удивилась такому вопросу. – Она никогда не ездит верхом. У нее пошаливает сердце, да и подагра не дает покоя.

– Подагра? – настала очередь Дайона удивиться.

Хотя, конечно, Смутное время на каждом оставило свой отпечаток, в том числе и в виде разнообразных недугов, ему ли не знать?

– Но, я надеюсь, она не слишком от этого страдает?

Жоржетта на пару секунд прикусила губу, должно быть, прикидывая, стоит ли давать ответ постороннему человеку. Однако желание поболтать и почти детская непосредственность взяли верх.

– По правде сказать, она больше жалуется, чем страдает.

– Что заставляет вас так думать?

Это было совсем не в духе Виолы.

– Ну, например, когда мы бываем дома одни, она часто говорит о том, как ей плохо. Зато когда к ней в гости приходят мужчины, ее состояние неизменно улучшается. Ох, простите, ваша светлость, я не должна была заговаривать о подобных вещах. Это неприлично.

Девушка покаянно опустила глаза и даже на короткий промежуток сбилась с такта. Дайон, имевший больший опыт в танцах (хотя и меньшую охоту к оным), подхватил ее и уверенно повел за собой, помогая снова уловить ритм.

– Ну что вы, вам не в чем себя упрекнуть, – подбодрил он. – Ведь я же герцог, а это почти как отец любому из левансийских подданных. И что же, часто мужчины захаживают в гости к вашей тетушке?

– Нередко. У нее очень галантные кавалеры.

– Неужели? – скрипнул зубами Дайон.

Подагра! Женская хитрость – и ничего более. И это она возмущалась его мнимой безответственностью!

– Она очень привлекательная женщина, – улыбнулась девушка, даже не подозревая об обуревающих партнера чувствах.

– Не сомневаюсь. Но отчего же я не вижу ее среди танцующих? Похоже, она и вовсе покинула зал, оставив вас в одиночестве.

– Нет, что вы! Тетушка никогда бы так не поступила. Вот же она. В зеленом платье. Беседует с милым седовласым господином.

Дайон посмотрел в указанном направлении, мысленно пообещав себе, что вскоре на голове у указанного господина останется значительно меньше седых волос… и обнаружил увлеченную беседой женщину лет сорока пяти, действительно весьма привлекательную для своего возраста, но даже отдаленно не напоминающую интересовавшую его даму. Только тут герцог сообразил, что платье Виолы было не зеленого, а синего цвета. Наконец пришло запоздалое воспоминание: три женщины, присевшие в реверансе перед троном, и монотонный голос церемониймейстера «Баронесса дю Беле с племянницей. Леди Виола дю Белле».

– То есть вот это и есть ваша тетушка? – спросил он, чувствуя себя последним идиотом.

– Да, ваша светлость, – снова заулыбалась Жоржетта. – Буду счастлива вас познакомить.

– Конечно. С удовольствием, – рассеянно откликнулся герцог. – К слову, мне казалось, вы пришли в обществе еще одной дамы?

– Ах, да, конечно! Кузина Виола… то есть Виола дю Белле. На самом деле она тоже моя тетя, только двоюродная, но я зову ее кузиной.

– И где же она?

– Сказала, что ей нездоровится, и уехала домой.

Дайон едва заметно усмехнулся. Виола предпочла сбежать. Интересно, чего она испугалась? Встречи с тем, кого считала погибшим? Или же чего-то еще? Во всяком случае, невзирая на укол разочарования, Дайон, потрясенный встречей не меньше, чем девушка, был даже рад этой внезапной передышке.

Танец закончился, и Дайон, поблагодарив партнершу, любезно проводил ее к тетушке, куда сразу же подскочил очередной кавалер. При виде герцога юноша смутился и покраснел. Дайон сухо улыбнулся, кивнул и снова отошел к колонне.

Жаль, что в отношении своей кузины Жоржетта была немногословна. Дайон вздохнул. Во всяком случае, он не заметил на руке Виолы обручального кольца. Это внушало надежду. В любом случае, чтобы узнать все, придется дождаться отчета от Ферранта, и уж тогда…

– Изображаешь памятник? – насмешливый голос сестры заставил опомниться.

– Как ты себя чувствуешь? – ляпнул он первое, что пришло на ум.

– Отвратительно.

– Вот как? – встревожился герцог. – Тебе плохо? Сказать Ковентеджу, чтобы проводил тебя в покои?

– К сожалению, Раймонд слишком занят, пытаясь вместо тебя исполнить обязанности хозяина замка, – она кивнула в сторону танцующих.

Дайон виновато улыбнулся.

– Прости, я действительно забыл о гостях…

– Я заметила, и все еще надеюсь услышать от тебя объяснение происходящему. Женщинам в положении, знаешь ли, вредно волноваться!

– Это нечестная манипуляция с твоей стороны, – проницательно усмехнулся Дайон. – Я обязательно все объясню, – пообещал он, посерьезнев. – А сейчас, прости, мне надо вернуться к своим обязанностям, а Ковентеджу – к тебе.

Он направился в центр зала. Практически наугад пригласил на танец дебютантку, смущенно прятавшуюся за спиной у пожилой матроны. Не слишком красивая партнерша постоянно смущалась и краснела, но герцог легко вовлек ее в ничего не значащий разговор.

За этой девушкой последовала еще одна, а потом еще. Стараясь быть радушным хозяином, Дайон умышленно выбирал из девушек тех, кто по какой-либо причине был обделен вниманием мужчин. Некрасивые, скромные, небогатые, они смущались, краснели и постоянно сбивались с такта, но герцог с вежливой улыбкой уверял их, что все в порядке.

Исполнив роль радушного хозяина, он, наконец, вернулся на свое место, рассеянно следя за гостями. Ноги гудели, а золотой обруч, казалось, еще больше сжимал голову. Выждав еще полчаса, Дайон поднялся и вышел, совершенно справедливо посчитав, что теперь его отсутствие никто не заметит.

Около дверей в личные покои его нагнал Юрбен. Судя по раскрасневшимся щекам и тяжелому дыханию, бедняге тоже досталось от мамаш, стремящихся пристроить своих дочерей.

Личный секретарь герцога слыл неплохой партией и как мог избегал брачных уз.

– Простите, что беспокою вас в такое время, ваша светлость, – проговорил он вполголоса. – Прибыл один человек, Одаренный, и просит вас о встрече. Ему объяснили, что время неподходящее, и даже в обычный день вашу аудиенцию может получить далеко не каждый. Но он настаивает, утверждает, что, узнав его имя, вы согласитесь его принять. Вот. – Он протянул Дайону сложенный вдвое листок бумаги.

Герцог развернул записку и улыбнулся. Кажется, остаток вечера он проведет в более приятной компании.

– Зовите! – велел он.

– Вы его знаете? – рискнул проявить открытый интерес секретарь. Как доверенное лицо герцога Левансийского, он не мог вспомнить, чтобы тот хоть раз упоминал имя просителя.

– Нет, – улыбаясь, ответил Дайон. – Но я… наслышан.

Заинтригованный, секретарь направился к ожидавшему указаний лакею.

Спустя пару минут Одаренный появился в дверях. Он выглядел ощутимо старше, чем при их предыдущей встрече: не молодой, хоть и успевший обзавестись опытом, маг, а убеленный сединами муж. Но взгляд был все тот же: умный, внимательный, немного озорной. Опираясь на трость, он прошествовал к Дайону и поклонился.

– Рад вас видеть, – поприветствовал герцог.

– Счастлив этой встрече, ваша светлость.

– Я вижу, вам нездоровится? Ваша трость, – пояснил свой