- Разве тебе не надо готовиться к охоте? - невозмутимо осведомился Далгет, перебивая брата.

Саха недовольно взглянул на него, буркнул что-то и вдруг подался к Лере:

- Ты обещала болеть за меня!

Стянул со стола персик и вышел.

Далгет смотрел ему вслед, в глазах были теплые искорки. А ей вдруг снова стало страшно. Хотелось отыграть все назад, отсрочить.

- Прошу тебя, скажи мне, что все будет хорошо, - проговорила Лера.

- Все будет хорошо, ИматАани, - сжал он ее ладонь. - А теперь одевайся. За тобой зайдут чуть позже.

Она крепко зажмурила глаза и кивнула. Завтрак закончился, время как-то незаметно пролетело, ему тоже пора было уходить готовиться. В комнату вошли прислужницы, вернулась уже одетая Таньма.

Отсчет пошел.

***

Для сегодняшнего мероприятия Лере принесли плотный шелковый костюм. Вроде того, в котором она ходила на тренировки с Захри, но черный. По краю рукавов и брючек и по подолу камизы отделка золотой нитью. Стеганый нагрудник был украшен тонкими пластиночками из зеленоватого золота. Было очень красиво и чем-то походило на женский доспех.

Но, помимо всего прочего, когда прислужницы уже вышли, Таньма извлекла из тайника тончайшую, почти невесомую золотую кольчугу. Еще один артефакт рода.

- Ты одевать, - показала нагиня. - Защита.

Неужели это действительно может быть настолько опасно? - подумалось Лере, но кольчугу она все же надела. Дальше уже ее быстро вертела во все стороны Таньма, одевала и одновременно причесывала. А волнение все больше поднимало голову.

Наконец, спустя примерно полчаса, за ними явился целый отряд Нагов. И они с Таньмой двинулись по коридорам, как под конвоем. Ей поневоле стало тревожно, раньше рядом всегда был Саха, а сейчас...

Почувствовав ее состояние, Таньма шепнула:

- Ты бояться нет. Ты ИматАани. Кала Матри. Мы умирать - ты жить.

Это сильно на нее подействовало и заставило выпрямиться.

- Никто не умрет, - проговорила Лера и решительно пошла вперед.

Они уже вышли на террасу, оставалось только пройти туда, где были устроены ложи, когда у нее на пути встал Такар.

***

Он был один и без оружия.

На него немедленно ощетинился мечами весь отряд, однако Такар даже не шелохнулся. Дождался, когда они подойдут ближе и начал:

- Я хочу, чтобы ты знала.

Так и подмывало сказать:

«А я нет».

Но Лера промолчала, помня о том, что подловить ее могут на любом косом слове. Досада стала разливаться в ней кислотой. Замерла, глядя перед собой.

Зрителей, вернее, зрительниц полно, и от этого было досадно вдвойне.

Здесь, на террасе, были сейчас только женщины и охрана. Красивое место, теплый желтоватый с розовыми разводами мрамор. Резные колонны и ограждение.

Терраса выдавалась далеко вперед и нависала над грунтом. Внизу под ней - заросли и подземная река, прозрачные розоватые воды, лотосы, другие неизвестные растения. А в отдалении виднелась целая сеть расходившихся в разные стороны тоннелей.

Как глава рода Янтарных Нагов попал сюда, она не хотела даже гадать. Главное, что ему здесь было не место. И он перегораживал дорогу, а ей нужно было пройти. Но отдать приказ охране броситься с мечами на безоружного? Это казалось Лере проявлением трусости.

А Такар раздражал. Сильно! И сейчас она чувствовала, как вместе со злостью и ядом досады в ней разгоралось знакомое чувство огня под ложечкой.

- Я встану перед тобой на колени, как ты хочешь, - резко отмахнул рукой мужчина. - Но только наедине.

То есть он специально подкараулил ее здесь. И опять кто-то его координировал.

Ах-ха... Вот как, оскорбить при всех, а на колени - наедине? Круто. А если она по незнанию примет предложение, позор ей обеспечен.

Ее буквально распирало от огня, горевшего внутри, а магия уже клубилась и подрагивала вокруг нее сполохами. Энергетические потоки заметили все.

Такар внезапно нахмурился. А потом стал вглядываться с удивлением, и на лице вдруг начала расплываться самодовольная улыбка. Кажется, Янтарный воспринял это на свой счет как проявление интереса?

- Очень смело, - кивнула она. - А главное, совершенно безопасно.

- Хочешшшь сссказать, шшшто я труссс? - прошипел Такар, подаваясь вперед.

В него мгновенно уткнулись клинки, наполненные магией рода, однако Янтарный Наг не шевельнулся. Лера бросила косой взгляд на его сжатые кулаки, напряженную фигуру и проговорила:

- Храбрецы сейчас на охоте.

Еще несколько долгих секунд он не отрывал от нее взгляда, потом медленно и как-то торжественно произнес:

- Следи внимательно за охотой, ИматАани главы рода Черных Нагов. Увидишшшь много интересссного.

В следующее мгновение огромное мощное тело Янтарного Нага уже перемахнуло через ограждение террасы и исчезло в зарослях.

Примечание:

* - Девара - брат мужа, деверь.

Некоторое время назад.

Еще перед началом охоты, когда мужчины только собирались группами на полосе плеса под козырьком террасы, к ДалгетХану подошел Такар. Янтарный был хмур, держался напряженно, на лице застыло странное выражение.

- Отойдем, - проговорил, косясь на остальных.

Янтарный раздражал его. И все же Далгет не мог не признать, что тот скорее ударит в лоб, чем будет подличать из-за угла. Он оглянулся. Саха пристально смотрел в его сторону. Как и Захри. Возле которого с самого утра отирался бледный и на удивление молчаливый Нигмат, а позже еще к отцу присоединился нервно озиравшийся по сторонам АзатХан.

Красный и Радужный каждый звук ловили, казалось, у них сейчас уши начнут шевелиться. Особняком держался Синий.

Все они пришли с сыновьями и зятьями. Вот только Камаля видно не было, остался в покоях. Под охраной. Как жених сестры Радужного, Камаль получил гостевой иммунитет и неприкосновенность, но каждый его шаг теперь отслеживала стража. Далгет не собирался повторять ошибку.

Отойти стоило, хотя бы для того, чтобы послушать, что Такар скажет, и посмотреть, как будут реагировать остальные. Он кивнул Радужному и отошел на достаточное расстояние, чтобы их разговор не был услышан.

- Что ты хотел мне сказать?

- Я, - Такар резко выдохнул. - Хочу извиниться.

Далгет медленно поднял бровь.

- Не перед тобой! - подался вперед Янтарный, сжимая кулаки. - С тобой мы будем биться позже.

Естественно, принести извинения сейчас - значит расписаться в собственной трусости. Позор! Слабость. Все равно что съесть прилюдно свой хвост.