при желании я могу вырезать на нём слово «х. й». Чем он лучше того бедного дерева?

— Давай договоримся!

— Что-то ты быстро… Так неинтересно!

— Два миллиона золота дам!

— Ты глухой, что ли?! Я же тебе сказал, что выпил тридцать эликсиров! Там были и по тридцать миллионов!

Я проскочил мимо него и резким ударом подрезал сухожилия на правом колене.

Цизион вскрикнул и упал.

— Пять!

— Давай шесть — и по рукам?

— Давай!!!

— Вот ты дурак!

Следующим ударом я отрубил кисть, в которой он держал меч.

— ПОЩАДИ!!!

— Нет.

— Возьмите людей в заложники! — вдруг заорал татуированный, выпятив глаза.

Началось!

Во избежание недоразумений я отрубил ублюдку и вторую кисть, а потом подошёл к краю барьера с той стороны, где стояли его люди. К слову, никто из них даже не дёрнулся к ребятам. Все с ошалелыми лицами следили за боем, а когда я подошёл, отпрянули.

— Если кто-то из вас уродов хоть пальцем их тронет — ему пи. дец! Смотрите туда! — я ткнул пальцем на дерево, где уже давным-давно висела Виза. В этот момент она открыла глаза. Мне трудно было оценить эффект, но я догадывался, какое впечатление производят в темноте её огромные оранжевые фары. — Всем стоять и ждать, пока я закончу!

Четверо не выдержали и с криками убежали. Остальные остались.

— На чем мы остановились?

— ПОЩАДИ!!!

— Да нет же!

Я приблизился к ползающему на карачках ничтожеству и пнул его ногой в плечо, опрокидывая на спину.

— Тебе, ублюдок, повезло, что я тороплюсь — военные в Пронзеле и Грондине ждут моего донесения.

— Спасибо! Всё отдам!

— Да ты не понял меня, дурачок, — я приставил меч к его горлу. — Просто я убью тебя быстро, а не буду мучить так, как ты этого заслуживаешь!

— Они все сами соглашались!!!

— В армию идти? — не понял я.

— Нет! Женщины! Сами хотели через меня в дом к барону попасть!

— Знаешь… А ведь пять минут погоды не сделают…

Я опустил лезвие меча ниже и медленно надавил, вгоняя его ублюдку в живот.

— А-А-А-А-А!!!

Крик быстро перешёл в поскуливание, а я встал и тщательно вытер лезвие об одежду без нескольких минут бывшей правой руки барона Здорна, после чего вновь подошёл к его людям, которых стало ещё на двоих меньше.

— Не расходимся. Как только барьер спадёт, у меня к вам будет серьёзный разговор.

***

В окружении людей барона я вошел в ворота его маленькой крепости. Ребят же, на случай битвы, оставил в лесу.

Что ж… Не исключено, что совсем скоро эта маленькая площадь, где меня встречают барон и его свита, будет залита кровью. Значит, судьба такая. Я сделал все что мог.

И в первую очередь отправил сюда одного из подручных Цизиона с длинным, подробным сообщением о том, что будет, если Здорн решит меня убить.

— Тебе придётся многое объяснить! — мне навстречу вышел полный, но ещё крепкий мужчина лет сорока пяти, поверх боевого доспеха которого был накинут зелёный плащ с вышитым на груди гербом.

— Объясняю! — я поднял палец вверх. — Вон у той летучей мыши послание военным в Пронзеле. В нём объясняются ваши схемы по организации массового уклонения опытных бойцов от военной службы. Послание подписано десятью свидетелями и мной. А кто я такой, написано здесь!

В этот раз я предъявил три бумаги. От Хитина. Список моих успехов в ликвидации банд. И послание от начальника гарнизона Длунда Грендра, в котором он тоже давал мне весьма лестные характеристики.

Наверное, только сейчас барон Здорн понял, что ему грозит.

— Я не знал, что Цизион и другие прописались в деревнях, — заблеял он, но я поднял руку и перебил его.

— Мне насрать! Завтра же все те ублюдки, кто прописан в деревнях, должны уйти добровольцами на фронт. И ещё: больше ни один мужчина и ни одна женщина из коренных жителей призываться не будут. Те мужики, которые у тебя останутся, по пять часов в день будут проводить в деревнях и безвозмездно решать все хозяйственные вопросы, которые там по твоему попустительству и возникли. И, разумеется, ты будешь ближайший год поить и кормить всех жителей из своих запасов и больше у них ничего не возьмёшь. Всё понятно?

Барон затравлено огляделся, и я увидел, что его взгляд скользнул по бойцам. Но не из-за того, что он хотел их на меня натравить… А из-за того, что сомневался, хватит ли у него сил заставить их пойти на войну.

На его проблемы мне действительно было глубоко плевать. Я выжимал максимум из этой хреновой ситуации и в любом случае собирался сдать его властям при первой возможности. Тут главное, чтобы люди не пострадали.

— Да, но…

— Все списки деревенских есть в Пронзеле! — я всё-таки решил ещё немного поимпровизировать и помочь этому уроду. — Все некоренные жители, кто там есть и кто не явится добровольцами в течение трёх дней, будут приравнены к дезертирам и объявлены в имперский розыск (есть такой вообще?).

— Я постараюсь сделать всё как можно бы…

— Время пошло! — я ещё раз указал на Визу и, развернувшись, уверенно зашагал к выходу.

Если что, от нескольких стрел спасёт огненный щит, а там уж и «каменная кожа» подоспеет.

Никто не напал. Более того, несмотря на то что на площади у ворот собралось не меньше сорока человек, над ней повисла мёртвая тишина, которую нарушали только звуки моих шагов.

Неизвестный игрок, задание: Вербовка в вооружённые силы Шринанта — выполнено.

Награда: маленькое повышение репутации в империи Шринант.

Неизвестный игрок, задание: Решите проблему барона Здорна — выполнено.

Награда: Повышение 2-х навыков коммуникации на один.

Колокольчик звякнул два раза. И, как всегда, когда это касалось навыков группы коммуникации, я хрен понял, какие из них повысились. Вероятно, убеждение и устрашение.

«Ну чё? Можно?» — спросила Виза, когда я отошёл на пятьдесят метров от замка.

Нужно!

В знак подтверждения я поднял большой палец правой руки.

«Затыкай уши!»

Я заткнул, конечно, но даже через плотно прижатые ладони «Страх» пробрал меня до костей. Но несмотря на это шёл я широко улыбаясь. Барону и его людям нужна была эта маленькая демонстрация. И они её полностью заслужили.

После того как вернувшись к ребятам, я рассказал им о наших с бароном «договорённостях», они долго благодарили меня и зазывали к себе в деревню. И будь у меня больше времени, я бы с удовольствием сходил, но его не было… Как я узнал от людей Цизиона, орки уже находились меньше, чем в двух днях пути от Пронзеля.