– Перед отъездом граф решил замести следы. Если бы вы с Гранкиным исчезли, Инквизиция еще не скоро вышла бы на след Коробова. Поэтому он нанял нескольких Темных, чтобы они избавились от вас. Троим из них было поручено поймать твоего друга-перевертыша, убить и спрятать его тело. Затем они должны были прийти к тебе в фотостудию, Дария должна была снять охранные заклинания и впустить их. После чего тебе полагалось также исчезнуть. Но Дария не захотела убивать тебя. Прихватив клыки, она попросту сбежала. А потом еще и спасла жизнь Гранкину, убедив Темную шушеру, что приказ графа изменился и им не нужно убивать перевертыша, а только лишь запереть его, не оставив возможности воспользоваться магией или уйти в Сумрак.

– Тамара Анатольевна, – спросил я вкрадчивым тоном, – вот сейчас я более чем уверен, что в этот момент Инквизиция следила за бандой Коробова.

– Да нет, Степан. Мы следили за тобой и Бизоном. А то, что Дария обманула подручных графа, я узнала за минуту до того, как мы начали этот разговор.

Я испытующе посмотрел на чародейку.

– Мои подчиненные сообщили, что Катерина, та Темная Иная, которую Гранкин оставил в живых, пришла в себя и уже вовсю дает признательные показания.

– Понятно.

– Степан, как я уже тебе говорила, Инквизиция обратила внимание на это дело только после того, как из тайника в Эрмитаже были похищены артефакты. Раньше мы не придавали особого значения Минойской сфере и Сумеречным клыкам, они считались слабыми артефактами, а в способность возвращать Тени Иных в наш мир с помощью клыков никто особо не верил. До сего дня. Именно поэтому я и призвала Стаю, чтобы ты вернул псу-полуволку его зубы. Слишком велика вероятность, что кто-то еще подвергнется соблазну вернуть из Сумрака тени прошлого. И это может нарушить баланс сил.

– Понимаю, – вновь повторил я.

– После проверки тайника мы и обнаружили, что кто-то оказал воздействие на Маймуна. Усыпить бдительность стража злоумышленники, конечно, не могли. Но они нашли лазейку.

– Какую?

– Они смогли проникнуть в его сны. И в этих снах Маймун видел, как некая слабая Иная похищает охраняемые им артефакты. Поэтому, стоило кому-то из подходящих под эти критерии девушек-Иных оказаться в пределах досягаемости, джинн убивал их, выпивая их силу до последней капли.

– Свету подставили, чтобы спровоцировать меня. – Я горестно вздохнул, жалея в этот момент, что это не я, а Бизон лишил жизни проклятого графа. – А что же теперь с Дарией? Я успел остановить ритуал?

Тамара Анатольевна посмотрела на меня грустным взглядом. Хоть она и должна была придерживаться нейтралитета в этой извечной борьбе между Светом и Тьмой, было видно, что чисто по-человечески она мне сочувствует.

– И да, и нет, Степан. Ты не дал душе Елизаветы поселиться в новом теле. Но и душа Дарии успела покинуть его. Теперь это действительно пустышка. Живое тело без души.

– И что… – голос мой враз осип, – что с ней теперь будет?

– Будем думать, – пожала плечами чародейка, возвращая часики обратно на свое хрупкое запястье. – Через два дня я назначила заседание специальной комиссии, на которой Ночной Дозор Санкт-Петербурга представит отчет о ваших действиях за последние недели. К слову, у Дневного Дозора есть к вам претензии.

– Кто бы сомневался, – желчно отозвался я. Темные ни за что не упустят шанс как следует насолить конкурентам.

– Так что пока отдыхай, Светлый, набирайся сил. – Инквизиторша встала, и я вновь почувствовал, как по окружающему пространству прокатилась рябь от возмущения Сумрака. Чародейка сняла окружавшую нас защиту.

Отвернувшись от нее, я тупо смотрел на место крушения.

– Поезд доедет вовремя, целым и невредимым, – успокоил меня голос Тамары Анатольевны. – Мы все починим, всех почистим. Как будто ничего и не было.

– Тамара Анатольевна! Вот вы где! – К нам, путаясь в фалдах длинного расстегнутого плаща, спешил Драгомыслов, тут он заметил меня. – А он… А ты что здесь делаешь? Я же тебя уволил!

– Спокойно, Геннадий Петрович, в вашем возрасте вредно волноваться. – Тамара Анатольевна примирительно положила руку на грудь моему, теперь уже бывшему, начальнику. – Все под контролем.

– Эм… – рассеянно откликнулся Драгомыслов. – Да, конечно, извините. Просто…

– Ваши ребята сработали как надо. Они помогли нам в раскрытии преступления, и мы учтем это на грядущем заседании.

Среди людей вдруг мелькнули знакомая плечистая фигура Батьки, тень шагающего рядом Илюхи и худенький силуэт поспешавшего за ними Кирилла Батурина, щелкавшего фотоаппаратом.

А я вдруг увидел, как… Дарию, накрытую пледом, уводят в один из порталов. Словно почувствовав, она повернула голову и слабо улыбнулась мне за миг до того, как исчезнуть.

Улыбнулась улыбкой Дарии, которую я не забуду.

Никогда.

Сидящий на вросшем в грунт валуне Миша упорно отказывался от пледа и почти убил всю подаренную чародейкой пачку. Раны на его теле полностью зажили, лишь мускулистый торс был перепачкан кровью.

– Ну как ты? – Я подошел к нему, он вытащил изо рта сигарету и, выпустив густой клуб дыма, посмотрел на меня снизу вверх своим привычным прищуром.

– Вот все эти женские сигаретки с ароматизаторами курить невозможно, это же говно какое-то! Но ты только Тамаре об этом не говори.

Я улыбнулся.

Миша протянул мне черную пластиковую коробочку.

– Что это?

– Мобильный телефон Коробова. Я специально покопался в карманах мертвого графа, пока его серые не уволокли в портал. Вот, нашел у него. Посмотри исходящие сообщения.

Я сперва не понял, к чему клонит мой напарник, но, покопавшись в памяти телефона, обнаружил там эсэмэску со знакомым текстом: «Света, привет! Мне нужно с тобой срочно поговорить. Это важно! Давай встретимся в «Распутине» в девять?» И ответное сообщение: «Хорошо, давай», отправленное с номера моей погибшей сестры.

Как я и думал, это Коробов, скопировав каким-то образом номер Вити в салоне мобильной связи, подвел мою сестру под удар джинна.

– Спасибо тебе. – Я крепко пожал другу руку.

– Пустяки. Чего Тамара тебя там мурыжила? Допрашивала?

– Еще нет, – ответил я. – Допрашивать нас с тобой будут послезавтра. Но пока этого не случилось, мы с тобой числимся героями.

– А у нас получилось, мы реально герои? Только я не понял, что с Дарией случилось? Я ее видел мельком, странная она какая-то. У нее не аура, а решето.

– Я тебе чуть позже все расскажу. Если в общих чертах, то с ней все будет в порядке. – Я решил сменить тему: – Байк жалко.

– Разберусь как-нибудь. А ты… В общем, держись. Жизнь продолжается. Береги себя.

– Ты тоже.

Сощурив глаза, Миша глубоко затянулся и, выдыхая, поднял голову к низкому ночному небу. На его лицо, мягко спланировав, упало несколько первых снежинок.