Я вскочила на ноги.

– Вы признаете, что все сказанное Филиппом – правда?

Леди Мойра опустила глаза вниз и тихо ответила:

– Я действовала так, чтобы защитить свою семью. Если бы Кастер не выполнил приказ, его бы ждала ссылка…

– Это правда?

– Да. Все, что сказал тот мальчик – правда. Стела, ты считаешь Баллардов убийцами и предателями, но ты тоже – Баллард. Кровь от крови нашей. Ты тоже убийца.

Она ткнула пальцем в мой лоб, на котором еще слабо виднелся знак Смерти.

А я просто смотрела на нее, пожилую женщину, сидящую в кресле, и сжимающую крепко набалдашник трости, и не могла найти слов. Руки сами собой сжались в кулаки; хотелось закричать от вселенской несправедливости, от обиды и горечи, терзавших мое сердце.

– Филипп де Рандан едет сюда. Он хочет убить вас.

Леди Мойра вскинула голову.

– И что же ты, Стела? Чью сторону ты примешь? Защитишь меня или будешь ждать, когда восторжествует справедливость?

– Я не дам ему навредить вам, – я улыбалась, но в глазах моих стояли слезы, – я буду защищать вас, пока стою на ногах. Я остановлю его. Но хочу, чтобы вы знали. Филипп де Рандан – моя истинная пара.

Леди Мойра приоткрыла рот, удивленно подалась вперед. Впервые в ее глазах появилось что-то, похожее на сочувствие и раскаяние.

Уходя, я добавила:

– Вы позволили мужу и сыну творить зло и сами совершали преступления, прикрываясь своей любовью и желанием защитить их. Но иногда лучший способ спасти кого-то – это не дать ему потерять свою душу. Мое счастье не стоит столько жизней. И ваше не стоило.

Опустошенная, я спустилась вниз, и прошла в свою комнату, едва стоя на ногах. По пути встретились две служанки – с криком они бросились ко мне, но я взмахом руки отослала их прочь.

«Прочь, прочь, прочь…», – крутилось в моей голове. Дойдя до комнаты, которую я считала своей, обессиленно повалилась на кровать. В таком виде меня застал Энтони – брат вошел без стука, и мрачно прислонился к стене, с беспокойством глядя на меня.

– Стела?

Я встрепенулась, и села на кровати, обнаружив, что лежу в дорожной одежде, и даже не удосужилась умыться.

– Стела, с тобой все хорошо?

Я прикусила губу, чтобы не разреветься, и отрицательно мотнула головой.

– Боги, да что с тобой?

Энтони присел рядом, притянул меня к себе, успокаивающе погладил по голове.

– Сестренка, расскажи мне все. Я помогу, обещаю.

– Когда ты приехал? – резко спросила я, отстраняясь. Рональд сказал, что Энтони нет в замке… Но если он здесь, то и Виринея…

– Мы с Рини приехали только что. Рональд сообщил мне о твоем возвращении, и я поспешил к тебе.

– А твоя жена? – холодея, спросила я.

Если Филипп об этом знал… Если он знал, что Энтони и Рини вернутся сегодня, то лучшего момента для нападения не представится.

– Рини плохо себя чувствует. Собственно, мы вернулись-то по этой причине, – широко улыбаясь, поведал Тони. – Стела, я скажу тебе, но только никому, ладно? Мы хотели объявить об этом за ужином… Хорошо, что ты тоже приехала.

Лицо Тони перед моими глазами расплылось, мир стремительно стал терять четкость.

– … Виринея беременна, Стела. Я скоро стану отцом! Стела? Стела, почему ты молчишь?

Бледнея, я ухватилась за его рукав.

– Энтони, вы должны уехать… Как можно быстрее.

– Что? Зачем? – недоуменно нахмурился брат.

– Это важно, Тони. Просто поверь мне, – сбивчиво заговорила я. – Вы должны немедленно…

Со верхнего этажа донесся дикий крик. Вздрогнув, мы с братом наперегонки бросились туда, откуда доносился звук.

Кричала перепуганная насмерть служанка, стоя в коридоре, напротив комнаты леди Мойры. Рядом валялся поднос с чаем, коричневая жидкость залила дорогой ковер, вокруг белели осколки.

– Тихо, – рявкнул Энтони. – В чем дело?

– Там… Она… Л-леди М-мойра, – запинаясь, служанка ткнула рукой вперед. Я невольно проследила за направлением ее пальцев, и шагнула внутрь.

Леди Мойра сидела в своем любимом кресле, откинувшись на спинку. Лицо ее было умиротворенным, словно она спала, рука безвольно свесилась вниз. На столике стояли горящие свечи, расплавленный воск капал на стопку писем.

Я втянула носом воздух. Все чувства разом обострились, зрение обрело предельную четкость. Магия внутри заворочалась, ощутив присутствие родной сестры.

Смерть.

Энтони, как и я, сразу понял, в чем дело. Захлопнув дверь перед служанкой, он приблизился к бабушке и взял ее за руку.

– Еще теплая, – промолвил он.

– Она…

Я не смогла договорить, замолчав на полуслове. Брат кивнул, и указал на пузырек, притаившийся за свечой.

– Она сделала это сама.

Энтони взял в руки стопку писем, просмотрел их и продолжил, старательно контролируя себя:

– Бабушка оставила прощальное письмо каждому. Мне, дяде, тебе, Рини и даже Присцилле. Держи.

Он протянул мне небольшой конверт, который я машинально приняла. Сам сел на кровать и, сломав печать, углубился в чтение. Его письмо было самым большим – лист развернулся почти до колен, но Энтони прочел его быстро, и поднял глаза на меня.

– Арист де Рандан, его внук, собирающийся мстить… Это правда?

Я кивнула.

– Бабушка пишет, что виновата в смерти этой семьи, и хочет уйти из жизни сама, чтобы смыть свой позор. Она просит никому не рассказывать о причине своей смерти.

– Но…

– Мы так и сделаем, – в голосе Тони появились властные нотки. – Филипп – твоя пара?

Я снова кивнула.

– Значит, тебе он не причинит вреда. И все же…

Энтони заколебался, задумчиво смотря на меня, и шагнул ко мне. Взяв мои руки, сказал:

– У тебя почти не осталось магии. Истощила весь запас, пока добиралась сюда?

– Да. Два переноса, и до этого я сражалась с огненным магом…

Магия брата стала плавно перетекать ко мне.

– Что ты? Зачем, – пробормотала я. – Тебе понадобятся силы!

Я попыталась вырвать руки, чтобы остановить передачу сил, но брат держал мои ладони крепко.

– Энтони, ты сам сказал: Филипп не причинит мне вреда!

– Я не буду рисковать сестрой. При встрече с ним у тебя должны быть силы, – отрезал Тони.

Когда он закончил, я почувствовала себя всемогущей – вот сколько магии клубилось во мне. Тряхнув головой, я шагнула к выходу из комнаты, следуя за братом.