Сол смотрела на него ласковыми глазами, в которых светилось сочувствие.

– Думаю, на такие вопросы каждый должен ответить сам.

– Ну вот. Я так и думал. Все так говорят.

– Но…

– Есть какое-то «но»?

Она кивнула и опустила взгляд на чашку.

– Я могу поделиться с вами личными откровениями. Когда проживешь такую долгую жизнь, начинаешь понимать, что буддисты в чем-то были правы. Все меняется. Ничто не вечно. Даже Бог. Мать говорила, что Господь пребудет всегда, но мода на Иисуса и его папу постепенно сошла на нет. Во всяком случае, я так считала, когда была юной тысячелетней девчонкой. Мне нравилось бунтовать. – Сол подмигнула ему. – Бог остался в прошлом, как суеверный пережиток тех времен, когда огонь считался за колдовство. Но прошли века, а мы по-прежнему что-то ищем. Я вижу это в глазах людей, слышу в их голосах. Мы больше не зовем это Богом, но суть неизменна. Потребность осталась с нами, такая же естественная, как потребность в пище, воде и сексе. – Сол улыбнулась. – Даже после вмешательства ИСВ, даже когда ученые избавили нас от страстей, мы все равно мечтаем о духовной близости с другими людьми. Мы переросли истории о колдовстве и демонах, но тоска по неведомому мучит нас, как и прежде. Люди не могут понять, чего им не хватает, слово «бог» давно потеряло смысл. Оно означает какого-то всемогущего и всеведущего старика, который судит каждого за его грехи. Но я думаю, что Бог – нечто совсем иное, как гром и молнии – это не гнев Тора. Мы по-прежнему чувствуем странную силу, которая вмешивается в наши жизни, и отчаянно тянемся к ней, зная, что там скрываются все ответы.

– И что же, по-вашему, Бог?

– Не знаю.

– Серьезно? Собираетесь остановиться на самом интересном месте? Бросьте. У вас ведь наверняка есть какая-нибудь теория.

Снова улыбка.

– Да, есть.

– Не поделитесь?

Она села поудобнее, выпрямилась, расправила складки на юбке.

– Эта теория сейчас не пользуется особой популярностью.

– И почему мне кажется, что вас это не беспокоит?

Улыбка стала шире.

– Я уже говорила, что вы мне нравитесь, Эллис Роджерс? – Сол допила остатки чая. – Вы правы. В этом и состоит основное преимущество моего возраста. Живется очень одиноко и часто приходится скучать, но тебе совершенно до ультразвука то, что могут подумать другие.

– Тогда рассказывайте. Что же такое Бог?

– Будущее.

Эллис посмотрел на нее с удивлением.

– Люди всегда мечтали о чем-то. Объединив усилия, человечество обычно добивалось желаемого. Мы слабы, будто мыши, но сумели покорить планету и отправиться к звездам. Мы больше не страдаем от голода и ненастья. Мы прекратили войны и победили смерть. Но одна базовая потребность остается неудовлетворенной – это жажда божественного, тоска по духовной жизни. Бог всегда был недостижим. Но что, если раньше это было невозможно? Что, если мы грезили, словно гусеницы, которые видят сны о полете? Что, если мы предвидели свое будущее – и эта отчаянная тоска превратилась в бестелесный голод, непостижимую жажду чего-то большего? Мать всегда повторяла, что искорка Бога живет в каждом человеке. Она ведет нас по жизни и не позволяет причинять ближним боль. Думаю, мама была права. Каждый из нас – надежный сосуд для бесценного сокровища, но это сокровище томится в неволе и одиночестве. – Сол подалась вперед, склонившись над чашкой. – Что, если Бог – это просто человечество, слившееся воедино?

– Вы говорите про проект «Рой».

Сол ничего не ответила, только улыбнулась и провела пальцем по кромке фарфоровой чашки.

– Мать верила, что рай – это не местечко на небесах. Рай – это единение с Богом, и тот, кто его постиг, знает все обо всем и не ведает страха, злости и горечи. Только вечную любовь. Каждый человек испытывает врожденное желание принадлежать чему-то большему, мистер Роджерс. Мне кажется, это и есть Бог…

* * *

– Отличные новости! – объявил верховный советник, забрав Эллиса из дома Сол.

Он материализовался прямо посреди гостиной. Судя по тому, что Сол едва не уронила чашку, и по ее разгневанному лицу, Эллис решил, что открывать портал в чужом доме безо всякого предупреждения считалось вопиющим нарушением приличий. Не вдаваясь в любезности, Пол просто махнул рукой и сказал, что им пора идти.

Обычно Эллис радовался освобождению. Несмотря на низкогравитационные полы на выставках и в музеях, к концу представления Эллис чувствовал себя выжатым как лимон. С одной стороны, он уставал физически – стоять часами на одном месте было гораздо тяжелее, чем размахивать мотыгой – но еще сильнее изматывало то, что приходилось постоянно держать лицо и развлекать толпу, следовавшую за ним по пятам. Однако на этот раз все было иначе. Эллису понравилось в гостях у Сол. Вкусный чай, уютная комната, замечательная хозяйка. Каждый раз, когда она отвечала на вопрос, на смену приходил десяток новых. А еще с ней было спокойно. Как с Паксом.

– Мы с Дексом только что вернулись из ИСВ, – произнес Пол, едва они очутились в комнате Эллиса. – Нам дали образец ДНК и нужное оборудование. Все готово. Правда, замечательно?

Пол широко ухмылялся, и Эллису хотелось присоединиться к его ликованию, но на душе было муторно. Мысленно он все еще сидел в гостиной у Сол, думал о Боге. На полу валялся сдувшийся, как шарик, пустой рюкзак. Эллис так и не собрал его. Пол радостно вещал о том, как ловко он провернул сделку. Пока советник рассказывал подробности, Эллис разглядывал банку консервов. Жаркое из говядины. Слегка помятая банка стояла на прикроватном столике – наверное, он поставил ее туда вчера. Собираясь в дорогу, Эллис купил четыре штуки, но из машины времени забрал только две. Думал, что больше и не понадобится. Хотел вернуться через несколько часов, а в итоге банка провалялась в рюкзаке больше пяти недель. Выглядела она точно так же, как первая, и на вкус наверняка была такой же.

– Я хочу повидаться с Паксом, – сказал Эллис.

Полу явно не понравилось, что он прервал такой прекрасный монолог о безоговорочной победе.

– Нам неизвестно, где он находится.

– Хочу заглянуть к нему домой. Если Пакса там нет, поговорю с Альвой или Вином.

– Ладно. Но сначала еще один визит.

– Зачем? – Эллис начинал злиться. – Я всю неделю следовал вашим указаниям, потому что Уоррену был нужен образец ДНК. Но теперь он у вас в руках. По-моему, я заслужил передышку.

– Можете начинать прямо завтра, – ответил советник. – А сейчас вас, как почетного гостя Института геомантии, ждет экскурсия в зону субдукции № 540.

– Но ведь вы получили образец? Зачем тогда…

– Я приложил слишком много усилий, чтобы добиться этого приглашения. Институт геомантии всегда соблюдал секретность. Никто, кроме его адептов, не может получить доступ в нижние зоны. Координаты держатся в строжайшей тайне. Попасть в открытый космос куда проще, чем спуститься на последние уровни, где геоманты творят свою магию. Если вы откажетесь, это будет страшным оскорблением для Института и несмываем пятном на моей репутации.