Размеры дерева впечатляли. Высота около семидесяти метров. Крепкий ствол и роскошная крона. Огромное количество ярусов веток, располагающихся по кругу ствола. Гигант.

Не знаю, но было что-то родное в нем. Вероятно, потому, что напоминал мне детство. Рядом с домом моей бабушки, у которой постоянно проводила летние каникулы, находилась дубовая роща. Именно там играли дети со всех дворов.

И даже здесь… в чужом, жестоком мире растут эти могучие деревья. Хотя как иначе? Дуб – символ огромной жизненной силы, долголетия.

– Почему ты здесь?

Обернулась и увидела рыжего парня в маске. Он стоял рядом и недовольно хмурился. Забыла, как его зовут, заставляя себя вспомнить.

Грем… Нет, не так. Грэг? Да, вроде так.

– Нельзя? – спросила, отворачиваясь, ладонью утирая слезы.

– Почему ты грустишь?

– А должна радоваться?

– Да, ты стала стражником сердца и можешь просить все, что захочешь.

– Если пройду… – задумчиво прошептала, наслаждаясь поистине шикарным зрелищем.

Рыжий парень приблизился и присел, начиная разрывать землю. Не понимала, зачем он это делает, но он с таким усердием работал, что хотелось полюбопытствовать.

– Зачем ты это делаешь? – не выдержала я.

– Хочу тебе что-то показать.

– Что?

– Но… – он замялся, что-то обдумывая. вытирая вспотевшие грязные руки о свою одежд, – ты меня не выдашь?

– Нет.

Ответ его успокоил, и он продолжил рыть. Он докопал до корней и с грустью выдал:

– Вот… смотри, – при этом он показал пальцами на черное месиво, густую жижу, облепившую корни.

– Что это?

– Древо жизни.

– А эта жижа что такое?

– Колдовская магия. Она уничтожает его. Без целительной энергии оно погибнет.

– И что делать?

– Ничего. Скоро наш мир превратится в пустыню.

– Но почему ничего не делают? Нужно бить тревогу!

– Есть выход, но такой, что никто не осмелится. Разве тот, кто получит шанс получить желаемое, отдаст его на то, чтобы вернуть магию?

– Целительная магия вернется, если попросить у камня желаний? Ведь это невозможно. Сама богиня…

– Да, она прокляла, но есть шанс, если стражница сердца отдаст желание, чтобы время повернуть вспять.

– Вспять? То есть время, когда…

– Нет. В тот момент, когда целительная энергия еще таилась в ее недрах. Сейчас уже невозможно вернуть, только если попросить повернуть время вспять.

– Тогда почему не обсудить этот вопрос, чтобы договориться о том, что любой участник, победивший в соревновании, попросит об этом?

– Разве проклятие богини можно нарушить? Ведь это смерть тому, кто загадает.

Смерть. Получается, победитель не только отдаст желание, но и жизнь. Внимательно посмотрела на парня и взволнованно сказала:

– Ты просишь меня…

Он резко поднялся и с отчаянием воскликнул:

– Я не прошу! Никогда! Ничего! Я бы не осмелился. Но моя семья… целителей… и они, когда их прокляли, расстались с жизнью, умоляя богиню передумать. Но она так и не ответила, но приняла их жертву. Есть те, кому не все равно. Если бы ты хоть раз зашла в такую деревню, ты поняла. Там нет жизни, сердцем они мертвы.

Стало нечем дышать. Не могла видеть его отчаяние и страх.

Я положила руку на его плечо и прошептала:

– Представляю, как это ужасно.

В ответ он откинул ее, закрываясь от меня ладонями, словно не желал прикосновений.

– Я не нуждаюсь в сочувствии! Я понимаю, что никто не пойдет на это. Только очень сильный, кто готов жертвовать, либо… тот, кому нечего терять.

В этот момент поняла, что второй вариант – это мой случай. Он говорит обо мне. Это мне нечего терять.

Растерялась. Слишком давили… Или мне кажется? Я накручиваю.

Нужно успокоиться.

Медленно отошла на шаг и еще, наблюдая, как Грэг закапывает землю, что-то бурча себе под нос. Слова не понимала, но и не хотелось знать. Ничего. Развернулась и, повинуясь какому-то внутреннему чутью, бросилась на выход, очень точно ощущая тоску и безысходность… сада. Словно слышала их… как они умирали.

* * *

Вглядывалась в свое отражение и до сих пор не понимала, что смотрю на себя. Уже больше часа я купалась на озере в том облике, что преподнесла мне магия. Жаль, что его нельзя было оставить навсегда. Хелена убрала мой истинный запах и закрыла озеро от посторонних. Она сказала, что мне нужно дольше быть в своем теле, чтобы оно материализовалось без помощи священной воды.

– Нужно уже уходить, – с грустью прошептала хранительница в красном одеянии. Хелене очень шел ее наряд. Нимфа.

– Да, конечно.

– Что-то случилось?

– Нет, – нехотя выдала, не желая передавать слова парня, да и жаловаться настроения не было.

– Я чувствую, что ты опечалена. Расскажи мне…

Повернулась и, не ожидая от себя, спросила:

– Скажи, а если бы у тебя был шанс вернуть целительную магию, ты осмелилась?

– Да, но это невозможно. Богиня обозначила срок, и он прошел. Больше целительная магия никогда не вернется.

Значит, Грэг не обманывал. Так и есть.

– А если попросить…

– Раньше можно было, если бы стражник сердца… целитель… отдал свою жизнь в обмен на магию. Но помыслы победителей не были чисты, и на них нападало проклятие.

– И что с ними случились?

– Кто умер от болезни, а кто… потерял веру и принял черную магию, обратившись колдуном.

– Из-за проклятья?

– Нет, из-за ненависти. Ведь сами они не смогли…

– Как все сложно.

– Если ты надумала, то знай… это бесполезно.

Молчала, обдумывая ее слова.

– Если бы я могла… Но нет, я бы никогда не прошла на стражницу сердца. Слишком черства для этого. Да и разве я могу, когда брат подарил мне второй шанс?

– Марк? Он спас тебя?

– Да, – она повела головой и безразлично, словно это ничего не значило, призналась: – Так получилось, что я истинная гаргульи.

– Того… парня?

– Да, – она отвернулась. – Я сама виновата. Во всем. Но тогда я была слишком горда и безжалостна. Ты бы знала, как нас с братом воспитывали. Ни капли добра, любви – нас никогда не хвалили, мы всегда были лучшими воинами, но не детьми для своих родителей. Одна выгода. Только она. Черные драки всегда подавляли силой. И тогда… я представляла собой чудовище.