полный неприятных сюрпризов золотой хиим. Ну нет, мне и Ориаса хватает. Я его хотя бы не так сильно боюсь.

Мы прошли в портал, перенёсший нас на летающие острова. Томен спустился со ступеней, повернувшись и взглядом приковав нас к земле. Я тут же опустила голову, лишь бы не смотреть в его тускло мерцающие янтарём глаза. Однако смотрел он на Лаи.

– Ты вновь отворачивалась, – негромко заметил Барон, и от его голоса хиимка вцепилась в мою руку.

– Мне… не приятен вид крови, – тихо оправдалась Лаи.

Он наклонил голову, словно раздумывая над её ответом. А после резко поднял руку, протягивая пальцы сестре.

– Пойдём. Нур–Малы живут кровью, и если одна капля приводит тебя в ужас, то что будет от целой ванны?

Всё внутри меня предательски натянулось, а во рту образовался неприятный комок, который я не решалась сглотнуть.

Лаи отпустила меня, смиренно зашагав следом за братом. Мне не оставалось ничего, как пойти за ней, ощущая предательскую дрожь в ногах. Звёзды, что он задумал? К чему нам готовиться? Догадки терзали меня до самого поместья и дальше, когда мы шли по коридорам в незнакомую мне часть дома. Я запоминала план здания, примечала комнаты и расположение роботов. Это всё может сыграть мне на руку, когда я буду искать архивные документы Храма Ка–Аманы, в честь которого, кстати, и названо Содружество. Скорее всего, документы в кабинете у Томена, но вот где он? Плана здания я не видела.

Мы подошли к тяжёлым каменным дверям, что медленно распахнулись перед нами. Мне в нос тут же ударил неприятный металлический запах, а во рту вмиг пересохло. Не стоило даже гадать, что это запах крови.

Комната была выложена серой невзрачной плиткой, что переходила в жёлтый на потолке. Тут ничего не было, кроме громадной купальни, до краёв заполненной тёмно–бурой жидкостью с чёрными разводами и серебристыми каплями. Желудок противно свернулся, готовясь исторгнуть из себя скудный обед. Звёзды, каким же кошмарным тут был воздух: тяжёлый, влажный, оседающий невидимыми каплями крови на коже.

– Брат… – выдохнула Лаи, повернувшись было к Томену.

– Ты же не станешь меня разочаровывать? – глухо поинтересовался Барон, взяв сестру за подбородок и проведя пальцами по её губам. – Ну же, Лаи… советую не медлить. Мне так не хочется в тебе разочаровываться…

Она сглотнула, покорно опустив голову и подойдя к краю бассейна. Развязав ремень, хиимка стянула со спины атласные нити, и платье серебристо–голубой волной хлынуло к её ногам. Я застыла, поражённо смотря на голую спину Лаи в тёмно–жёлтых синяках, её расправленные плечи и закрытые глаза.

Лаи сделала вдох и…

…шагнула.

Кровь тут же поглотила хиимку, и я стиснула зубы, думая, что они сейчас раскрошатся.

– Прекрасно, – усмехнулся Томен, обращаясь к себе.

Лаи не было с минуту, а когда она вынырнула, я опустила взгляд. Вся в густой крови, которая уже начала сворачиваться, она облокотилась ладонями об бортик и аккуратно поднялась. Томен не спеша подошёл к ней, присев напротив и с таким обожанием смотря в лицо сестры, что меня невольно передёрнуло. Хвала звёздам, они этого не заметили.

– Кровь идёт тебе, сестра, – прошептал Барон, и на его губах заиграла полуулыбка. – Как редко я тебя вижу запятнанной ею…

Звёзды, а я ещё Цербера помешенным считала. Ну и дура… кто бы мог подумать, что этого Барона так манит кровь, что он готов хоть сейчас слизать её с сестры?

Томен что–то прошептал ей на ухо, прежде чем подняться на ноги и, развернувшись на каблуках, выйти из купальни. Подождав, когда за ним закроется дверь, я молча стянула с себя пояс, сев напротив Лаи и стараясь практически не дышать. Как же я сейчас ненавидела своё обоняние…

– Не стоит, – осипшим голосом попыталась возразить хиимка, поняв, что я собираюсь делать.

– Не стоит отказываться от помощи, – сухо перебила я, стирая с её лица успевшую подсохнуть кровь. – Только дурак считает, что ему не нужна помощь. А ты на дуру не похожа.

Глаза Лаи так и вспыхнули от удивления, но она покорно молчала, дав мне её хоть как–то одеть. Её руки заметно тряслись, как и она сама.

Доведя хиимку до комнаты, я тут же наполнила ванну, и Лаи оживилась. Мне потребовался час, чтобы вымыть из её волос кровь, и столько же, чтобы сбить аромат маслами и шампунями. Лаи помогала мне, соскребая с себя тёмные пятна и печальными глазами смотря на меня. Она смирилась, и смирилась давно, не понимая, почему я пытаюсь ей помочь. Хотелось бы мне самой знать, откуда у меня такое рвение.

Обтерев Лаи полотенцем и закутав её в халат, мы вернулись в комнату, молча поужинали, хотя я бы предпочла беседу. Она скрашивает такие моменты, заставляя хоть на что–то отвлечься. Но о чём мне говорить с Лаи? О её брате? О казни? О синяках?

– Тебя учили держать оружие? – сорвалось с моего языка прежде, чем я успела всё обдумать.

Лаи замера, подняв на меня свои оленьи глаза.

– Да… давно, – тихо ответила она, опустив глаза с длинными золотистыми ресницами. – Томен запретил.

– А что ещё он запретил? – наверное, даже слишком резко, чем того хотела, поинтересовалась я.

– Танцевать, – как–то по–особенному тихо призналась Лаи.

– А ты хотела бы снова танцевать?

Лаи со вздохом кивнула, больше не произнеся ни слова. Мне было её жаль. Брат отнял у неё все развлечения, кроме книг, оставив лишь вечный страх, робость и повиновение. Наверняка Лаи была другой.

Когда мы легли спать, я могла поклясться, что слышала приглушённые рыдания. Они сжимали сердце, заставив взглянуть на свой браслет в надежде увидеть сообщение. И оно было! Коротенькое, буквально в два слово, но от Ориаса.

«Береги себя».

Я сама чуть не разрыдалась, вовремя сглотнув и прижав к груди руки. Как вернусь обратно, потащу враса в самый дорогой ресторан и лично оплачу еду. Как же я успела уже соскучиться по зелёным глазам, по усмешке и вечной небрежности, за которой таилась сила и власть!

И, что самое противное, я даже не пыталась скрыть от самой себя, что скучаю по Ориасу. Наверное, это всё же было ненормально.

Глава 8. На волоске. 1

Золотая монетка опустилась на белый кружочек.

– Бивн, – произнесла Лаи.

Я опустила взгляд на доску с золотыми и серебряными монетками, лежащими в аккуратных белых и красных