– Догадываюсь я, как вы их зачастую используете… точнее частично… частями после операционной. Лучше сразу пуля.

– Вранье и военная пропаганда, – твердо сказала Ллейда. – Мы, в отличие от далззаа, не звери и моральный закон не преступаем. Не совершившие военных преступлений пленные искупают вину работой, только и всего.

– Да, безусловно, все так и есть, – раздраженно повел плечом мужик. – Гуманное отношение вожатой к пленным широко известно, только вот почему-то редко кто сдается. А тех, кто сдался, как-то больше не видно, за исключением нескольких штатных агитаторш, которые рассказывают, что в плену с ними обращаются хорошо. Всем все понятно, дураков, как ты сама заметила, нет, Ллейда. Не будем об этом, у нас… то есть у далззаа, тоже рыльце в пушку. Вам и меня хватит, а девчонки пусть уходят, вот и весь сказ. Илья, уровнем ниже одонат. Не пальните, она сейчас безобидная.

Одонат одиноко стояла в «приборном» зале посередине помещения. Синяя, высокая, худая. Давно не стиранный свободный комбинезон болтается на костлявой фигуре, как тряпка, длинные руки безвольно опущены вниз, каштановые волосы грязные. Не похоже на грозного повелителя подземелий. Инопланетянка мазнула взглядом по пришельцам, не особенно и заинтересовавшись ими, и, остановив свой взгляд на Сайторе, тихо сказала ему короткую фразу из трех отрывистых звуков, которую автопереводчик Ильи никак не прокомментировал. Мужик ответил. Илья уловил в ментальном поле след мысли-эмоции, похоже, просьбы.

Сайтор подошел к женщине и, достав из кармана, протянул ей два белых кубика, первый из которых та тут же отправила в рот. На изможденном, с глубокими тенями под глазами лице появилась слабая улыбка.

– Как это? – удивился Илья. – Что вы с ней сделали?

– Ничего хорошего, – покачал головой Сайтор. – Но тут уж как получилось. Нам нужны были покорные одонаты в самые сжатые сроки, поэтому пришлось действовать по-варварски.

– Наркотики? – спросила Сфео.

– Для них да. Для нас – это простой сахар с кое-какими специальными добавочками. Но действует он на одонатов безотказно.

– Рассказывай, – скомандовал Илья.

– Мы прибыли на Ковчег раньше, чем вы, Илья, – продолжил свою историю Сайтор. – Но командованию экспедиции далззаа было ясно, что появление союза трех рас лишь вопрос времени. Поэтому доставшуюся нам фору во времени мы потратили на создание замаскированных убежищ и исследования руин, а не на строительство базы и инфраструктуры. Да у нас и ресурсов было меньше, чем у вас.

– Это понятно, – перебил его Илья. – Так что с одонатами?

– Не торопись, – улыбнулся мужик. – Я расскажу все, но начинать надо с начала. Первые руины пытался исследовать отряд стремящейся Ар Найдль. Кончилось плохо. Странный ступор у бойцов, атака пауками, все десантницы, кроме одной, сумевшей убежать в лес, погибли. У вас так же начиналось?

– Отчасти да, – уклончиво ответил Илья.

– Так же, не отпирайся, – кивнул мужик. – Я знаю про ваши неудачи с первыми высадками к руинам. Только у трех рас нашелся универсальный взламыватель руин – ты, Илья. Раз и готово. А у нас нет. Поэтому разбираться с проблемой поручили мне, и я ее решил.

– Придумал хитрый план? – поинтересовалась Сфео. – Интересно, какой? – Заместитель комбата тоже держала Сайтора под прицелом импульсника, в то время как Стао и Скада целились в одоната. Бдительность на высоте, хотя Илья считал, что это уже лишнее. Сайтор явно ничего не замышлял. Одонат присела на пол с глупой улыбкой и медленно рассасывала второй кубик сахара. Судя по всему, ей было хорошо и внешний мир ее сейчас интересовал мало.

