Отрезанная конечность монстра шмякнулась на землю; багген, летящий на меня и встретивший пустоту, рухнул вниз и перевернулся.

Я замахнулась еще раз. Мимо. Меч вонзился в почву, плотно застряв. Я дернула его на себя, но вспотевшая ладонь заскользила по рукояти. Краем глаза уловив движение сзади, я подалась вперед. Опоздала.

Когтистая лапа с силой ударила в спину. Боль была такой, что мне показалось, как позвоночник с хрустом ломается в двух местах. От соприкосновения с землей я взвыла – из носа хлынула кровь; но меч, который я упорно не отпускала, со свистом вылетел из почвы.

Багген взвыл – ему тоже приходилось не сладко. Я отрубила ему левую лапу, ленты магии Смерти постоянно атаковали его, из-за чего ему необходимо было постоянно двигаться. Все вокруг было испачкано в крови – моей и баггена; темные капли висели на травинках, украшали стволы деревьев.

С усилием перевернувшись, я встала и увидела, что багген, дрожа от ярости, несется ко мне. Последняя атака…

Я закричала. Метка на лбу запульсировала, словно кто-то приложил каленое железо к коже, магия вырвалась наружу, застлав все – небо окрасилось черным, и деревья исчезли за пеленой темных лент.

Я размахнулась, вкладывая в удар всю силу. Узкие ленты обвили баггена – несмотря на это, он упорно двигался ко мне.

Мой крик и его ужасающий рев слились в один звук. Меч со свистом описал полукруг, меня развернуло.

Голова баггена упала на траву и покатилась дальше. Наткнувшись на препятствие в виде пня, замерла.

Я закашлялась, падая на колени, прижила руку ко рту – на пальцы капнула кровь. Боль стала нестерпимо острой – не в силах более выносить ее, я навзничь упала на землю.

Против воли мои глаза закрылись, и, прежде чем умереть, я подумала: «Как жаль, что я не успела… Увидеть тебя, Филипп».

Пару дней спустя

Что-то теплое коснулось моей щеки. Сквозь непроглядную темноту я различила слабые очертания чьего-то лица, услышала тихий шепот:

– Вернись ко мне, моя храбрая воительница… Стела, я тебя прошу. Пожалуйста. Только не ты, умоляю, только не ты. Не умирай, ты же сильная… Стела…

Я снова провалилась во тьму, собираясь раствориться в пустоте. Там было так хорошо, спокойно, но навязчивый шепот преследовал меня:

– Стела, не смей умирать! Если ты уйдешь, я последую за тобой. Ты мое сердце, Стела, ты – мое сердце. Воительница, прошу… Открой глаза, моя маленькая.

Я чувствовала, как шепот становится ближе – чья-то рука сжала мою ладонь до боли. Издав протестующий звук, я открыла глаза.

– Филипп…

– Стела, – его лицо озарилось безумной надеждой, – Стела! Боги, ты очнулась…

Он склонился надо мной, взъерошенный, осунувшийся, с кругами под глазами, но его улыбка сияла так ярко, что я зажмурилась. И ощутила легкий поцелуй в лоб, затем еще один – в щеку, и в другую…

Филипп беспорядочно покрывал поцелуями все мое лицо, и кожей я чувствовала соленую теплую влагу. И не могла понять, чьи это слезы – мои или его.

– Как я… Почему? – слабо выдавила я.

– Я нашел тебя в лесу, возле границы. Ты была вся изранена.

Филипп сглотнул, нашел мою ладонь и легонько сжал.

– Ты умирала, Стела… Мне пришлось спешно отвезти тебя в Медрелор.

– Я в Медрелоре?!

– Да. Сначала я принес тебя в городок на окраине Медрелора, чтобы остановить кровотечение, а потом привез в столицу, Лакрор, к лекарям.

– И сколько… Сколько я была без сознания?

– Пять дней.

– Пять? – ужаснулась я.

Филипп ободряюще улыбнулся.

– Все хорошо, Стела. Главное, что ты жива.

– Я ехала к тебе, – призналась я. – Но багген…

Вспомнив о чудовищной схватке в лесу, я плотно сжала губы, чтобы не заплакать.

– Т-ш-ш, я знаю, знаю, – Филипп погладил меня по волосам. – Ты убила его. Ты большая молодец, и самая храбрая из всех, кого я знаю.

Я слабо улыбнулась, и сказала:

– Но как ты… Как ты нашел меня? До границы оставалось четыре часа езды. Я помню, как отключилась… И все.

– Я всегда тебя найду, везде, где бы ты не была, – серьезно ответил Филипп. – Помнишь? Я уже говорил тебе об этом. Я почувствовал твою боль, как свою. И, если честно, я никогда еще в жизни так не боялся. Я так боялся потерять тебя…

– Ты меня не потеряешь, – я нахмурилась. – Я обещаю.

– Тебе придется сдержать обещание, моя воительница, потому что я больше тебя не отпущу.

Филипп внимательно уставился на меня своими темными глазами, и, приподняв мою руку, поцеловал тыльную сторону ладони.

– Филипп, – спохватилась я. – Мне нужно встретиться с леди Келвин…

Я вкратце рассказала о решении короля Каспиана. Выслушав меня, Филипп лукаво заметил:

– Ну вот, а я уже начал строить планы по захвату Дефронии.

– Что?

– Шутка, Стела. Если серьезно, то мы сейчас находимся во дворце Кайлара. Леди Келвин тоже здесь. Ты можешь поговорить с ней, когда тебе станет легче.

Я выдохнула, расслабившись.

– И, конечно, ты можешь связаться со своими родными, – продолжил Филипп. – Но все это произойдет только после твоего ответа.

Я непонимающе уставилась на него.

– Какого ответа?

Вместо слов Филипп вдруг опустился на одно колено рядом с кроватью.

– Стела Баллард, я прошу твоей руки. Возможно, сейчас не самый подходящий момент, но после того, что случилось… Я должен быть уверен, что моя магия сможет защитить тебя во время опасности.

Он подался вперед, приникнув к моим губам в нежном поцелуе, от которого у меня закружилась голова. Тихо прошептал:

– Я люблю тебя, мое сердце. Ты окажешь мне такую честь?

Смеясь и плача одновременно, сквозь слезы счастья я ответила:

– Да. Конечно, да, Филипп де Рандан!

Мы рождаемся с двумя руками, двумя глазами, двумя ушами и глазами, но сердце у нас одно. Потому что второе наше сердце принадлежит другому – это маяк, светящийся в ночи для того, чтобы мы нашли свою любовь.

И если я – его сердце, то он – мое.