— Помогите министру внутренних дел, — с тяжким вздохом проговорилПрезидент. — У вас и опыта побольше, и всех людей вы знаете. Я распорядился,чтобы ФСБ подключилось.

— Спасибо за поддержку, — пробормотал мэр.

— И вообще… — продолжал Президент. — Советую проявлятьинициативу, побольше самостоятельности. Может быть, когда-нибудь, со временем…вам придется принимать очень ответственные решения.

— До свидания… — Мэр был ошеломлен — ведь последнюю фразусобеседника можно было понимать как намек на возможность занять президентскоекресло. Или это угроза? Что он имел в виду?

И тут снова зазвонил телефон. Мэр схватил трубку, уже неожидая ничего хорошего. И с облегчением вздохнул, услышав знакомый голос.

Звонил министр МЧС.[1] В стране, где каждый день —катастрофа, согласиться на подобный пост может либо идиот, либо герой. МинистрМЧС, однако, не был ни тем, ни другим. Он просто добросовестно работал. Но вусловиях всеобщего хаоса такая работа — героизм.

— Вы знаете, что произошло? — спросил министр МЧС.

— Уже выезжаю, — мэр вздохнул.

— Мы выслали в район аэропорта мобильный отряд. Мойзаместитель уже там. Я подъеду через полчаса.

— Увидимся на месте. — Мэр положил трубку и обернулся,услышав, как скрипнула дверь.

— Машина вас ждет, — сообщила секретарша, входя в кабинет.

Мэр уперся ладонями в столешницу и пристально посмотрел нанее.

— Да, конечно, — кивнул он. — Нужно ехать.

— Звонил начальник гормилиции, просил с вами соединить, но ясказала, что вы уже выехали.

— Правильно сказала. Я ему с дороги позвоню. Если будутважные звонки, переводи на меня в машину. И отмени совещание. Перенеси назавтра.

Мэр направился к двери.

— Ты почему такая грустная? — спросил он неожиданно.

— Скажите… это правда?..

— Ты о чем?

— Автобус с детьми. Говорят, их захватили террористы.

Мэр хотел что-то сказать. Хотел подтвердить, илиопровергнуть. Но в конце концов промолчал. И вышел из кабинета.

Он не любил вставать по утрам. Как правило, засыпая вчетыре-пять часов, он поднимался ближе к полудню, предпочитая утром отсыпатьсяпосле ночных бдений. Но в этот день он проснулся пораньше. Часам к десяти.Пройдя на кухню, поставил чайник, включил телевизор, чтобы послушать последниеновости, и отправился в ванную — бриться. Уже намылив щеки, услышал сообщение,переданное информационной программой.

— Час назад в Москве захвачен автобус с детьми, прилетевшимина юношеские игры стран СНГ. По предварительным данным, в автобусе находятсяюные спортсмены нескольких стран СНГ, предположительно Украины и Азербайджана.

— Спортсмены, — пробормотал он, вспомнив слова Бондаренко, иедва не порезался. — Спортсмены, — повторил он, вытирая щеки. И тут же бросилсяк телефону. Набрал номер Машкова. Никто не отвечал. Он чертыхнулся и позвонилЛевитину. По-прежнему никто не отвечал. Черт возьми, ну должен же он найтикого-нибудь? Возможно, полковник Демидов сможет помочь? Демидов сразу же снялтрубку.

— Вы знаете, что произошло? — строго спросил Дронго.

— Это случилось в аэропорту, — ответил полковник. — Нашисотрудники уже там. Вместе с министром.

— Я могу им помочь, — сказал Дронго. — Я знаю, где искатьсообщников террористов.

— Что вы сказали? — не поверил Демидов.

— Я знаю, где их искать, — повторил Дронго. — Знаю, где онисейчас находятся.

— Вы серьезно?

— Вы полагаете, я стал бы шутить в подобных обстоятельствах?Мне нужно срочно с вами встретиться.

— Я сейчас приеду к вам, — сказал Демидов. — Только никудане уходите.

Выезжаю.

Дронго взял магнитофон и поставил запись — разговорБондаренко с Юрловым.

Действительно, они говорили про спортсменов. А потомБондаренко сказал, что с детишками должно все получиться. Выходит, онипланировали нападение на автобус.

Дронго невольно сжал кулаки.

До приезда Демидова он успел побриться и одеться. Когдапоявился полковник, Дронго, ни слова не говоря, поставил запись. Демидоввнимательно прослушал всю запись. Потом поднялся и кивнул.

— Где они сейчас находятся? — спросил он.

— Я думаю, там, где им приказано находиться. У подъезда, вкоторый я вошел. Там у меня квартира с секретом. Вероятно, они до сих пор меняЖДУТ.

— Я вызову людей, — решил Демидов. — Возьмем их прямо вмашине.

Все получилось именно так. Трое мужчин, сидевших вавтомобиле, даже не успели понять, что произошло, когда ринувшиеся на них совсех сторон сотрудники уголовного розыска выволокли их из салона и наделинаручники. Двоих молодых оболтусов, подручных Юрлова, сразу увезли в тюрьму.Юрлова же пересадили в микроавтобус и повезли в аэропорт.

По дороге Демидов обратился к скованному наручниками Юрлову:

— У меня нет времени с тобой лясы точить. Давай безглупостей. Твои друзья захватили автобус с детишками. Мне нужно знать, кто изачем это сделал?

— Какие друзья? — спросил Юрлов. — О чем вы говорите?

— Не понимаешь? — повысил голос Демидов. — Сейчас поймешь.

Он резким движением ударил Юрлова локтем в лицо. Тотвскрикнул и отлетел к стенке; из разбитого носа потекла кровь.

— А теперь, после увертюры, послушай основную музыку, —сказал Демидов, включая магнитофон — запись ночного разговора Юрлова иБон-Даренко.

Юрлов, раскрыв рот, слушал запись. Он не верил своим ушам.Наконец в растерянности взглянул на Дронго.

— Сволочь… Как же ты… — пробормотал он.

— Будешь слушать всю запись? Или все понял? — спросилполковник. — Учти, у нас мало времени. Если с детьми уже что-нибудь случилось,я тебя по стенке размажу. И поверь: я не шучу.

— Я лицо неприкосновенное, — выкрикнул Юрлов.

— Почему неприкосновенное?

— Я водитель депутата Государственной Думы.

— А я водитель своей жены, ну и что? Тоже, мне — лицонеприкосновенное.

Кончай валять дурака, Юрлов. Ты же умный человек. Пока мы затобой ехали, мне ребята звякнули. У тебя, говорят, кое-какой опыт общения снашим братом имеется. Поэтому ты должен все понимать. Я повторяю вопрос: кто изачем? Только не говори, что не знаешь. Если и сейчас ты не ответишь, последуетнаказание более серьезное. Я тебе нос сломаю, Юрлов. Обещаю.