайя, твои преувеличения для красного словца я слышала миллионы раз. Я отлично знаю, как они звучат. А сейчас звук был совсем другой – именно такой, какой бывает, если ты случайно скажешь правду.

– Заткнись и греби, – рявкнула Шев, отталкивая лодку от осклизлых мостков.

Джавра взялась за весла, могучие мышцы на ее обнаженных руках вздувались и опадали при каждом движении; лодка плавно скользила по темной спокойной воде гавани. Шев распустила ремни своей сумки и раскрыла ее, внутри лязгнул металл.

Джавра наклонилась взглянуть и негромко присвистнула.

– На войну собралась?

– Если потребуется. – Шев пристегнула к бедру кинжал-мечелом. – Один умный человек когда-то сказал мне, что ножей слишком много не бывает.

– А ты уверена, что сможешь лазить по стенам, обвешавшись всей этой сталью?

– Не каждому повезло иметь бычье телосложение. – Шев рассовывала метательные ножи один за другим в петли, пришитые к прокладке. – Некоторым требуется и оружие.