– А-а! – заорал он так, что Александра испуганно отпрянула.

– Давно заболели?

– Три ден.

– Почему же раньше не пришли?

Застенчивая улыбка:

– Боись-ся.

– Возьмите градусник. – И едва успела перехватить его руку,когда он попытался сунуть градусник в рот: – Нет, вот сюда, под мышку. Теперьдавайте послушаю. Поднимите свою кофту.

Нахмурив брови, Александра прикладывала фонендоскоп к оченьгладкой черной груди. Наверное, среди африканцев совсем нет волосатых – из-заклимата, что ли? Небось в их жару, да еще волосатому, можно заживо свариться. Атут, в наших северах, ему не помешала бы некоторая растительность, чтобысогреться. Кто-то, какая-то подружка еще в институте рассказывала, будто негрыочень чувственны. С ума сойти, это кем надо быть, чтобы целоваться с такимчерным! Интересно, он весь черный или только местами? Бр-р!!! Стыдись,Александра, ты натуральная расистка. Нет, и все-таки стоит только представить…

Не надо. Лучше представь, как ты вчера… и у него была такаяже гладкая, словно мраморная грудь…

Александра скрипнула зубами.

– Все у вас нормально. А горло и в самом деле красное.Чихаете? Кстати, аллергии ни на что нет?

– На пульсия.

Александра развела руками.

Чернокожий паренек немножко подумал, потом взял папку и ссилой грохнул по столу. Поднялось чуть заметное облачко, и парень громкочихнул.

– А, на пыль. Ну, это ничего. Горло надо полоскать. –Александра выписала рецепт. – Полоскать!

– Но компрене. Не понимай.

В конце концов он все же понял, что имеется в виду, но непрежде чем Александра разыграла перед ним пантомиму, показывая, как наливатьполоскание в стакан, как закидывать голову, булькать горлом и выплевывать.

– И не ходите без шапки! Не фасоньте! Горло обматывайтешарфом!

Последовала новая пантомима. Наконец африканец шаркнулножкой: «Мерси, мадам!» – и отправился восвояси, улыбаясь во весь свойтолстогубый рот. Александра устало опустилась на стул.

И не передать, сколько страхов натерпелась она после уходаВлада, пока не раздался его телефонный звонок. Ожесточенно убиралась на кухне,выкидывая остатки еды в мусорное ведро, а сама представляла, как Ростиславзатаился в темном тамбуре на первом этаже, дожидаясь, пока выйдет человек,помешавший ему прикончить Александру, как Влад упадет, заливаясь кровью… А он,как назло, не звонил долго, уже было далеко за полночь, изнервничавшаясяАлександра совсем было решилась взять фонарик, кухонный нож – для самозащиты –и пойти проверить тамбур. Но тут зазвенел телефон: все в порядке, с приятелемсговорился, он будет завтра ждать Влада и Александру после двух. «Давайтевстретимся в три около кинотеатра «Рекорд». Или зайти за вами в поликлинику?»Она отказалась, сказав, что доберется как-нибудь сама, а теперь до чего жалелаоб этом!

– Саша, ты домой собираешься сегодня?

Она вздрогнула: почему-то после очередного нажатия лампочкипоявилась девушка в белом халате. Да это же Галинка из регистратуры!

– А что такое?

– Уже полтретьего.

– Кошмар! У меня еще много народу?

– Никого.

– Не может быть!

– Клянусь. Слушай, а он кто?

– Кто – он? Негр, что ли? Студент.

– Нет, этот, такой… – Маленькая Галинка показала рукой подпотолок. – Очень симпатичный. Спрашивал, работаешь ли ты сегодня. Он тебянашел?

«Пока, к счастью, нет. Но что будет дальше?».

– Ой, ты знаешь, у меня сегодня опера Бомарше «Безумныйдень, или Женитьба Фигаро». Тьфу, пьеса Бомарше! Опера Моцарта! Безумный,словом, день, столько народу, что вообще ничего не помню.

– Между прочим, я обратила внимание, – лукаво сказалаГалинка. – Его джип до сих пор стоит у крыльца.

Дверь внезапно открылась. Сердце подскочило к горлу…

Трое парней за руки, за ноги волокут четвертого. Головабезжизненно висит. Первая мысль – Ростислав этого парня… за что?! Нет,глупости.

Это были мальчишки из автодорожного техникума, что напротивполиклиники.

– Стояли на крыльце, курили, вдруг он упал, ударился головойо ступеньки.

– Кладите на диван. Вот сюда. Снимите с него ботинки.

– Да какая разница? Подумаешь, напачкает немножко! – сразуначал задираться парень, обмотанный вызывающим красным шарфом.

Александра глянула: да паренек-то близок к истерике!

– Дело не в грязи, – сказала спокойно. – Надо его освободитьот всего, что сдавливает тело. – Она проворно расстегнула рубашку, джинсы. –Теперь послушаем его.

Бесчувственный что-то слабо бормотал. Пульс еле-еле, самвесь бледный, виски ледяные, мышцы сведены судорогой. Странно, откуда такоеощущение, будто Александра его уже видела раньше?

– Ребята, вы в общежитии живете?

– Ага.

– Сегодня завтракали?

– Не-а, проспали мы.

– И в техникуме перекусили?

– А у нас в субботу буфет закрыт.

– Нельзя голодом себя морить! – сердито сказала Александра.– Вы же не дамочки, которым надо непременно похудеть!

– Да это мы в общаге живем, – пояснил «красный шарф». – АГелька дома, с братом. Где-то в Высокове, кажется.

В Высокове? Ох ты, вот почему лицо его кажется знакомым!Александра видела этого худенького, малорослого парнишку именно в Высокове.Один раз – когда поскользнулась на часах, а второй – когда стояла на мосткахнад «Голубым Дунаем». Еще подумала, почему он не ее пациент. Вот, пожалуйста,теперь он стал ее пациентом!

Глаза лежавшего чуть приоткрылись.

– Геля! Гелька! – наперебой загомонили ребята. – Гелька, тыкак?

Александра задумчиво смотрела на слабо шевельнувшиеся губыпаренька. Странная белая полоска, вроде как засохшая пена. И это судорожноенапряжение мышц… Перехватила понимающий взгляд Галины: та даром что регистратор– повидала всякого.

– Галина, вызови «Скорую». Ребята, выйдите на минутку,подождите в коридоре.