тут видишь негра? – Осипшим полушепотом поинтересовался Витька, еще толком не соображая, о чем идет речь. Он пытался понять это, глядя в упор на негодующего, ярко выраженного представителя африканского континента. Ясность сознания к нему еще полностью не вернулась.

– А где ты тут не видишь негра? – В свою очередь стал напирать на Витьку чернокожий медбрат. Он продолжал тыкать рукой в надпись. Оба вслушались в сказанное, почти синхронно определились: «Ну, да…»

Роджер с великим трудом поднялся и, наконец, удосужился взглянуть на то, что он с таким трудом, из последних сил, выкладывал камнями, пока не вырубился. Там и в самом деле огромными буквами было написано «НЕГР». Какое-то время думал, как такое могло произойти. Кажется, понял.

– Сейчас переключим раскладку на латиницу.

Роджер перенес верхнюю линию в букве «Г» вниз. Тут же получилось то, что он и задумывал: «HELP».

– Готово! Люди помощи просили, а ты «сволочь, сволочь»!.. Кстати, откуда так хорошо знаешь русский? Шпаришь почти без акцента.

– Первый мед имени Сеченова заканчивал в Москве.

– Сюда-то каким боком занесло?

– Женился на местной. Кстати, если бы не твоя ошибка, хм, в «раскладке», то пролетели бы мимо – мало ли тут придурков шарится по островам. Мы конкретно искали русских, тут уж мимо не пролетишь, увидев такое! У нас даже в Москве за такое слово морду били.

– Правильно делали. В нашем случае нельзя – ты давал клятву Гиппократа. А там, если помнишь – «Не навреди!»

– Нет там такого, не придумывай. К тому же давно никто не присягает Гиппократу. Я давал «Клятву врача Российской Федерации» вместе с вашими.

– Ух, ты! И чего там?

– Помню только главное: «Получая высокое звание врача и приступая к профессиональной деятельности, я торжественно клянусь: быть всегда готовым оказать медицинскую помощь, хранить врачебную тайну, внимательно и заботливо относиться к пациенту, действовать исключительно в его интересах независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств».

– Ну вот, а ты «русская сволочь, русская сволочь!» Сам-то кто, если с нашими принимал, клятвоотступник?

– Я из Намибии. Ладно, давай глюкозу вколю, пора тебя на ноги ставить. Не дай бог, как это… дуба дашь. Премиальных лишишь. За живых обещали дать больше. Хм, земеля… А это кто? Там в кустах разлагается?

– Жив? – В Витькином вопросе сейчас было мало интереса, так, для поддержания жизненных сил и разговора.

– Скорее мертв, чем жив. С такой дыркой в башке если и жил, то не более получасу. Так кто он?

– Злодей! А кто уж он там – вам решать. То, что это сволочь – определенно. Как и то, что нерусская.

– Злопамятный ты! Обидчивый!

– Справедливый…

– Ладно, кому надо разберутся. Что он в кустах делает?

– Убрали с глаз долой, Валентина у нас барышня впечатлительная.

– Из помпового ружья кто палил?

– Все по очереди. Мы финальные, иначе бы не отстали. Они поэтому и свалили.

– Мы береговой службе сообщили, те уже прочесывают воду в пределах границы. Дали вы тут шороху! Жили без вас, забот не знали…

– Ага, мы! Как же!

– Там, где русские, всегда «покой нам только снится».

– Надо же, и классику знает!

– Девочка в Москве была – филолог… Мой совет – к ружью вы не прикасались. Знать ничего не знаете. Только отобрали его у этого, – врач кивнул на кусты, – И всё. Пусть разбираются со злодеями. Вы – жертвы!

– Нет, блин, мы заезжие работорговцы-любители! На гастролях тут у вас!..

– Ожил! О, как руками размахался. Раз так, залезайте в вертолет. Если сможете…

Прочесывание службой береговой охраны морской акватории вокруг Бермудов ничего не дало. Скоростная фешенебельная океанская яхта, которая была зафиксирована радарами у кромки трехмильной зоны, сначала ушла в глубокие нейтральные воды, оттуда в неизвестном направлении. На этом полномочия морских пограничников Бермудов, к их радости, закончились. Далее пусть разбирается и вкалывает Интерпол…

Первый же осмотр трупа показал, что отпечатки пальцев этого «угомонившегося» давно находятся в базе Интерпола. Это был матерый наемник. На нем висело участие в ограблениях, в наркоторговле, в торговле оружием и даже в разбойных нападениях на торговые суда. Татуировка на плече сообщала, что он принадлежал и к известной международной группировке, торгующей людьми. Возраст матерого бандита был на излете, он промышлял всем, что попадалось под его состарившуюся руку…

Глава пятьдесят шестая

Дядя Валентины был задержан спустя неделю в Пуэрто-Рико. Интерпол свое дело знает. И неплохо. На первом же допросе итальянский дядя рассказал, что задолжал крупную сумму своим кредиторам. Отдать не было никакой возможности. Те ждать не желали. Нужно было искать варианты. Они нашлись…

Месяц назад на «Норвежском прорыве» отдыхал один богатый представитель арабского мира. Очень богатый! У него сын на выданье. Отец присматривал ему невесту. Увидев Валентину, взалкал, начал придумывать варианты переезда красивой итальянки в будущий гарем. Закинул удочку через третьих лиц – получил отказ. При личной встрече едва не получил по физиономии – Валентина не терпела фамильярность ни в каком ее проявлении. Райские сады Семирамиды не прельстили чемпионку Италии по спортивным танцам. Как и не было желания стать наложницей за обещанные сокровища Шамаханской царицы. Стареющий магнат решил обзавестись любовницей, коль уж узы брака с его сыном ей не интересны.

Бесцеремонное хватание за руки вывело Валентину из себя. Богатый араб увидел перед собой разъяренную тигрицу. Это его только раззадорило…

Мысль была проста, как десять копеек. Выкрасть ее и доставить в одну из стран Ближнего Востока. Для этого существовали специальные люди, профессионально промышлявшие этим. В США это сделать было затруднительно. А вот на прожаренных солнцем курортных Бермудах – вполне. Нейтральные воды совсем недалеко от берега. До ближайших стран больше тысячи километров – ищи потом ветра в поле, точнее, в море. Тут-то дядя и пригодился…

Валентина напряглась, когда увидела выражение лица своего родственника, прибыв на яхту. Она почти все сразу поняла, слушая сладкие вкрадчивые речи хозяина судна, который пока был вежлив, тонок, предупредителен, красноречив и щедр на обещания, расписывая перспективы ее жизни где-то там…

Как выкрутиться из этой ситуации, она не понимала. Ее дядя был не более чем приманкой, а она живым товаром. За это ему посулили закрыть все долги плюс кругленькую сумму сверху. Он ее, по сути, продал. И предал… Если бы не ее русские друзья…

Мобильная связь и интернет в современном мире творят чудеса. В несколько дней все уже знали о