Хотя войско смертельно устало в походе и за последние семь месяцев с боями прошло более 2 тыс. км, Иовиан спешил в Константинополь, дабы окончательно утвердить свое царство. В главном городе провинции Галатии Анкире он принял вместе с малолетним сыном Варроном традиционные консульские регалии, стараясь таким образом обеспечить преемство своего рода. К сожалению, человек только предполагает… Интересно, что во время церемонии ребенок, сидевший на специальном курульном кресле, испугался и горько заплакал, что все присутствующие сочли дурным предзнаменованием. Увы, они не ошиблись в своих прогнозах, а, быть может, уже что-то подозревали[427].

В городе Дадастан, расположенном посередине между Анкирой и Никеей, 17 февраля 364 г. император Иовиан внезапно скончался на 33 году жизни. Современники очень сомневались в естественности его смерти, полагая, что императора отравили ядом, размешанным с мелом, которым побелили комнату, где он отдыхал[428].

В этих предположениях нет ничего необычного – среди окружения императора оставалось еще много язычников, желавших взять реванш. Кроме того, не исключено, что таким образом некоторые конкуренты расчищали себе путь к власти. Во всяком случае, всех удивило то обстоятельство, что его тело не было исследовано на предмет определения причины смерти. Хотя бы после смерти, но Иовиан дошел до Константинополя: тело благочестивого императора было похоронено в новой столице в храме Святых Апостолов рядом с телами его знаменитых предшественников.

Пока вся Империя замерла на 10 дней в ожидании нового царя, обратим внимание на внешнее окружение, в котором пребывало Римское государство в те века, и какие соседи делали быт римлян невозможным, а их ужас – иногда безграничным.

В течение всех наступательных войн Рим сталкивался с народами, находящимися на гораздо менее высоком уровне развития. Обыкновенно их называли варварами, вкладывая в это слово совсем другой смысл, чем мы – просто таким способом обозначались все чужие, неримляне. Являлись ли они изначально выходцами из Азии или исконно европейским народом – имеет второстепенное значение для нашего изложения. Как утверждают историки, все они входили в обширную и многочисленную группу восточных ариев, из которых и произошли многочисленные народы, известные нам под общими именами кельтов, германцев и славян.

Первоначально кельты подчинили себе соседствующие с ними племена германцев и вплоть до IV в. господствовали в Западной и Южной Германии. Они столетиями вели войны с Римом и однажды, как известно, едва не захватили Вечный город. Но все же опасность в скором времени стали представлять не они, а именно германцы, но обитавшие на Северо-востоке Европы, в районе восточного Ганновера, Мекленбурга, Померании, Дании и Южной Скандинавии[429].

Германцы не были одним конкретным племенем, а представляли собой бесчисленное множество различных родов, имевших общее происхождение, язык и религию. Более того, как полагают, термин «германцы» явился изобретением римлян, а сами германские племена имели собственные наименования, которым несть числа. Обычно всех германцев делят на три группы: Северогерманские племена, Западногерманские и Восточногерманские.

Северные германцы проживали в Скандинавии, и самыми сильными из них являлись племена датчан, шведов, норвежцев, исландцев. Восточные германцы, вышедшие из Скандинавии и полуострова Ютланд к берегам Одера и Вислы, выделялись племенами готов, гепидов, вандалов, бургундов, герулов и ругов. А самая значительная ветвь германской народности, западные германцы, насчитывала множество племен, из которых наиболее заметными были батавы, маттиаки, хаты, тенктеры, бруктеры, хамавы, хасуарии, хаттуарии, убии и другие. Вторая ветвь западногерманцев, культовый союз ингевонов, включал в себя племена саксов, англов, фризов, хавки, варнов, ампсиварий. Третья часть западногерманцев, объединенная культом герминонов, вобрала в себя племена свевов, лангобардов, квадов, семнонов и гермундиров.

Как полагают, общая численность всех германских племен в I в. составляла не менее 3 млн человек, возможно, даже доходила до 4 млн. Впоследствии, вследствие естественной убыли воинов при военных столкновениях и от болезней, сопутствующих длительным походам, общая численность несколько уменьшилась[430].

Очарованные римским богатством, варвары легко переходили едва различимые границы, устанавливаемые, как правило, по границам рек Рейн и Дунай, и зачастую гибли в боях с закаленными легионами. Как полагают, первые столкновения римлян с германцами произошли в 120 г. до Р.Х., когда тевтоны совместно с кимврами и амбронами продвинулись на Юг со стороны нижнего течения Эльбы. В 113 г. до Р.Х. они разбили римлян при Норее в Норике и вторглись в Галлию. Но вскоре, в 102—101 гг. до Р.Х., потерпели сокрушительное поражение от кельтиберов на границе с Испанией и от римского полководца Гая Мария (158—86 гг. до Р.Х.) при Аквах Секстиевых, в Провансе. Аналогично развивались события и для кимвров в битве при Верцеллах в 101 г. до Р.Х.

Следующее наступление было связано с именем свевов, которые попытались объединить вокруг себя все германские племена и завоевать Галлию. Умея обрабатывать лишь легкие поля, германцы постоянно нуждались в новых сельскохозяйственных площадях, и плодородная Галлия им очень нравилась. Под командованием своего вождя Ареовисты они попытались закрепиться в Восточной Галлии, но в 58 г. до Р.Х. были разбиты Юлием Цезарем, который вступился за союзников Рима – кельтов. После этого великолепный Рим начал завоевательные, наступательные войны против германцев, опасаясь – и справедливо! – процесса образования различных союзов в станах свои врагов. Тактические успехи были на стороне римлян, но стратегически они проигрывали противостояние, не замечая, как германцы все более и более сплачиваются вокруг границ Римского государства[431].

Римляне не смогли остановить проникновение германцев на свои территории. Очень часто пленные германцы переселялись на римские территории и даже пополняли собой легионы, получая название «socii», «hospites» или «fоederati». Например, первый Римский император Август Октавиан (27—14 гг. до Р.Х.) переселил целое племя торингов, а при императоре Тиберии (41—54) в провинциях осело 40 тысяч сикамбров.

Правда, не обходилось без эксцессов: в 69—70 гг. префект когорты вспомогательных войск Юлий Цивилис (25—70) возглавил мятеж своих единоплеменников батавов, охвативший район Самбры, Шельды, Мааса, Рейна вплоть до Эмса. Батавов быстро разгромили, но вовсе не отказали в праве воевать в римской армии. Высокие и белокурые атлеты, батавы очень ценились как солдаты, и именно из них формировалась императорская гвардия. После того как император Каракалла (211—217) сделал всех свободных подданных Империи, включая варваров-переселенцев, римскими гражданами, влияние германского элемента в армии резко усилилось[432].