– Ничего хитрого, просто системная работа, – продолжил мужчина. – После допроса выжившей десантницы я понял, что внутри есть кто-то, кто отдает приказы, парализуя бойцов. Оценил потенциал ментальной атаки, если ее направить против врага, и решил, что игра стоит свеч. Значит, подумал я, существо внизу нужно взять живим. А дальше идет решение классической охотничьей задачи – как выкурить лису из норы. Не самую умную лису, что облегчает задачу, – кивнул в такт своим мыслям Сайтор.

– Сначала мы обстреляли руины. С расстояния в несколько сотен метров, слабыми зарядами. Надо было разозлить хозяина. Без толку, пауки не напали, видимо, хозяин руин догадывался, чего от него ждут. Тогда я направил саперного робота со взрывчаткой ко входу и взорвал закрывающую его плиту. Тут уж одонат не выдержал и приказал своим подопечным разобраться с теми, кто ломится в его жилище. Паучки нашли нас в километре от входа и были уничтожены все до единого. Без ментальной поддержки все эти биороботы ничего не стоят, – резюмировал Сайтор. – Разве что против лисьеухих. – Илья был с ним вполне согласен и утвердительно кивнул головой.

– Когда с защитниками пещеры мы покончили, другой робот доставил ко входу в руины емкость с раздражающим газом. Универсальная штучка, раздражающая доза отличается от смертельной на два порядка, можно не бояться переборщить. Передовая разработка наших ученых для выкуривания ленааа из их пещер, да… И запустил газ из нее внутрь. Ничего не случилось. Тогда опустошили еще одну емкость. Система вентиляции в руинах неплохая, но перегрузить ее нам удалось. Одонат выскочил наружу, как и ожидалось. Правда, через другой выход, но мы его там ждали, приблизительная карта подземелья имелась, мы сканировали пустоты перед операцией. Затем мы расстреляли одоната шок-капсулами и унесли, пока он был без сознания, подальше от его руин. Уже тогда я полагал, что без них его сила ментального воздействия упадет. Иначе он бы не сидел там до последнего, а пошел бы в атаку со своими пауками. И я снова оказался прав.

– В принципе, мне уже все понятно, – задумчиво сказал Илья. – Допрос, составление разговорника, склонение к сотрудничеству.

– Если бы… – скривил губы Сайтор. – Одонаты оказались глупы, Илья. Умнее обезьяны, конечно. У них даже есть речь примерно из шести сотен звуков и слов. Но до полноценного разумного они не дотягивают. Контакт мы с ними установили, но вот склонить к сотрудничеству… В целом да. Объяснить, чего от него хотят, одонату можно. Но рядом с ним надо стоять и командовать. Полезным открытием оказался сахар с теосульфином – за его кусочек одонат будет прыгать перед тобой на задних лапках. Но это не сотрудничество, это дрессура, причем работать приходится с каждым одонатом по отдельности. Что еще хуже – теосульфин позволяет контролировать одонатов, они к нему привыкают мгновенно. Несколько кусочков – и он пойдет на все, чтобы получить еще дозу. Атакует, кого прикажут, покинет руины… Но проживет такой прирученный одонат после приема наркотика недолго, с полгода максимум. Ему уже просто ничего больше становится не нужно.

– Ясно… Но их ментальные команды? – удивился Илья. – Они довольно сложные, хотя и отрывистые. И эмоциональный спектр у них богатый. Я же на себе все прочувствовал… К тому же они управляют своими заводами.

– Тебе виднее, что там творится в ментале, – развел руками Сайтор. – Только, видишь ли… Одонаты – это не продукт эволюции. Это продукт деградации. Деградации из полноценного разумного существа в отверженного хозяина пещеры. Что-то у них осталось от человека в большей мере, что-то в меньшей. Мы нашли кое-что интересное. Пошли вниз.