счел, что обсуждать это здесь у городских ворот — плохая идея, даже несмотря на то, что все горожане прячутся, многогранники всегда остаются на страже и могут услышать наш разговор.

По моему взгляду она поняла, почему я молчу. Хотя, для нас адамантийцев, незамеченным вряд ли кто-нибудь сумел бы подкрасться и подслушать. Но осторожность никогда не бывает лишней.

— Кто с тобой? — указала Альвара взглядом на Тунайта.

Вагриец, поняв, что речь о нем, смущено шаркнул ботинком.

— Мой помощник, ему можно доверять.

Альвара окинула Тунайта недоверчивым, настороженным взглядом, явно подумав, что в моем случае я и сам себе доверять не могу, и лучше уж ей решить, стоит ли это делать.

— Нельзя здесь оставаться, — наконец, произнесла Альвара. — Прорыв был серьезный, мы уничтожили больше восьми демонов, и вы троих. Но несколько ускользнули на запад, могут вернуться.

— Если бы они были здесь, мы бы уже заметили, — резонно подметил я. — Скорее всего они уже нашли своих жертв.

Альвара окинула задумчивым взглядом небо, какое-то время стояла, осматривая пространство вокруг Агармы. Я видел, что она едва ли пытается выискать демонов, она обдумывала, что делать. Я даже видел тот миг, когда она приняла решение. Затем она резко ухватила меня за руку и потащила куда-то в сторону — подальше от городских ворот и Тунайта.

Так мы быстрым шагом преодолели с полусотни метров, пока Альвара наконец не остановилась у широкого кустарника. Она призвала к грани защиты, заковав нас в купол тишины, а затем, крайне серьезно посмотрев, заявила:

— Тебе нельзя здесь оставаться, никто не должен знать, что ты жив. В городе кишмя кишит от виреборнийских шпионов. Это очень опасно.

— Я пока и не собираюсь заявлять о себе. Но без твоей помощи мне не справиться.

— Только не говори, что хочешь вернуть империю. Тебе это не под силу. Ворлиара все бояться, никто не посмеет бросить ему вызов.

— И твой супруг?

Альвара горько усмехнулась.

— Я… я даже не могу рассказать о тебе Октаву. Он и раздумывать не станет, а сразу вышлет тебя Ворлиару в таком виде, в каком Зейн пожелает.

— Не думал, что все настолько плохо. Перевелись, значит, сильные духом правители на южных землях. Совсем измельчали. Их передки, увидев такое, в корчах бы забились да снова бы дух испустили от такого позора.

Альвара с подозрительностью нахмурилась. Конечно, из моих уст эти фразы прозвучали странно. И пусть я еще не успел рассказать ей, что я не совсем Теодор (пока мне было удобнее оставаться ее племянником), но и скрывать свою истинную сущность я смысла не видел.

— Пойми, — с сожалением, словно бы извиняясь за мужа, сказала Альвара: — Макридия — пусть и второе по величине королевство на Великой земле, но нам не сравниться с Виреборном. Войско Ворлиара раздавит нас, играючи. У Макридии нет столько людей. На всем юге нет.

Она жгла меня пристальным взглядом, явно ждала, что я соглашусь, сдамся и наконец начну слушать то, что предложит она. Пора было рассказать.

— У вас нет выбора, — отчеканил я. — Вам всем придется встать на мою сторону.

Альвара совсем не хотела слушать, перебила и продолжила уже наставительным тоном:

— Даже если удастся убедить все южные королевства, найти поддержку в Виреборне — тебе не справиться. Ты слишком молод. Тео, ты совсем мальчишка. Послушай, лучше меня. Вот как нужно поступить — я дам тебе денег и помогу сбежать в Дамзанское королевство. Там много адамантийцев, там ты сможешь укрыться, там Зейну тебя не достать…

— Мне это не нужно, — теперь я ее перебил: — Я не собираюсь бегать от Ворлиара. Да и не выйдет. Ни у кого из нас не выйдет. Божественные столпы иссякают, Ворлиар готовит новое восстание, на этот раз против всего человечества, он собирается использовать демонов Шаргана и Неспящих.

Альвара в непонимании нахмурилась, ее красивые тонкие губы скривила недовольная усмешка:

— Откуда тебе, мальчишке, знать о таком? Если бы это было так, нам бы давно стало известно.

— Речной дракон — он показал мне. Огромные дыры в небесном щите и целые острова, кишащие тера-демонами.

— Дракон Аэронеса вернулся? — удивилась она, словно бы эта новость была куда значительнее надвигающегося нападения демонов. — Я слышала, что его видели, но не думала… — Альвара запнулась, задумалась. — Если все это правда, тогда нас всех ждет война.

Она подняла на меня глаза, внимательно посмотрела, будто бы надеялась, что я опровергну ее слова, но я не мог этого сделать.

— Верно, будет война, — медленно кивнул я, — и времени у нас мало, это произойдет довольно скоро.

— Зачем это Ворлиару? Чего он хочет? Разве ему мало Виреборна? Мало того, что он натворил? — Альвара начала гневаться, сжимая изящные белые руки в тугие кулаки.

— Я пока не выяснил причину, но вскоре надеюсь узнать. Думаю, в этом замешаны две семьи: Кройцы и Ворлиары, которые и привели Неспящих в Виреборн. Возможно, у них было соглашение, с помощью которого они и захватили власть, а теперь пришла пора платить по счетам. А еще, — я помедлил, но все же сказал: — Зейн собирает осколки некого артефакта, от которого исходит сильный демонический фон. Ты что-нибудь знаешь о подобном?

Альвара задумчиво нахмурилась, покачала головой. Довольно долго она молчала, а я ждал.

— Все это очень плохие вести, — наконец, холодно подытожила она.

Я ожидал, что она скажет что-то еще, например, пообещает, что расскажет мужу, а он в свою очередь, разошлет гонцов во все южные королевства. Все должны знать и готовиться. Но ничего такого она не сказала, а тупо смотрела перед собой и молчала.

— Мне нужно поговорить с королем, — не выдержав, сказал я.

— Исключено, — категоричность в ее голосе резануло слух как лезвием.

— Значит, ты скажешь сама, — с нажимом произнес я.

Альвара опять замолчала. Она так и стояла с крайне задумчивым видом, казалось, она и вовсе позабыла обо мне, но затем она вдруг спросила:

— Почему ты сказал, что пришел сюда за своими вещами? Почему они здесь?

— Регалии власти забрала женщина, которая спасла меня из Алмазного дворца и вырастила, — ответил я, хотя мне едва ли понравилось, что она так резко сменила тему.

Альвара вцепилась в меня заинтересованным взглядом, хитро сощурилась:

— Неужели Лукреция смогла скрываться?

— Нет, все куда сложнее. Лукреции пришлось пожертвовать собой, чтобы призвать меня в тело Теодореса. Но благодаря ей мы сумели уйти через пространство.

— Подожди, что ты имеешь в виду? — настороженность и, я бы даже сказал, враждебность отразилась на ее лице.

— То и имею, что в теле Теодореса не тот, кто был рожден от Магнуса Лукрецией. Я тот, кто однажды основал империю, а теперь вернулся, чтобы защитить не