— Знаете, Давид Борисович, в наше время редко можно встретить людей, так преданных своему делу, даже в ущерб материальной составляющей!

По лицу Губермана Алла видела, что зерна ее грубой лести упали на благодатную почву: удивительно, как образованные и умные люди падки на похвалу, их так легко очаровать комплиментами и сладкими речами!

— А с чем именно связана ваша научная деятельность, Давид Борисович? — задала Алла вопрос. Ей даже не пришлось изображать заинтересованность, ведь она пришла сюда как раз для того, чтобы это выяснить.

— Скажите, Аллочка, вы пытались похудеть самостоятельно? — вместо ответа спросил диетолог.

— Много раз, только вот сбросить больше десяти килограммов не получается. — Она наклонилась вперед и заговорщицки прошептала: — Очень кушать хочется, доктор!

— О, я вас понимаю! — улыбнулся он.

Алла в этом сомневалась: Губерман был строен и подтянут, являя собой пример того, как должен выглядеть представитель его профессии, дабы вызывать доверие пациентов.

— Понимаете, — продолжал он почти без паузы, — дело ведь не в том, чтобы похудеть, а потом всю жизнь бояться поправиться. Необходимо полностью изменить образ жизни, следить за рационом, считать калории… Во всяком случае, современные диетологи руководствуются этими принципами, плодя бесконечно несчастных людей, вынужденных обходить стороной кондитерские и пиццерии и остервенело грызть стебелек сельдерея, вместо того чтобы получать от жизни кайф!

«Ваши бы слова да богу в уши!» — пронеслось в голове у Аллы.

— Но разве можно по-другому? — сделав большие глаза, спросила она.

— В том-то и дело, что можно! — В голосе Губермана звучало неприкрытое торжество, словно он был пророком, изрекающим новую, никому еще не ведомую истину. — К сожалению, без соответствующих препаратов добиться результата невозможно. В противном случае придется вести весьма ограниченный образ жизни, делая вид, что вы сыты и довольны.

— Мне советовали тайские таб… — начала Алла, но Губерман остановил ее энергичным взмахом руки.

— Кто вас учил, дорогая моя, тянуть в рот всякую непроверенную гадость, неизвестно где и кем произведенную?!

Диетолог аж затрясся от возмущения, словно Алла помянула при нем Сатану.

— Да, они дают быстрый результат, — продолжал он, — но, во-первых, необратимо сажают желудок, а во-вторых, стоит перестать их принимать, как килограммы возвращаются в двойном объеме! А нам необходим устойчивый эффект, верно?

— Разумеется, но на чем основан ваш новаторский метод?

— Ну, Аллочка, вы же понимаете, что это — мое ноу-хау, которым я не могу делиться!

— Кончено-конечно, я только…

— Скажу лишь, что он заставляет организм перестраиваться таким образом, чтобы не просто не потреблять больше калорий, чем необходимо, но достигать массы тела, которая является идеальной для каждого конкретного человека. В итоге мы получаем тело, данное нам природой, не испорченное химией, непомерным обжорством и сидячим образом жизни. Потом можно пойти в спортзал и довести его до совершенства, не думая о том, как бы лишний кусок сала не осел у вас на бедрах: вам просто не захочется съесть этот кусок, он станет вам отвратителен!

— Доктор, вы упомянули химию, — заметила Алла. — А ваши препараты, они…

— Полностью натуральные, — перебил Губерман и тут же добавил, словно бы нехотя: — Ну, скажем так, практически полностью. Необходимо небольшое химическое вмешательство, но лишь для того, чтобы отбить природный, не совсем приятный вкус.

— То есть я смогу… стать стройной? — с придыханием проговорила Алла, снова подаваясь вперед.

— Признаться, я не вижу у вас больших проблем, — сказал Губерман, широко улыбаясь. — Вы не представляете, с какими степенями ожирения порой приходится иметь дело!

— Давид Борисович, я боюсь того, что может явиться следствием лишнего веса, особенно с возрастом. Мне уже не двадцать…

— Ну уж, ну уж!

— И даже не тридцать, — закончила Алла, жеманно отводя глаза. — Я в курсе, что со временем лишние килограммы приводят к проблемам с венами, сердцем и сосудами.

— Это очень дальновидно, моя дорогая! — снова прервал ее Губерман. — Весьма мудро задумываться о будущем, ведь все мы, как вы сами говорите, не молодеем, и наши болячки вылезают наружу. В стройном, подтянутом теле они имеют гораздо меньше шансов расцвести пышным цветом, нежели в теле, отягощенном сверх меры. Лечение, которое я предлагаю, действенно и не имеет аналогов. Это, не побоюсь этого слова, настоящий прорыв в диетологии! Если вы обещаете выполнять мои рекомендации, то станете стройной ровно настолько, насколько сами пожелаете!

— Доктор, я вам верю! — воскликнула Алла, подпрыгивая на стуле от энтузиазма. — Любые деньги, любые — я созрела для новой жизни!

— Ну-ну, дело-то не в деньгах, — ласково улыбнулся Губерман. — Тем не менее и о них поговорить придется…

* * *

Дамир привык беседовать с жертвами преступлений. Он научился отключать эмпатию во время таких бесед, иначе можно сойти с ума, принимая на себя потоки горя и негативных эмоций. Он уже однажды встречался с матерью Русланы Щукиной, и она находилась в достаточно адекватном состоянии, чтобы отвечать на вопросы.

Надавив на звонок, Дамир через плечо взглянул на своего спутника. Белкин нетерпеливо переминался с ноги на ногу, словно щенок борзой, которого впервые взяли на охоту. Ахметов улыбнулся про себя: надо же, какой энтузиазм! Главное — не растерять его с годами. Парню по большей части приходится сидеть в кабинете и возиться с компьютером — у него это отлично получается. Только вот сам Шурик предпочитает работать на земле и только от этого получает настоящее удовольствие. Надо почаще брать его с собой, пусть поучится общаться с людьми!

— Странно, что вы снова пришли! — удивилась Щукина, увидев на пороге двух оперов. — Неужели появились новости?

— Ольга Григорьевна, на какие новости вы рассчитываете? — поинтересовался Ахметов. — В смысле, у вас есть причины…

— Да нет, какие причины! — безнадежно отмахнулась женщина. — Моя девочка мертва, и ничто этого не изменит.

— Ну вы, по крайней мере, получили деньги, — встрял Белкин, делая вид, что не замечает яростного взгляда старшего коллеги. — Кто вам посоветовал подать в суд на мать Петра Абрамова, кстати?

— На мать убийцы! — ледяным тоном поправила его Щукина. — Никакие деньги не вернут мне дочку, но наказать злодея…

— Его бог наказал, — продолжая игнорировать одергивания Дамира, перебил ее Александр. — Разве может быть наказание большее, чем смерть?

— Жить дальше, когда потерян смысл жизни, — вот это наказание, и не дай вам бог, молодой человек, узнать, что это такое!

Боясь, как бы их обоих не выставили за дверь, Дамир перехватил инициативу у неопытного коллеги.