Лежа в палатке, Юлиан беседовал со своими подчиненными, пытаясь даже в последние минуты жизни донести до них свои мечты и поднять угасающий дух армии. Но его рана стала обильно кровоточить, и он, испив холодной воды, испустил свой дух 26 июня 363 г. на 32‑м году жизни, не процарствовав и трех лет. Говорят, перед смертью Юлиан воскликнул: «Ты победил, Галилеянин!» [416]

Вместе с ним прекратила свое существование и династия св. Константина. Одаренный военачальник и интеллектуал, впитавший в себя лучшие черты лиц из дома св. Константина, аскет и философ, доблестный солдат и тонкий администратор, Юлиан все перечеркнул своим опасным увлечением языческими культами и способностью платить любую цену за славу и торжество собственного имени. Предав смерти многих праведников, разрушая повсеместно христианские храмы, накладывая руку на церковное имущество, дойдя в своем бессилии до крайней степени гнева, почти физически ощущая собственное бессилие перед Христом, Юлиан для всех потомков остался Отступником перед Богом, Которому некогда присягал и служил.

Набальзамированное тело Юлиана было переправлено для погребения в окрестности города Тарса, как распорядился сам василевс еще при жизни. Примечательная аналогия – если чуть более 2 лет назад тело благочестивого Констанция сопровождал к месту упокоения будущий православный император Иовиан, то останки Юлиана находились в пути под охраной узурпатора, каким он предстанет в самое ближайшее время, самозванца и хронического неудачника Прокопия, его любимца[417].

После провала авантюры и смерти Юлиана положение римской армии в Персии стало катастрофическим – «не было времени для стенания и слез», говорит историк, участник этой кампании. Почти без продовольствия, не имея подкреплений, потерявшая многих известных и опытных военачальников и воинов, римская армия отступала без каких-либо шансов достойно завершить начатую Отступником войну. Естественно, первым делом нужно было выбрать нового вождя, который в силу обстоятельств автоматически должен был стать Римским императором.

На рассвете 27 июня 363 г., когда персы рассеялись вокруг римского лагеря, оставшиеся в живых командиры легионов предложили начать выборы. Мнения, как это нередко бывает, разделились: некоторые (Аринфей, Виктор и другие), состоявшие ранее в придворном штате Констанция, предлагали своего кандидата, галлы предлагали одного из своих соратников. После долгих споров все сошлись на кандидатуре доблестного и благородного Саллюстия, но тот категорически отказался, ссылаясь на свою старость и болезни. Тогда, как это часто случается, была избрана нейтральная фигура одного из воинских начальников – Иовиана[418].

К сожалению, о новом императоре осталось немного сведений. Он был довольно молод, едва перейдя 30‑летний рубеж. Родился в 330 г. в городе Сингидунуме (современный Белград) в известной римской семье – отец его комит Варрониан, один из двух начальников императорской гвардии, только накануне избрания сына на престол оставил свою должность и удалился на покой. Это был голубоглазый молодой человек очень высокого роста, хотя немного сутуловат, осанку имел благородную, а движения его отличались достоинством[419].

Поговаривали, что он любил сытно поесть, впрочем, как и все солдаты, был очень осторожен и доброжелателен. Святитель Григорий Богослов отмечает следующие качества нового царя: «Он был муж знаменитый и по достоинству, и по благочестию, и по наружности, истинно достойный властителя»[420].

Известно, что он был христианином, и буквально перед Персидским походом Юлиан едва не отправил его в ссылку за отказ отречься от Христа, но потом передумал. По-видимому, это очевидное свидетельство высокого признания его воинских талантов, – хотя Юлиан не любил христиан, но оставить армию накануне войны без полководцев он не решился. Очевидно также, что военные действия и характер участия в них Иовиана подтвердили эту оценку, иначе ни при каких обстоятельствах армия не доверилась бы бесталанному в военном отношении человеку.

Рассказывают, что когда Иовиану довели решение армии об избрании его императором, он отказался, ссылаясь на то, что не может управлять солдатами-язычниками. В ответ вся армия воскликнула, что среди них нет язычников, что все легионеры – христиане. Эта история хорошо характеризует религиозное состояние римского общества середины VI в. – для широкой народной массы переход от язычества к христианству был едва ли сложен и еще малоотличим; повсеместно наблюдаются сцены, когда христиане принимали участие в языческих мистериях, и наоборот.

Надо полагать, его скромность в личной жизни мало сочеталась с поведением во время боя – его подвиги были известны всей армии, поэтому-то решение военного совета было столь единодушным. Когда Иовиана облекли в царские одежды, которые долго пришлось искать в связи с высоким ростом императора, легионы радостно встретили его криком: «Иовиан Август!»

Тяжелейшее бремя легко на плечи нового царя. Да, персы до сих пор терпели поражения, но сейчас диспозиция изменилась. Поразмыслив, Иовиан решился атаковать персов. Для успокоения войска была принесена и языческая жертва, также посулившая им успех. В это время один из недавних подчиненных Иовиана, ненавидевший его, перебежал к Шапуру и сообщил тому радостную весть о кончине Юлиана. Естественно, Персидский царь, посчитавший дело законченным, немедленно дал приказ наступать на римлян. Но Иовиан показал себя блестящим полководцем – персов отбили с большими потерями для них: они потеряли нескольких боевых слонов и множество тяжеловооруженных всадников. На следующий день бой продолжился, персы осыпали римский лагерь снарядами из метательных орудий, опять пустили слонов и конницу, которая едва не пробилась до палатки императора, но в конце концов вновь были отбиты с большими потерями[421].

Однако и римляне испытывали крайнюю нужду во всем. Продовольствие почти закончилось, множество раненых и убитых безмерно ослабило армию, участились случаи дезертирства, и, в довершение неприятностей, арабы-сарацины оставили римское войско и даже попытались уничтожить некоторые отставшие части. Это был «подарок» Отступника с того света: незадолго перед этим он запретил выдавать сарацинам жалованье, ссылаясь на то, что у него «есть лишь железо, но нет золота». Конечно, сарацин не удовлетворил такой ответ, и последовала очевидная реакция. Лишь помощь римской легкой кавалерии спасла этих солдат от безусловной гибели. В любом случае римская армия осталась без сильного союзника и еще более уменьшилась в численности.